153. Окно в июнь. АМЗ и Сокол, Чердачинск и Москва
05-07-2022 08:25
к комментариям - к полной версии
- понравилось!
Только теперь дошло почему переезды туда-сюда и обратно действуют на меня столь обременительно - просто каждый раз моя Москва обнуляется, начинаясь заново.
Если нет постоянной работы и присосок к контексту вовне, значит всё сама, сама, сама, да из себя.
Я уже касался когда-то всего этого, приравнивая два города моей жизни к двум стенограммам, сменяющим друг друга - двум осциллографам, фиксирующим стенограммы интеллектуальных процессов...
...к которым, следовательно, сводится всё моё существо?
Раз уж это именно они лежат в основе всего и трудятся основой фиксации, базисом настроек эквалайзера воспринимающей машинки?
Но дело не в трудах, которые можно подытожить, чтобы перебраться на новом-старом месте в иную точку обзора - вот как кошки собирают своё бытие из перемещений по точкам, из которых они осматривают то, что их окружает, на предмет опасности или ништяков, - дело в быту, который тоже меняется вслед за потребностями стенограммы.
Раз уж в разных местах демонстрирует она совершенно различные агрегатные состояния.
Давно уже существую тяжело и непросто, без [стабильных] доходов и достаточных денег, в перманентном кризисе незнания как жить дальше.
Недавно поймал себя на странном чувстве, что теперь таких как я вокруг большинство.
То есть, раньше это как бы было моей индивидуальной особенностью и осознанным выбором - находиться среди людей ощутимо выше меня...
...а теперь, когда всеобщие доходы подравняли, вычли из них всё, что только можно, часть индивидуальности исчезла, испарилась, вместе с надеждой, что в самые тугие годы можно будет обратиться за помощью к тем, кто повыше социальным ростом.
Конечно, не обратился бы (гордость не позволяет), но надежда перпендикулярна потенциальным возможностям и не считается с чувствами самооценки, бреднем бредёт.
А теперь не бредёт, получается: я вновь в середине потока, вновь сбережён от его крайностей и укутан со всех сторон тем, кому еще труднее и сложнее, я вновь как все!
Это ли не праздник идентификации с родным российским народом?
Проседание всеобщих доходов вниз (вперед, в девяностые, с шутками да прибаутками) - точка не только самоидентификации, но и встречи с другими, оказавшимися примерно там же: в состоянии новой нормы.
Мне ведь всегда хотелось быть как все, потому что это даёт запас прочности твоим текстам, ну, и отношению к тебе как к одному из нас.
Всегда боролся с особенным отношением к себе, раз уж я только текст, то и судить меня следовало бы на общих основаниях, исходя из качества написанного - только оно способно стать объективным показателем того, что есть я.
Ну, хотя бы от того, что текстуальная харизма может уйти вместе с особыми обстоятельствами, которые первоначально облегчали точку входа и снисходительный прием.
Особенно если они завязаны на степень родства с человеком, имеющим ценность другим, ну, или с должностью какой.
Многие главные редактора прославляются в творчестве, олицетворяя собственные институции (хотя исключения есть и здесь, конечно - все зависит от цели, живёшь ли ты как оно там тебе живётся, сносимый потоком, или же строишь карьеру, отрабатывая травмы детской калибровки), чтобы после уйти с этими институциями в тень тени.
Я с детства рос сыном врача, ценимого в Чердачинске и знакомого практически любому, чтобы рано понять, что ласковые слова и внимательные взгляды - пустая формальность, заканчивающаяся с глаз долой - из сердца вон.
Почти с самого начала я искал чистого отношения чисто к себе, а не к обстоятельствам вокруг.
Танцует тот, кто не танцует - по рюмке вилочкой стучит, гарцует тот, кто не гарцует - с трибуны машет и свистит...
Мне повезло рано начать и, значит, рано избавиться от многих заблуждений и снисхождений (раз уж снисхождение это обязательно спуск вниз - вниз-схождение), ритуального балета бедных в стиле как бы чего не вышло, ну, или в жанре а вдруг...
В этом жанре выдержаны почти все взгляды в сторону богачей, у нормальных людей вызывающих приторное слюно-умиление, словно бы способное заставить их делиться с нами деньгами: всё то же мало ли и всё тоже а вдруг...
Земля ведь круглая, а на Красной площади - всего круглей...
Немногие способны рассчитывать только на собственные силы, без привлечения, ну, хотя бы, мечты...
Моя печаль застыла неподвижно
Я жду напрасно не придёт никто
Ни днём ни ночью
И не приду я сам такой как прежде
Если всё время меняться - быстро забываешь, каким был позавчера.
Никогда не понимал тёрки про кризис среднего возраста (впрочем, как про любые другие кризисные моменты, время от времени накрывающие людей при входе в разные стадии своего существования, так как уже научился жить и вышивать поверх страхов и разочарований.
С какого-то момента они (страхи и разочарования) перестают приниматься в расчёт; выносятся за скобки.
Вот как в основе основ - в феноменологии Эдмонда Гуссерля, хотя бы и сведённой к бытовым авто-началам.
