- Пожалуйста, ваши права, - говорит полицейский, ласково улыбаясь.
- У меня нет прав, - отвечаю так же. - Не собрался еще получить.
- Понимаю, - с нежностью отзывается полицейский, - такое время, у всех куча дел. А документы на машину есть у вас?
- Нету, - развожу руками, - извините, не срослось.
- Где же вы машину-то взяли?
- Да на стоянке, возле парка. Стояла одна, ключи в замке зажигания, я, естественно, взял.
- Конечно, - понимающе кивает полицейский. - Ладно, езжайте. Постарайтесь дальше ехать все-таки вдоль дороги, не поперек. Хорошей вам записи в Книге Жизни!
- Спасибо, и вам, - я жму на газ.

Доезжаю до супермаркета, кошелек кладу в задний карман, выхожу. Иду по улице, чувствую, кто-то вытаскивает кошелек. Оборачиваюсь — убегает небритый тип.
Я бегу следом, снимаю с себя часы, догоняю и вручаю ему. Он надевает мои часы на руку и желает мне хорошей записи в Книге Жизни.

В супермаркете набираю тележку продуктов, везу мимо кассы.
- Кошелек, - объясняю кассиру, - украли только что.
- Понимаю, - кивает кассир, - берите так.
Вот у кого точно будет хорошая запись, с завистью думаю я. Под праздник в супере не протолкнуться. На выходе нищенка сидит, перед ней гора продуктов и электротоваров.
- Хорошей записи в Книге Жизни! - желает мне нищенка. Это наша директор школы, Анна Степановна. Нервы лечит после работы.
- Привет от моего оболтуса, Анна Степановна! Окно в учительской, которое он позавчера стулом разбил, я вставлю сразу после Судного дня!
- Бог с вами, Алексей Дмитриевич, - смеется Анна Степановна, - я уже за свой счет вставила, это разве расходы. Дети так мило шалят.

Она мне машет рукой, и я иду дальше, везу тележку, взятую из супермаркета, слушаю пение птиц. Так хорошо перед Судным Днем, так тепло на душе.

Смотрю, возле лужи дерется кто-то. Подхожу — Иван, приятель мой, бьет Моисея, коллегу по Институту Культуры.
- Пролетарии, объединяйтесь! - призываю их нежно. - Возлюбите ближнего своего!
Получил от Ивана в челюсть ногой, Моисей еще сверху добавил. Объединились, значит.
Ой-ой-ой. Постонал. А потом к полицейскому.
- Извините, - кричу, - хорошей записи в Книге Жизни, мне тут только что дали в челюсть ногой!
Полицейский дымит сигареткой.
- Перед Судным Днем все нервные, я тоже заметил. Многое надо переварить.
- Ну так накажите их! - предлагаю.
- Не могу, - докуривает полицейский, - у нас товарищеский матч по пляжному волейболу со сборной городской тюрьмы.

В больнице чистота, тишина, пустота. Хирурги смотрят сериал «Убийство матом», медсестры вяжут модель яйцеклетки. Больные поправились все ради Судного Дня. Неловко мне стало с челюстью лезть, прилег на скамеечку полежать.

Мимо птица летит, только крыльев у нее почему-то три. Глюки, что ли?
- Богу твоему в глотку глюки, - обижается птица. - Я Курочка Ряба! Только что снесла вам золотое яйцо.
Тут я заплакал. Вот оно, оказывается, как. Не вышло нам хорошей записи.
- Ряба! - ору во все горло, а слезы льются потоком. - Птица, дура! Тебе не стыдно? Дай нам годик, мы все исправим! Мы убивали, крали, прелюбодействовали, сквернословили, льстили, упрямились, не верили, фальшивили, поджигали, но директор школы нашей, Анна Степановна, хороший же человек!
И плачу, плачу.
- Да ладно, - Ряба в другую сторону полетела, - я пошутила. Нормальное я вам яйцо снесла, простое. Молитесь дальше.
Всплеснул руками, догнал Рябу по небу, обнял на лету.
- Ряба, - глажу ее по перьям, - птица, дура.

Ряба пискнула, обозвала меня ненормальным, вывернулась и упорхнула. Один я остался, лечу по небу, машу руками. И слезы текут.

Простое снесли нам яйцо, простое. Дали годик, мы все исправим. Будет нам хорошая запись в Книге Жизни.

https://neivid.livejournal.com/363809.html