[277x368] По ту сторону Смерти Статья в Московской Правде, март 2001 года Никакого тоннеля не было. Был порог. А за порогом была Смерть. Человек сознавал это с такой же очевидностью, с какой люди отличают день от ночи и Солнце от Луны. И еще за порогом был Свет, целый океан золотистого, чистого Света. И глядя на этот Свет, человек никак не мог понять, почему Его называют смертью? Где же здесь смерть, если в каждой капле этого золотистого океана ощущалась жизнь, настоящая жизнь, лишенная всяческих границ, к которым так привыкли живущие на земле. Нет, это была Жизнь, Счастье и Любовь в чистом виде. И каждая капля здесь была целым Океаном, и целый Океан был каждой каплей, где между «Я» и «не-Я» не было никакой разницы. Прошлый, земной мир теперь казался серым и убогим, и человеку хотелось только одного — шагнуть в этот золотой океан, растворится в нем, слиться с ним воедино, потому что этот океан Света и был настоящим и единственным Домом, куда так хотелось вернуться после долгой разлуки! Так или примерно так описывают встречу со смертью многие, кому по тем или иным причинам удалось вернуться из этого странного мира. Кто-то, умирая, видит тоннель, а за ним свет, кто-то — невыразимое светящееся Существо. И лично мы с доверием относимся к подобным рассказам, потому что случай, с которого мы начали, несколько лет назад произошел с одним из нас. Страшный сон Африканского Сципиона Однажды Сципиону Африкану Младшему, тому самому, который разрушил Карфаген, подарив Риму окончательную победу в третьей Пунической войне, приснился удивительный сон. Надо сказать, что этот сон был настолько любопытен и показателен, что Марк Туллий Цицерон подробно описал его в своем трактате «О государстве». А суть заключалась в том, что в этом сне Сципион увидел своего покойного деда, Сципиона Африкана Старшего. Конечно же, ничего сверхъестественного в самом этом факте не было — мало ли кому по ночам снятся умершие родственники? — однако в этот раз видение было чрезвычайно ярким и осмысленным, по своей силе не уступая, а может быть даже и превосходя саму реальность. Бывают такие сны, после которых не сразу и сообразишь, происходило ли все на самом деле, или же это только лишь ночная иллюзия. Как бы то ни было, однако увидев своего покойного деда, Сципион, по его собственному признанию, очень испугался — причем испугался не столько встречи с мертвецом, сколько сурового характера своего родича (который при жизни не отличался излишней мягкостью и покладистостью). «Не робей, Сципион, — подбодрил покойник своего внука, — но внимательно слушай и запоминай то, что я тебе скажу». Когда первый испуг прошел, Сципион решился задать деду вопрос о том, действительно ли тот продолжает жить после смерти? — Конечно, — ответил Африкан Старший и добавил. — И я, и твой покойный отец теперь освободились от бремени тела, как если бы вырвались из темницы на волю. А вот то, что вы, живущие на земле, называете жизнью, — это на самом деле смерть... Сразу же после этого спящий увидел и отца, узнав которого не выдержал и разрыдался, но тот обнял его, поцеловал и повелел осушить слезы. Когда же Сципион совладал с собой, то спросил отца: если человеческая жизнь на самом деле является смертью, то почему же он, Публий Сципион, вынужден жить мертвой жизнью на земле? Разве он не может тоже вырваться из телесных оков, чтобы опять воссоединиться со своими родными и близкими? «Не можешь, — ответил отец. — Пока Бог, чей Храм — все видимое мироздание, не освободит тебя из темницы твоего тела, ты не можешь получить доступ сюда. Людям дана земная жизнь для возделывания небесного тела по имени Земля, которая тебе видится центром мироздания... Поэтому ты, Публий Сципион, должен оставить свою душу на страже своего тела, и не должен покидать земную жизнь до тех пор, пока тебя не призовет тот, кто дал ее тебе. Иначе ты окажешься нарушителем долга, предначертанного Богом человеку». Так ответил покойный отец своему живущему сыну. Человек, который видел звезды Казалось бы, ну что нам за интерес копаться в стародавних снах какого-то древнеримского Сципиона? Тем более что с точки зрения современной науки сон — это всего лишь случайная игра воображения. Ну, привиделось человеку что-то, с кем не бывает? Вообще, сегодня в моде списывать какие-либо сложные явления природы на игру случайностей. Случайно на Земле зародилась жизнь, случайно в течение миллиардов лет шла эволюция живых организмов, ну и сны, само собой разумеется, тоже происходят случайно. Не будем спорить, заметим только, что лишь ребенку позволительно всерьез говорить о «случайной природе сновидений» в то время, когда сама природа человеческого разума и сознания остается для ученых тайной за семью печатями. Что же касается вышеупомянутого сна Сципиона, то кроме всего прочего этот древнеримский деятель увидел во сне такое, о чем совершенно не мог знать человек, живший более двух