Я продолжаю разговор, который вёл в постах "Ещё раз о прекрасном далёке", "Нить. О государстве", "Ну, за либерализм" и "Ну, за коммунизм. Часть первая".

Сразу хочу предупредить спор о словах. "Коммунизм" для меня в этой последовательности текстов есть решение по навязыванию порядка, производимого в коммунальной сфере общественной деятельности, остальным сферам общественной деятельности: хозяйственной, управленческой, культурной. Коммунистическое общество - такое, в котором такое навязывание получилось.

В связи с тем, что коммунальная сфера общественной деятельности нормируема ценностью справедливости, которая понимается, переживается и преследуется по-разному, то коммунизмы тоже бывают разные. Я буду говорить про один из.

Если для Вас и всего прогрессивного человечества термин "коммунизм" означает нечто совсем другое, то не смею спорить. Заменяйте в уме "коммунизм" при прочтении на что-нибудь собственного изобретения. Или скопируйте в какой-нибудь редактор и замените там. Будет легче.

На всякий случай придумайте ещё пару слов про запас, а то я в обозримом будущем стану вещать об "утилитаризме" и "империализме", которые тоже "совсем не похожи".

Начну с побасенки.

Вот деревня. Дома класса "хибара", покосившиеся плетни, неровно утоптанные улицы. В деревне воруют. Не в смысле "живут за счёт имущества, взятого без спросу в соседних деревнях", а в смысле "случается, что из хибар без ведома хозяев пропадают вещи". Ну, и акты вандализма до кучи, если тащить получается нечего.

В деревне пытаются проблему решить. Бдят. По уличной грязи ходят дозоры, а сами хозяева в домах ночами не спят. То есть одни, может, не спят, оставаясь у себя дома и подстерегая воров, а другие не спят, чтобы залезть в чужие дома, изящно минуя внимание наблюдателей.

По этому поводу собирается деревенское собрание и бурлит. "Так жить нельзя". Собрание соглашается, что надо что-то делать и это что-то надо делать всем. Вниманием завладевает один из ораторов и предлагает: отрезать всем ноги. Ну, и по одной руке, если с ногами не поможет. Без ног по чужим домам не полазаешь, у таких же безногих сторожей окажется фора, а имущество пребудет защищённым прочно и надёжно.

Примечание автора: это было "северное" полюдье. "Никто не должен делать того, чего не делаю я". "Чтобы не было богатых".

Оратору оппонируют. Возражения следующие. Во-первых, ноги нужны не только для воровства. Женщинам ещё и для красоты. Кроме того, выходит неприемлемый ущерб производительному труду, потому что до постиндустриального общества нам далеко. Во-вторых, ещё неизвестно, это наши местные воруют или кто. Может, забираются извне, и у них-то ноги как раз останутся, а вот мы за ними тогда уж точно не угонимся. Так что ты, мил-человек, странные вещи предлагаешь. А никак ты засланный?

После мордобоя стороны соглашаются, что решение задачи состоит в обесценивании неприемлемых для общества действий через защиту каждого члена общества от них. В голову никому не заберёшься, помыслы на гадости не удалишь, и потому затрудним-ка мы эти гадости именно как действия. Чтобы по-честному пахать было легче. Ну, или воровать в соседних деревнях, где не такие умные, как мы, где не защищают.

И вот деревня общими усилиями строит вокруг каждой хибары вместо покосившегося плетня здоровенный забор с неприступными воротами и кодовым замком. Поди-ка перемахни, если захотелось чужой кухонной посуды.

Опять примечание автора: а это уже состоявшееся ограничение "северного" полюдья "северным" этическим императивом, "северный" изыск: "другие не должны делать мне того, чего я не делаю им".

Заборы ни за кем не гоняются, никого не выслеживают и ни в кого не стреляют. Ворам заборы мешают, - что местным, что захожим - а не ворам не мешают. Дерево такое, брёвна прозрачные.

Воровства становится намного меньше - о, оно не исчезает, потому что есть люди завзятые. Да и понятно на будущее: как только найдут удобный способ препятствие преодолеть, воровство вернётся в прежних масштабах, став уже новой проблемой, "череззаборным воровством". Некоторые случаи воровства, кстати, в присутствии заборов разъясняются внутрисемейными разборками или желанием публисити, без которого нет просперити.

Однако главный эффект, которым вариант "забор" отличается от варианта "ампутация"... ну? Правильно, свободное от уличных дозоров и домашних бдений время. Свободное время каждого.

