«Я знаю сотню способов раздразнить материалиста, но не знаю ни одного способа его угомонить»
Человек, существуя, норовит осваивать действительность, иногда выступающую под псевдонимами вроде «окружающего мира» или «реальности». «Осваивать» переводится как «добиваться её предсказуемости для себя и предсказуемости себя в ней». Для того, чтобы добиться предсказуемости окружающей действительности для человека, человеку нужны знания. Для того, чтобы добиться предсказуемости себя в ней, человеку нужны переживания, пресловутый «чувственный опыт».

Производство знаний называется «наука». Производство переживаний называется «искусство». Пояснение: к производству вещей приступают обезьянолюди, и всякая обезьянолюдь может сделать палку-копалку, причём в антисанитарных условиях; производство смартфонов было не всегда. К производству знаний и переживаний это тоже относится.

Получение человеком знаний или переживаний меняет его мировоззрение. Мировоззрение человека, извините за тавтологию, это совокупность взглядов человека на предметы.

«Взгляд» человека на некоторый предмет суммирует восприятие человеком этого предмета и оценку воспринятого. Оценка, в свою очередь, состоит из а) сравнения человеком предмета со своим обобщённым представлением о нём (знание) и б) влияния предмета на будущее поведение человека (переживание).

Один и тот же человек может быть и производителем знаний и/или переживаний, и их потребителем: более того, это обычное положение дел. Иными словами, деятельность человека меняет его мировоззрение, а изменившееся мировоззрение человека, в свою очередь, меняет его деятельность.

А тут уже возникает вопрос сообщения человеческого мировоззрения с человеческой же деятельностью – даже в отдельно взятой голове. Человек может быть поставлен перед необходимостью искать решение этого вопроса.

Для того, чтобы осваивать действительность, человек, носитель мировоззрения, пользуясь найденным решением, должен объяснить, – хотя бы самому себе – какие знания он собирается искать, а какие нет, и какими методами он намерен добиться того и другого; к каким переживаниям он стремится, а каких хочет избегнуть, и какими методами он будет этого достигать.

А потом то же самое решение должно помочь человеку, научному и художественному деятелю (уж какой есть), понять – чего именно он добился, и каким макаром у него это получилось. Понять не через отчёты и шедевры (это средства), а через изменение собственного восприятия действительности и собственных оценок её.

Вот это решение и называется «философия». Философия в освоении человеком действительности – кодер-декодер для взаимной связи между деятельностью человека по этому освоению и мировоззрением человека. Разные философские учения (в т.ч. привязанные к отдельным аспектам частной или общественной жизни) суть листинги программ разных кодеков.

«Дай денежку юродивому, чтобы спасение обрести», и взаимосвязь между востребованностью действия («денежку дать») и пониманием наступившего переживания («спасение обрести») обеспечивается философией, в данном случае религиозной.

Надо понимать, что милосердный даритель и так знает, что такое – дать юродивому денежку. Он и так понимает, – или думает, что понимает – что такое «спасение». Религиозная философия обеспечивает возможно лучшую (быструю и точную) взаимосвязь между этим знанием и этим пониманием, но сама не создаёт ни того, ни другого.

За понятие «спасения» отвечают местные священные тексты, за акт уступки ресурсов – местные протоколы общения, за статус юродивого – местные стереотипы «нормальности». Философия позволяет это (сколько-то) быстро и точно соединить: для одного человека или для группы.

Думаю, что запрос на философию возникает тогда, когда одиночная или групповая деятельность по освоению действительности становится настолько сложной, что может сама себя затормозить; проще говоря, когда у человека руки опускаются не от усталости, а от непоняток. Вряд ли философия как нечто отдельное существовала во времена палок-копалок.

Всякий кодек можно оценить по скорости и точности передачи информации, обеспечиваемых им. Эта оценка особенно важна тогда, когда пропускная способность линии передачи ограничена так, что существующие возможности по отправке и приёму её явно превышают. Тогда и приходится выбирать между «быстро и расплывчато» и «медленно и точно».

Для философии эта проблема осложнена ещё и тем, что передача между мировоззрением и наукой/искусством одновременно идёт в обе стороны, используя одни и те же ресурсы: умственные способности, органы чувств, опыт, общение, саму философию и проч.

Иными словами, вопросу предпочтения скорости или точности предшествует ещё один выбор: как распределить пропускную способность этой взаимосвязи? Что должно получить преимущество: сообщение мировоззрения с наукой/искусством или сообщение науки/ искусства с мировоззрением? Под обслуживание какого именно сообщения надо затачивать философию как кодек, а какое обслуживать по остаточному принципу?

Этот выбор, кстати, называют «основным вопросом философии». Если философия имеет основной целью обеспечение сообщения между наукой/искусством и мировоззрением, то её листинги, тексты, философские учения будут тяготеть к материализму. Если основной задачей будет признано сообщение между мировоззрением и наукой/искусством, то это даст идеалистические решения.

Запрос на различные подвиды философских учений в таком случае всецело определяется условиями той деятельности человека по освоению действительности, которую эти виды сообщения делают возможной. Присутствие уже состоявшихся философских учений, принятых человеком к сведению, входит в условия деятельности человека.

Выбор по распределению пропускной способности взаимосвязи (выбор между «бытием» и «сознанием» как ответами на «основной вопрос философии») вовсе не обязательно будет сознательным и/или добровольным, его главным фактором окажутся внешние условия – а потом уже под этот выбор станут заказывать (или подбирать) материалистические или идеалистические философские концепции.

Решение в рамках сделанного выбора, как и сказано выше, нуждается в дальнейшем уточнении через задание предпочтения между скоростью и точностью передачи в условиях ограниченной пропускной способности. Ну да, размер файла против качества данных, которые тот содержит.

Можно сказать, что это решение будет зависеть от наблюдаемой и предполагаемой скорости изменения внешней обстановки. Например, извод религиозной философии уровня секты упирает на скорость в ущерб точности; достаточно часто такой упор явно оправдывают предсказаниями скорых и огульных изменений вроде апокалипсиса.

С другой стороны, само количество сторонников той или иной философии, привычно и/или сознательно применяющих её в повседневной жизни, будет одной из составляющих этой внешней обстановки. Следовательно, инерционность человеческого поведения создаст постоянный запрос на точность сообщения в ущерб скорости. Оставьте секту в покое, и она обязательно попробует вырасти в церковь с тысячелетней историей.

Примеры приведены не из-за моей любви к верующим, если что. То же можно сказать про философию, обслуживающую военный быт. «В окопах под огнём» скорость объяснения любого вопроса имеет безусловный приоритет перед точностью его объяснения (не путать с правильностью). В штабах, напротив, могут позволить себе ждать. Оба состояния отражены в сочинениях, претендующих на принадлежность к «философии войны». И так далее.

Это было первое приближение. Не думаю, будто у меня в обозримом будущем найдётся рассмотреть тему подробнее – вспомнить, что философы тоже люди; что общество неоднородно; что общественная жизнь эволюционирует с обязательным объяснением и возможным обоснованием всякого изменения через философию; что эволюционные решения принципиально отличаются от проектных (материалист, да).

Слишком сложно. Так, застолблю. Пока же спасибо за внимание.