Полагаю, что читатель уже причастился новостям из Казахстана во всём их разнообразии. Посему я поставлю здесь кат, а своё рассуждение – события, воистину, требуют осмысления – запихну под него.

События в Казахстане заставляют вспомнить ленинское насчёт верхов, которые не могут по-старому, низов, которые не хотят по-прежнему, и обострения сверх обычного.

Излюбленный фетиш апологетов рынка – то, что рынок как-то позволяет добиться справедливости в отношениях между людьми. Все эти «справедливые цены» и прочая чушь, которая не может не быть чушью. Рынок рабочей силы в наименьшей степени совместим с такими галлюцинациями. Там справедливости нет в принципе.

Тем, кто обменивает свою рабочую силу на рабочие места, выгодно, чтобы этих рабочих мест было побольше, однако средств (капитала) у них на такое нет – были бы, тогда этим кадрам и своей рабочей силой торговать было бы незачем.

И наоборот: тем, кто может создавать новые рабочие места, можно, вовсе не обязательно хотеть наличия этих мест, чтобы рабочая сила расхолаживалась и дорожала. Им вполне может быть выгодно, чтобы старательность работничков поддавливали снизу свободные от работы руки и свободные от еды желудки. Nothing personal, just business.

Всё бы хорошо, только эффектом такого статус-кво выступит воспроизводство люмпенов – не в смысле нищих оборванцев неприятного вида, ходульных «злых» персонажей, а в смысле людей с низким уровнем нестабильного дохода, получение которого не задано официально признанными производственными и социальными нормами. Отмечу, что какой-то явной границы между ними и официально низкооплачиваемым рабочим людом не окажется – в силу всё той же экономии («оптимизации»). Они между собой договорятся, если надо.

Ну да, «так всегда было». Что изменилось за последние сто лет, так это связность общества и сложность производств.

Примерные следствия.

Во-первых, представления о «хорошей жизни», сколь угодно несбыточные, но в то же время сколь угодно детальные, льются с каждого экрана круглосуточно. Включая «истории успеха», подаваемые как нечто обычное и всем доступное.

Во-вторых, почти даровая, мгновенная связь с себе подобными. Вообще-то, установлена дешёвая связь с кем угодно, кто соблаговолит ответить, но себе подобные понятнее всего, с ними проще всего общаться и договариваться.

В-третьих, – спасибо той же связности применительно уже к экономическому аспекту сколько-нибудь развитых обществ и сложности образующих этот аспект производств – обречено на провал сколько-нибудь долгосрочное и систематическое планирование собственного подъёма из статуса люмпена. Человек может и хотеть, и напрягаться, и обладать соответствующими способностями, однако после лёгкого вздоха на заокеанской бирже жизненными планами такого человека можно подтереться.

Итого, получаем очень волатильную, сиречь взрывоопасную среду, готовую прислушаться к простым и резким решениям своих проблем. Всё та же информационная связность делает возможной, с одной стороны, долгосрочное и планомерное влияние внешних субъектов на неё (чтобы простое и резкое решение в день «Д» казалось единственно возможным, надо заранее поработать), а с другой, разрешает оперативную координацию усилий представителей этой среды по воздействию на общественный порядок в интересах этих субъектов (одновременные беспорядки в нескольких городах в разных концах страны).

Управление верхов этой средой «в мирное время», сводящееся к отваживанию люмпенов и низкооплачиваемого рабочего люда от мест, где ходят «приличные люди», в «свободном рыночном обществе» претерпевает ту же эволюцию, что и любая другая упорядоченная деятельность, не приносящая прибыли здесь и сейчас.

Его, управление, «оптимизируют», так что местная официальная властная иерархия, экономя к своей выгоде на присмотре за люмпенами, де-факто даёт фору всем, кто всерьёз хотел бы их использовать в своих целях. И со временем доходит до «не могут по-старому» по дедушке Ленину, с очередью выгодополучателей, заранее вложившихся в бузу.

За «не хотят жить по-старому» отвечает всякое масс-медиа, организованное как рыночное предприятие. Они продают то, что человек хочет прочесть-услышать-увидеть из-за своих слабостей, и то, что он должен продолжать читать-слушать-смотреть на благо продавца.

И то, и другое – «новое» и только «новое», оно исключает апологию будничной серости. Правда, тут могут быть ссылки на такое «старое», которое гарантированно забыто, на тот рай, что состоялся при политических режимах, которые нынче помнят в лучшем случае единицы.

Примером «субъективной причины», сиречь обострения выше обычного народных бедствий Владимир Ильич приводит «правительственный кризис, который втягивает в политику даже самые отсталые массы», имея в виду дополнительным условием то, что сами верхи норовят использовать беспорядки как средство в междоусобной какой-то схватке.