Теперь то же самое, но дольше, скучнее и по пунктам. Итак, "северная" коммунальная сфера общественной деятельности, то есть взаимоотношения человека и всякого сообщества. Принадлежность, членство, идентичность, "мы" и всё такое. Пункты, которые можно назвать "принципами", следующие.

1. Предельным и неустранимым обоснованием всякой "северной" общественной деятельности в коммунальной сфере - "зачем вообще собираться вместе и брать общее имя" - пребывает внешняя угроза ("воры из соседней деревни"): одушевлённая или неодушевлённая, развивающаяся быстро или медленно, видимая каждому или воображаемая немногими.

Если никакая внешняя угроза обществом не воспринимаема, а распознаваемы только трудности внутренние, то "северного" полюдья как джентльменского набора запретов вполне достаточно для поддержания общественной жизни.

2. Всякая "северная" общественная деятельность в коммунальной сфере уникальна, то есть конечна и неповторима. Всякая проблема конечным и исчислимым набором мероприятий может быть решена - лишена значимости, уничтожена, изменена до такой степени, что требуется совершенно новый набор других, непохожих на прежние мероприятий.

Не бывает возвращения той же самой проблемы: новая проблема всегда новая, в новых обстоятельствах, обусловленных как минимум уже состоявшимся набором мероприятий.

3. Критерием успеха "северной" общественной деятельности в коммунальной сфере, доказательством решения той или иной проблемы становится увеличение/производство свободного времени каждого ("в дозор больше не ходить, а ночью выспаться можно"). Напоминаю, что "время" - это смена состояний системы, то есть для субъекта коммунальной деятельности "время" - это последовательность решений о своём отношении к тем или иным сообществам...

(Непристойный, но точный анекдот про решение об отношении. Молодого мужа старшие товарищи уговаривают пойти с ними на рыбалку следующим утром. Тот мнётся, "да что я там ранним утром от жены убегу, да не отпустит". Самый старший товарищ объясняет, "утром откидываешь одеяло с жены и громко - ну и жопа!.. она обидится, поссоритесь, и на целый день свободен". Молодой кивает, соглашаясь. Следующим утром он откидывает одеяло с жены: "Ну и жопа!.. Да ну её, эту рыбалку...")

Соответственно, "свободное время" - это решения, которые субъект принимает самостоятельно, а "увеличение свободного времени" сводится к увеличению количества таких решений.

К астрономическому времени это имеет опосредованное отношение. Я здесь всё же говорю о людях, хомо, и чисто биологические соображения ещё до социальных ограничивают количество решений в единицу астрономического времени и "сверху", и "снизу". И спать когда-то надо, и внимание небеспредельно, и короткая память от длинной отличается...

4. В продолжение п. 3: и свободное время, и всякий иной эффект "северной" общественной деятельности создаётся всеми для каждого, то есть производимо совместно, а потребляемо по отдельности. Отсюда следует требование делимости такого эффекта, "можно было бы с собой унести".

Эти четыре принципа - внешняя угроза как основание всякого общего дела, конечность всякого общего дела, свободное время как цель всякого общего дела и делимость полученных общим делом благ - и задают своеобразие "северной" коммунальной сферы общественной деятельности.

Далее же о "северном" коммунизме, то есть о навязывании такого порядка другим сферам общественной деятельности: хозяйственной, управленческой, культурной.

Хозяйственная сфера, ценность пользы, отношение собственности.


Имущество в таком обществе понимается как сумма средств защиты своего свободного времени и припасов на его проведение. Бункер с телевизором и консервами. Мотор у Красной армии. Нужная/достаточная частная собственность, так объяснённая, - то есть внешней угрозой, в которую кругом верят - у разных субъектов может сильно различаться по размеру и разнообразию. Зависит от признания субъектом внешних угроз и отношения к ним ("помирать так помирать").

Частная собственность на средства производства здесь сводится к комбинации запрета владеть и разрешения пользоваться. Скажем, взятие общественного предприятия в управление как основной модус предпринимательской деятельности.

Да, такое не будет работать без развитой системы стандартов, основанных на ожиданиях, наблюдениях, локальных экспериментах и досье купно с иными репутационными механизмами, ибо сама задача обеспечения пользы общества через наращивание общественной собственности никуда не исчезает.

