Руки как-то опускаются. Стоит лишь сказать что-то - и в ответ одно из (?): либо "а не есть ли виной всему ты сам, не следует ли поменять прежде всего в себе что-то?" Это что же в таком случае получается - вы, значит, менять в себе ничего не собираетесь, а я должен подстроится под вас, то есть стать как вы, а вас не мало, то есть, стать почти как все. Или просто перестают замечать, знаешь, так постепенно, как свеча догорает. Как противно то, господи. Даже здесь уже почти никого не осталось. И черт его знает, что с ними. Либо жизнь по ту сторону много интересней, либо нахрен пошел достал уже, либо элементарная забывчивость как о чем-то, влетевшем в одно ухо и вылетевшем из другого, либо...а черт его знает, почти все кидают. То есть в итоге - выкручивайся сам. Они не помогут, лишь дадут совет. А вот пожертвовать своим реальным временем - нет уж, извини, нам и так не плохо. И все считают себя прямо-таки неотразимыми. И получается, что идет поддерживание волчьих законов. И такое равнодушие, что ты сам так же поступаешь. А потом тебя же еще нелюдимым и угрюмым полагают. Ну а что от других ожидать. А сколько таких вот мелочей неприятных накпливается, кажется, что внутри какой-то фильтр, отбрасывающий все хорошее. Вот ты, например, я даже не знаю твоего имени, но ты уже крутишь с этим кривоногим алкашом, ну как же, без внимания то плохо, наверное. А ты, при первой же возможности, улизнула на машине, а ведь хотели пройтись пешком. И ты вот, так внимательно слушавшая про фотографии...все обман. Везде. И так легко они отворачиваются от тебя. Им это ничего не стоит. Потому что всегда найдется кто-то еще, нет сомнений. А сам постепенно уходишь...Так легко подать руку, но получаешь только обертку от конфеты-красивую, но быстро рвущуюся.

LI 5.8.17