Плюс обнуления в том, что можно очередной раз перепридумать направление собственного движения.
Хотя в какую сторону ни крути, всё равно любимое состояние моё - сосредоточенность на той самой стенограмме внутренних рек, которые меняют направление и агрегатное состояние при переезде из Чердачинска в Москву - и обратно.
Сосредоточенности люди не нужны - ей важнее всего не отвлекаться.
И не отвлекали чтоб.
Москва - городконтрастов не возможностей (закончились), но соблазнов - идёшь мимо реклам и афиш (огни проспектов так заманчиво горят), и понимаешь, что вот эти концерты нужно посетить во что бы то ни стало, и том ям поесть, и курицами в кляре перекусить, когда жара закончится...
...откладывая всё на потом, ибо пока жара то ничего сделать нельзя, можно только пережидать жару - вот как войну и военное время, чтобы дожить до осени наших лучших времен...
...а там уже и до зимы тревоги нашей недалеко...
...и можно в Чердачинск значит, по первому снегу, вернуться...
Как сосредоточиться на чем-то, если желания расползаются из рук в разные стороны?
Спроси меня, я знаю как, твой друг Пиши-Читай: нужно начать читать что-нибудь интересное и тогда образуется центр, от которого можно плясать, а можно не плясать, читать без каких бы то ни было эмоций.
Читать без эмоций означает не планировать выхлопа, не хотеть писать: письмо ж это и есть эмоции, схваченные первым легком и остановленные на лету.
Остановленные, зафиксированные, но так и не успокоенные...
Почти всю жизнь я думал, что фотографирование мне не интересно, не нужно, противно, противоположно - и даже теперь, когда съёмки вышли из моды, став незаметными и окончательно стёртыми от повсеместности употребления, став чем-то вроде технического сопровождения коренных процессов (записной книжкой, скетчбуком, блокнотом для набросков и запоминаний на живую нитку), к которому не стоит относиться всерьёз...
...но, странным образом, фотографирование стало прямым продолжением письма, делая видимой интенцию и направление взгляда, означивая всё то, что внутри.
Погружаясь в чужие миры (в то, что вовне) ещё сильней становишься собой - чтение и снимки есть точки притяжения, а не отталкивания, хотя бы по принципу аналогии или противопоставления, понимания себя через других и другое; учитывание иного через участие в совместной жизни на свежем воздухе.
На миру, на пиру, на юру.
...я был с тобой, мне холодно с другими, моя печаль застыла неподвижно...
Что ж снится тебе, Сваннн в мгновения, свободные от ревности и нетерпения сердца?
вверх^
к полной версии
понравилось!
в evernote
Только теперь дошло почему переезды туда-сюда и обратно действуют на меня столь обременительно - просто каждый раз моя Москва обнуляется, начинаясь заново.
Если нет постоянной работы и присосок к контексту вовне, значит всё сама, сама, сама, да из себя.
Я уже касался когда-то всего этого, приравнивая два города моей жизни к двум стенограммам, сменяющим друг друга - двум осциллографам, фиксирующим стенограммы интеллектуальных процессов...
...к которым, следовательно, сводится всё моё существо?
Раз уж это именно они лежат в основе всего и трудятся основой фиксации, базисом настроек эквалайзера воспринимающей машинки?
Но дело не в трудах, которые можно подытожить, чтобы перебраться на новом-старом месте в иную точку обзора - вот как кошки собирают своё бытие из перемещений по точкам, из которых они осматривают то, что их окружает, на предмет опасности или ништяков, - дело в быту, который тоже меняется вслед за потребностями стенограммы.
Раз уж в разных местах демонстрирует она совершенно различные агрегатные состояния.
Давно уже существую тяжело и непросто, без [стабильных] доходов и достаточных денег, в перманентном кризисе незнания как жить дальше.
Недавно поймал себя на странном чувстве, что теперь таких как я вокруг большинство.
То есть, раньше это как бы было моей индивидуальной особенностью и осознанным выбором - находиться среди людей ощутимо выше меня...
...а теперь, когда всеобщие доходы подравняли, вычли из них всё, что только можно, часть индивидуальности исчезла, испарилась, вместе с надеждой, что в самые тугие годы можно будет обратиться за помощью к тем, кто повыше социальным ростом.
Конечно, не обратился бы (гордость не позволяет), но надежда перпендикулярна потенциальным возможностям и не считается с чувствами самооценки, бреднем бредёт.
А теперь не бредёт, получается: я вновь в середине потока, вновь сбережён от его крайностей и укутан со всех сторон тем, кому еще труднее и сложнее, я вновь как все!
Это ли не праздник идентификации с родным российским народом?
Проседание всеобщих доходов вниз (вперед, в девяностые, с шутками да прибаутками) - точка не только самоидентификации, но и встречи с другими, оказавшимися примерно там же: в состоянии новой нормы.
Мне ведь всегда хотелось быть как все, потому что это даёт запас прочности твоим текстам, ну, и отношению к тебе как к одному из нас.
