Великий стратег был более, чем стратегом. Стратег всегда
крутится в рамках своей стратегии. Великий стратег отказался от
всяких рамок. Стратегия была лишь ничтожным элементом его игры,
она была для него так же случайна, как для Андрея --
какой-нибудь случайный, по прихоти сделанный ход. Великий
стратег стал великим именно потому, что понял (а может быть,
знал от рождения): выигрывает вовсе не тот, кто умеет играть по
всем правилам; выигрывает тот, кто умеет отказаться в нужный
момент от всех правил, навязать игре свои правила, неизвестные
противнику, а когда понадобится -- отказаться и от них. Кто
сказал, что свои фигуры менее опасны, чем фигуры противника?
Вздор, свои фигуры гораздо белое опасны, чем фигуры противника.
Кто сказал, что короля надо беречь и уводить из-под шаха?
Вздор, нет таких королей, которых нельзя было бы при
необходимости заменить каким-нибудь конем или даже пешкой. Кто
сказал, что пешка, прорвавшаяся на последнюю горизонталь,
обязательно становится фигурой? Ерунда, иногда бывает гораздо
полезнее оставить ее пешкой -- пусть постоит на краю пропасти в
назидание другим пешкам...