Больше Лессингу, чем Крылову. А так всё прозой.


- У меня тут вопросы накопились, - сказал Ворон.

- Пошёл вон, - сказала Свинья. - Точнее, полетел.

- Вот так всегда, - объявил Ворон. - Вопросов-то всего пара.

- Ладно, валяй, - согласилась Свинья. - Только быстро.

И Свинья рыгнула.

- Ты сыта? - спросил Ворон.

- Ну, - ответила Свинья.

- "Ну, да" или "ну, нет"? - спросил Ворон.

- Ну, да, - уточнила Свинья.

- Последний вопрос, - объявил Ворон. - Ты зачем под дубом роешься?

- Мне тоже любопытно, - отозвался Дуб. - Ты мне корни подрываешь, а мои же жёлуди жрёшь.

- С какой стати "твои"? - спросила Свинья. - И не надо мне про "голову поднять не можешь". Грамотная. Жёлуди я с земли подбираю, если что, а не с веток рву. Тебе нужно, чтобы они тут все разом проросли? Или ты их вечно держать на ветках сможешь?

- Не нужно, - признал Дуб. - И не смогу.

- Ну, вот, - сказала Свинья. - Экосистема, понял? Равновесие. Всё само себя решает и когда-нибудь совсем порешит. А корни - это другое.

- Что "другое"? - разом спросили Ворон и Дуб.

- Трюфели, - довольно отозвалась Свинья. - Вкуснющие. Вам не понять.

- И это повод меня тут гнобить? - возмутился Дуб.

- Ну, в общем, да, - согласилась Свинья. - Жизнь коротка, желудей по лесу полно, а трюфели наперечёт. Будет что вспомнить через пару лет с жаканом в боку. Говорю, вам не понять.

- Почему же не понять, - протянул Ворон. - Помню, нёс что-то такое Орёл насчёт свежатины с кровью, но он птица гордая, геральдическая, а ты...

- А я смешная, мне нельзя, - теперь вместо довольства голос Свиньи истекал горечью, а слова походили на плевки. - Тварь уродская, жирная, трефная, скоромная.

- Ладно тебе, - примирительно сказал Ворон.

- Знаете, оба, мне от этого не легче, - напомнил Дуб.

Свинья вздохнула, сотрясшись всей тушей.

- Ну, кому легче пришлось, так это тем, что в твоей тени засохли, - рассудила она. - И намного легче. Медленно и с заранее известным итогом - оно всегда легче.

- Это когда было... - начал Дуб, но осёкся. Добавил после короткого молчания:

- И мы, молодые, тогда все к Солнцу тянулись. Честное соревнование.

- Знаете, я про Солнце недавно у моря такой разговор Сокола и Ужа подслушал! - возбудился Ворон. - Я потом Соколом закусывал на пляже пару дней спустя, а Уж неподалёку та-акой пружиной всё скакал вверх!.. И так, и эдак!..

Ни Свинья, ни Дуб не обратили на Ворона внимания.

- Я ведь засохну, - жалобно сказал Дуб. - Буду стоять без листьев, как не знаю что. Местный человек мимо поедет, загрустит. Знаешь, - в голосе Дуба надежда мешалась с хитростью, - человека с такого зрелища на охоту потянет. На тебя. И отольются тебе твои трюфели.

- Да он мимо тебя и так с охоты поедет, только на других людей, а не на меня, - предсказала Свинья. - Сыт по горло и сам подстрелен. Ему не до меня будет. А тебе потом всё равно зеленеть. Человек в другой раз поедет, тебя зелёным увидит и развеселится. Люди, они же простые, им немного надо. Жизнь хороша и всё такое.

- Оно и видно, что хороша, - буркнул Дуб. - Особенно с тобой под корнями.

- Во дают, - сказал Ворон в никуда. - Уже на людей понесло. Я всего-то хотел спросить, чего Свинья Дуб подрывает.

- Спросил? - хором осведомились Свинья и Дуб. Не дожидаясь ответа, Свинья продолжила:

- Ну, и полетел вон.

- К человеку какому-нибудь постучись, дятел траурный, порадуй услышанным, - предложил Дуб. - Про Орла, про Ужа, про нас вот тут. Лети к человеку и стучи под запись. Они простые, поймут.

Ворон снялся с ветки и молча облетел Дуб, выбирая направление перелёта. Выбрал. Отдалился. И уже издали прозвучало последнее, оставленное Вороном за собой слово:

- Никогда!

- Врёт, - не поверила Свинья. - Он и письменный стол - близнецы-братья.

- Врёт, - согласился Дуб. - Слушай, если грамотная и по-хорошему. Трюфели нашла?

- Ну, - подтвердила Свинья. - Один.

- Вкусный?

- Ну.

- Тогда корни землёй забросай, а? Пожалуйста. Трюфели тут ещё, наверное, вырастут. Это ж для тебя "другое", а для меня тоже экосистема.

Свинья промолчала. Потом вздохнула и принялась передвигать рылом кучки земли к оголённым корням Дуба. Засыпала и побрела прочь, не прощаясь.

- Ты это, - сказал ей вслед Дуб. - Жаканом в боку не морочься. Живи подольше.


Примечание автора: не знаю, растут ли трюфели под дубами, и даже не пытался выяснить.