Всегда боролся с особенным отношением к себе, раз уж я только текст, то и судить меня следовало бы на общих основаниях, исходя из качества написанного - только оно способно стать объективным показателем того, что есть я.
Ну, хотя бы от того, что текстуальная харизма может уйти вместе с особыми обстоятельствами, которые первоначально облегчали точку входа и снисходительный прием.
Особенно если они завязаны на степень родства с человеком, имеющим ценность другим, ну, или с должностью какой.
Многие главные редактора прославляются в творчестве, олицетворяя собственные институции (хотя исключения есть и здесь, конечно - все зависит от цели, живёшь ли ты как оно там тебе живётся, сносимый потоком, или же строишь карьеру, отрабатывая травмы детской калибровки), чтобы после уйти с этими институциями в тень тени.
Я с детства рос сыном врача, ценимого в Чердачинске и знакомого практически любому, чтобы рано понять, что ласковые слова и внимательные взгляды - пустая формальность, заканчивающаяся с глаз долой - из сердца вон.
Почти с самого начала я искал чистого отношения чисто к себе, а не к обстоятельствам вокруг.
Танцует тот, кто не танцует - по рюмке вилочкой стучит, гарцует тот, кто не гарцует - с трибуны машет и свистит...
Мне повезло рано начать и, значит, рано избавиться от многих заблуждений и снисхождений (раз уж снисхождение это обязательно спуск вниз - вниз-схождение), ритуального балета бедных в стиле как бы чего не вышло, ну, или в жанре а вдруг...
В этом жанре выдержаны почти все взгляды в сторону богачей, у нормальных людей вызывающих приторное слюно-умиление, словно бы способное заставить их делиться с нами деньгами: всё то же мало ли и всё тоже а вдруг...
Земля ведь круглая, а на Красной площади - всего круглей...
Немногие способны рассчитывать только на собственные силы, без привлечения, ну, хотя бы, мечты...
Моя печаль застыла неподвижно
Я жду напрасно не придёт никто
Ни днём ни ночью
И не приду я сам такой как прежде
Если всё время меняться - быстро забываешь, каким был позавчера.
Никогда не понимал тёрки про кризис среднего возраста (впрочем, как про любые другие кризисные моменты, время от времени накрывающие людей при входе в разные стадии своего существования, так как уже научился жить и вышивать поверх страхов и разочарований.
С какого-то момента они (страхи и разочарования) перестают приниматься в расчёт; выносятся за скобки.
Вот как в основе основ - в феноменологии Эдмонда Гуссерля, хотя бы и сведённой к бытовым авто-началам.
Плюс обнуления в том, что можно очередной раз перепридумать направление собственного движения.
Хотя в какую сторону ни крути, всё равно любимое состояние моё - сосредоточенность на той самой стенограмме внутренних рек, которые меняют направление и агрегатное состояние при переезде из Чердачинска в Москву - и обратно.
Сосредоточенности люди не нужны - ей важнее всего не отвлекаться.
И не отвлекали чтоб.
Москва - город
...откладывая всё на потом, ибо пока жара то ничего сделать нельзя, можно только пережидать жару - вот как войну и военное время, чтобы дожить до осени наших лучших времен...
...а там уже и до зимы тревоги нашей недалеко...
...и можно в Чердачинск значит, по первому снегу, вернуться...
Как сосредоточиться на чем-то, если желания расползаются из рук в разные стороны?
Спроси меня, я знаю как, твой друг Пиши-Читай: нужно начать читать что-нибудь интересное и тогда образуется центр, от которого можно плясать, а можно не плясать, читать без каких бы то ни было эмоций.
Читать без эмоций означает не планировать выхлопа, не хотеть писать: письмо ж это и есть эмоции, схваченные первым легком и остановленные на лету.
Остановленные, зафиксированные, но так и не успокоенные...
Почти всю жизнь я думал, что фотографирование мне не интересно, не нужно, противно, противоположно - и даже теперь, когда съёмки вышли из моды, став незаметными и окончательно стёртыми от повсеместности употребления, став чем-то вроде технического сопровождения коренных процессов (записной книжкой, скетчбуком, блокнотом для набросков и запоминаний на живую нитку), к которому не стоит относиться всерьёз...
...но, странным образом, фотографирование стало прямым продолжением письма, делая видимой интенцию и направление взгляда, означивая всё то, что внутри.
Погружаясь в чужие миры (в то, что вовне) ещё сильней становишься собой - чтение и снимки есть точки притяжения, а не отталкивания, хотя бы по принципу аналогии или противопоставления, понимания себя через других и другое; учитывание иного через участие в совместной жизни на свежем воздухе.
На миру, на пиру, на юру.
...я был с тобой, мне холодно с другими, моя печаль застыла неподвижно...
Что ж снится тебе, Сваннн в мгновения, свободные от ревности и нетерпения сердца?
Вы сейчас не можете прокомментировать это сообщение.
Дневник 153. Окно в июнь. АМЗ и Сокол, Чердачинск и Москва | lj_paslen - Белая лента |
Лента друзей lj_paslen
/ Полная версия
Добавить в друзья
Страницы:
раньше»