Каждый год в последнюю пятницу июля мир отмечает День системного администратора. Люди этой профессии стали культовыми персонажами

Сисадмины стараются держаться невидимо для других, но совершенно реально и постоянно поддерживают работоспособность любой организации

[показать]
Фото: Agence Vu/Fotolink


В старину на Руси в день святого Сисадмина зависали все деревянные счеты, рвались рыбацкие сети и развязывались шнурки. Русичи не знали, с чем были связаны эти мелкие катаклизмы, и поэтому на всякий случай проливали пиво на Клавдий.

Ритуал поливания Клав начинался в сумерках в лесу у костра, через который никто не прыгал, но все повторяли: «Щас, ага». Потом начинался сам обряд полива. Клаву клали на заранее принесенный в лес стол, девушки посыпали ее крошками хлеба, а юноши плескали из жбанов пивко с криком «Ойб…я!». Потом Клаву поднимали, трясли, дули и роняли на стол с криком «Мамепи…ец!». Эти восклицания получили название «материнки», откуда и пошло понятие «матерные слова».

На Сисадминов день ничего не сажали и ничего не убирали, потому что все сами собой сидели и убираться никуда не хотели. Если на Сисадмина шел дождь, сыпался град или дул сильный ветер, всем было пофиг. Вообще, совершить какой-нибудь великий пофиг в Сисадминов день было очень почетно.

С тех времен народная память донесла до нас следующие поговорки и пословицы:

«На святого Сисадмина хорошо растет малина»;
«На Сисадмина светит солнце — кликни мышкой по оконцу»;
«Не бьют так вора и изменщика, как обнаглевшего системщика»;
«Прибежали в офис дети, впопыхах зовут меня: “Коля, Коля, наши сети…”, а я в отпуске три дня».
А еще в День святого Сисадмина все влюбленные в свое дело люди посылали друг другу сисадминки — неровно оторванные клочки бумажки с надписью «Ушолнах!». А под конец праздника все вставали в хоровод и устраивали веселые стрелялки, зажигательные бродилки и уморительные квесты.

Когда случается что-то сверхъес­тественное и сисадмин не может понять очередной каприз жестяной думательной банки, он зовет второго сисадмина. Нет, дружба сисадминам чужда, они существа сугубо индивидуальные, и когда сисадминов больше, чем один, то они не общаются и даже не помогают друг другу. Они сливаются в один коллективный разум, который умнее одного сис­админа. И так продолжается до тех пор, пока этот сверхразум не наберет нужного могущества, чтобы победить вредного компутера. Потом это величайшее порождение биологии снова распадается на отдельных сисадминов, которые тут же разбегаются по своим норкам — не только физически, но и ментально. Удивительная черта, не правда ли? Будучи нелюдимыми и закрытыми от обычного общения, к коллективному разуму они стягиваются, как к магниту, чтобы растворить свои и без того ничтожные рудименты личности, своего собственного Я в недолговечном, но сверхмогущественном Нечто. Со стороны это выглядит так, словно вокруг кучи мяса (это про комп сломанный) собрались полутухлые зомби.