Добро пожаловать в Казахстан начала 2022 года. Напомню, со времён Владимира Ильича век прошёл, а с тех времён, реалии которых он обобщал в своих рассуждениях, и того больше.

Наступили такая информационная связность, такая избирательность по подбору и доставке информации потенциально неспокойному населению, такая скорость этой доставки, что отцам-основателям и не снились. Те факторы, которые я перечислил выше, и тогда, и сейчас действуют хоть на миллион человек, хоть на десять тысяч. Добавьте сюда вусмерть «оптимизированное» государство, сэкономившее на городском порядке всё, что можно, и что нельзя, когда двухтысячная толпа – уже угроза мегаполису, и залакируйте «внешними силами», которым зачем-то нужны эти беспорядки. Скажем, на заокеанской бирже хотят легко вздохнуть.

Можно начинать смеяться, можно смеяться заканчивать, но по тем видео из Казахстана, что я имел счастье наблюдать крайние дни, я вполне себе могу представить развитие подобных событий в подобном ключе под управлением ИИ, который видит с камер (аккумулятор, 4G, процессор, решающий задачу распознания, крепление к столбу или стене) полицейские, скорые и пожарные машины, и координирует события к максимуму беспорядка (несбыче ожиданий городского обывателя).

Впрочем, Ленина отвергать тоже не след. Версия спонсирования беспорядков какими-то местными пользователями государства в рамках правительственного кризиса более разумна просто в силу того, что подразумевает меньшие затраты; выгодополучатели ближе. Вообще, громадное количество объяснений тех или иных заметных событий усилиями древних лож и воплощением богохульных пророчеств тысячелетней давности пасуют перед объяснениями того же самого творчеством местного вороватого восьмибитного мэра, которому дочку-балбесину замуж выдавать надо.

Если уж о пророчествах, то какие следуют из изложенного? Далее в порядке убывания по достоверности.

Во-первых, воспитательную работу с люмпен-активом казахстанская администрация прохлопала – и свою, и чужую. В качестве доказательства можно привести термин «террористы» из уст главказаха по отношению к уличным беспорядочникам. Это в наше время переводится как «не знаю, кто, и не хочу знать» – особенно если учесть, что проблем с настоящим терроризмом той же РФ Казахстан не подкидывал, здесь условные «казахи» работали как надо. Рискну утверждать с наибольшей степенью ответить за сказанное, что на эту ошибку главказаху укажут, и меры будут приняты. Центры занятости (здесь архиинтересный аспект по программно-аппаратному обеспечению), государственные проекты по строительству каких-нибудь дорог с плотинами, трудовая миграция, «счастье в труде» из телевизора – весь комплекс. Если казахстанскому правительству повезёт сильно, то ему сосватают какие-то производства или заказы извне для абсорбции этой публики.

Во-вторых, по итогам случившегося публичные претензии к внешним факторам, науськавшим люмпенов на всё хорошее, и, под этим соусом, попытка передела вкусной собственности, которой на территории Казахстана таки есть. Замечу, что лица из РФ тут ближе, и стартовые условия у них лучше. Как минимум, их (не лица, а условия) можно выгодно обменять на что-то в других регионах и вопросах. Впрочем, тут предсказуемость быстро теряется, мне в лом идти выяснять, кто именно имеет свою маржу с казахстанских предприятий, с которых маржу вообще кто-то имеет.

Наконец, в-третьих, наименее достоверное. Образование. Я бы на месте казахстанской «элиты» (извините за непристойность) всерьёз вложился бы в образование, чтобы сломать воспроизводство люмпенов не только как экономической, но и как социальной реальности. Русский язык, кириллица, «великие русские писатели»… опять же, у меня тут хватило бы наглости потратиться на проект «великого современного казахского писателя/художника/дискжокея/режиссёра», с переводом текста и покупкой критиков в РФ, но баям этого и в голову не придёт… то же касается всех видов искусства, в том числе тех, которые составляют те или иные виды спорта. Далее коллекционирование бизнес-планов, воплощение таковых в предприятия, как только школы с ВУЗАми предоставят нужное множество персонала плюс-минус погрешность. Однако всё это расходы, трата денег, которые можно вкусно прожрать в то время, как выгоды от тех трат придут через годы и годы – отсюда моё неверие в то, что такое возможно.

Так что. Центры занятости, государственные проекты, судебные иски по похороненным в отвалах контрактам начала 1990-х и купля-продажа по уникальным для Казахстана предприятиям, обратный переход с латиницы на кириллицу, раскрутка «казахской культуры» в соседних странах. Не стесняйтесь предъявлять мне претензии, если что-то из перечисленного не сбудется. Я, конечно же, расплачусь, убегу в угол и признаю Ваше превосходство во всех и всяческих вопросах, а Вам ведь только этого и надо. И даже если не расплачусь, Вы всё равно победили.

Спасибо за внимание.