Неочевидное: всякое производственное предприятие здесь осознаётся и разрешается только как уникальный и конечный замысел. Возможно, имеют место жёсткое ограничение срока аренды, обязательство периодического роспуска и переучреждения всякого предприятия, когда сроки зависят от отрасли или местоположения. Зачистка, да.

В следствиях, кстати, отыщутся отказ от эрзаца в производстве, переход на долговечные товары, переосмысление понятия "моды" и проч..

Управленческая сфера, ценность превосходства, отношение власти.


То, что называют легитимностью власти, в "северном" обществе чуть более, чем полностью заведено на внешнюю угрозу; точнее, на набор внешних угроз, на их разнообразие и изощрённость; отсюда и на сопутствующую этому необходимость разнообразной и изощрённой защиты общества, чем власть ради своего признания обществом и должна заниматься.

Принцип увеличения свободного времени члена общества в управленческой сфере деятельности применим слабо, а его форсирование может стать одной из уязвимостей "северного" коммунизма. Как учит нас будущий святой, не забывая о своём превосходстве божественного происхождения:

"Что вы станете делать со свободным временем, если будете работать не более восьми часов? Я, царь, работаю сам по 9 часов в день, и моя работа напряженнее, ибо вы работаете для себя только, а я работаю для всех. Если у вас будет свободное время, - то будете заниматься политикой; но этого я не потерплю."

Признание уникальности всякого общего дела здесь служит и основанием ротации личного состава органов власти, и объяснением программной формы общения государства с населением. Отсюда следуют общедоступная плановость и в собственно государственном строительстве, и в любой обеспечиваемой государством как предприятием деятельности. Секретность и дезинформация в такой общедоступности для развития оборонной сферы и проч. - "второй сложный", на который я ответить пока и не пытаюсь.

Принцип делимости создаваемых благ диктует дробление и планов, и отчётов по уровням управления и времени. Отмечу на полях, что само понятие блага - "стало лучше", "лучше здесь, чем там" - не может состояться без сопоставления нескольких отчётов. Следовательно, и формат их, и доступность, и совместимость должны быть обеспечены вплоть до соотнесения с эволюцией быта отдельного человека (ну ладно, отдельного домашнего хозяйства).

Чтобы сразу стало понятно, почему кому-то понравились девяностые.

Культурная сфера, ценность свободы, отношение независимости.


Принцип внешней угрозы здесь впрямую противостоит частной независимости ("всему миру не быть, а мне чай пить"), и я считаю это противостояние, эту борьбу между обществом и каждым за свободное время каждого делом неустранимым, обязательной статьёй расходов и ещё одной уязвимостью "северного" коммунизма.

"Северный" коммунизм невозможен без набора правил "а вот такого делать нельзя даже у себя дома за закрытыми дверями", заметное нарушение которого разрешает уже прямое вторжение коммунальной сферы в культурную (критика на собрании). Отсутствие такого кодекса, признание свободы на своей территории, т. наз. "прайвеси", наверное, может означать "северное", но точно не коммунистическое общество.

Из принципа уникальности всякого общего дела в "северном" культурном сообществе следуют ограничение на сериалы и прочую франшизу и, косвенно, требование новизны (хорошо забытой старости) к культурным артефактам. Да и вообще, культурное сообщество в "северном" коммунизме обречено быть весьма застроенным, причём без серьёзных поощрений за "хорошее" поведение, за правильные лозунги в произведениях. Кнут будет, в отличие от пряника.

Отдельным вопросом именно культурной сферы оказывается обеспечение культурой всё того же свободного времени каждого: поставка понятных вообще и применимых в частности определений принимаемых или отвергаемых решений (вплоть до уровня выбора в меню), производство эрзаца таких решений и как средства изоляции субъекта (те же заборы в виртуальном пространстве, принцип делимости играет и здесь), и как средства масштабирования (растяжения или сжатия) этого самого свободного времени.

Собственно, всё.


Честно говоря, по каждому абзацу всего описания можно приводить умозрительные примеры, развивать их в рассказы, упаковывать в притчи и рифмовать в эти... как их... мадригалы. Вполне вероятно, что такие рассказы и притчи у меня в ЖЖ ещё появятся, мадригалов не обещаю.

В любом случае это хороший способ нарваться на моменты, которые в описании всех не видны, а вот в описании каждого станут заметны - не мне, так читателю.

Пока же о коммунизме всё, утилитаризм на очереди, но до того я отпишусь по только что прочитанному "Хьюстону, 2030".

Спасибо за внимание.