тысяч лет назад. После того, как покойный отец рассказал сыну о его земном долге, они оба воспарили и оказались среди грандиозных просторов Вселенной. «Я видел звезды, — рассказывал Сципион, — которые не видны с Земли, и их размеры были куда больше, чем мы могли подозревать. Наименьшей была самая дальняя от Неба и ближайшая к Земле, которая светит не своим (отраженным) светом (Луна). Звезды же были гораздо больше, и в сравнении с ними Земля казалась столь маленькой, что я испытал унижение вместе со всей нашей империей, которая на поверхности Земли была не более, чем точкой». Но и это еще не все. В этом же сне покойный отец объяснил Сципиону, что звезды и планеты «имеют округлую и шаровидную форму, и с поразительной быстротой вращаются по своим установленным орбитам»! Конечно, сегодня обо всех этих фактах известно любому школьнику, но мог ли об этом знать обитатель Древнего Рима? Единственное, чем отличалась увиденная во сне картина мироздания от данных современной астрономии, так это тем, что Сципион смотрел на движения звезд и планет относительно Земли, и потому сама Земля казалась ему неподвижной. Одним словом, как ни крути, но это сципионово сновидение просто невозможно объяснить случайной игрой воображения. Нет, судя по всему, это было настоящее откровение, и если уж сообщенная покойным отцом информация о шаровидности гигантских звезд и об их движении по орбитам оказалась правдивой и на удивление точной, то почему же его слова о том, что человеческое сознание (или, если угодно, душа) продолжает жить после смерти тела, должно оказаться ложью или пустой галлюцинацией? Скромное обаяние доктора Моуди Что там говорить, свидетельств о том, что душа человека способна существовать после смерти своей тленной оболочки, на сегодняшний день предостаточно. На наш взгляд, особенного внимания здесь заслуживает книга «Жизнь после смерти» американского врача Раймонда Моуди. Этот человек со всей дотошностью западного натуралиста собрал, проанализировал и разложил по полочкам рассказы тех, кто пережил состояние клинической смерти. Поразительное сходство множества подобных свидетельств, полученных из независимых источников, невольно заставляет признать, что в рассказах о существовании «загробного мира» определенно содержится зерно истины. По словам этих людей, (а в списке доктора Моуди их числилось сто пятьдесят человек), получалось, что в момент смертельной опасности они странным образом ощущали себя так, как если бы их сознание действительно вырывалось наружу. С огромным изумлением человек вдруг ощущал, что некая непонятная сила как будто бы вытряхнула его из скорлупы бесчувственного тела, а сам он, вместо того, чтобы умереть или провалиться в черноту беспамятства, превратился в этакий сгусток чистого сознания, который, оставаясь совершенно невидимым для окружающих, обладал тем не менее способностью передвигаться в пространстве, а также мог видеть, слышать и понимать все происходящее. Одни свидетели говорили, что перед этим им казалось, будто они пробираются по какому-то темному тоннелю к свету, другие не запомнили сам момент перехода, однако суть происходящего всегда оставалась неизменной: человеческое сознание, или быть может то, что мистики называют словом «душа», продолжало существовать вне умирающего человеческого тела. И вот что особенно интересно — те, кто пережил подобный опыт, в один голос уверяли, что все это нисколько не было похоже ни на сон, ни на галлюцинацию, ни тем более на бред. Во время бреда мышление замутняется, события и факты начинают путаться, здесь же все происходило прямо наоборот. По словам очевидцев, в посмертном состоянии они чувствовали себя так, как если бы с их глаз вдруг спала пелена и сознание избавилось от какой-то обузы, которая в течение всей жизни затрудняла мышление. К примеру, вот как рассказывает об этом один из респондентов доктора Моуди: «Были возможны вещи, невозможные теперь. Мысль работала совершенно отчетливо. Мое сознание могло воспринимать все явления и сразу разрешать возникающие вопросы, не возвращаясь снова и снова к одному и тому же». Так почему же, несмотря на кажущуюся очевидность фактов, собранных Раймондом Моуди, его работа не получила официального научного признания? На то есть несколько весомых причин. Между верой и неверием Суть в том, что сколь бы ни были убедительны рассказы свидетелей, воочию созерцавших потусторонний мир, вопрос о жизни человеческого сознания после смерти тела сегодня не может быть предметом научного рассмотрения. Во-первых просто потому, что до сих пор ни психологи, ни медики, ни физики не знают, что это такое — человеческое сознание. Увы и ах, но кроме парочки малоубедительных и совершенно непроверяемых гипотез на этот счет у ученых до сих пор нет ничего интересного, а стало быть и рассуждать о возможности существования сознания вне тела, тоже нет никаких оснований. Во-вторых, наука только тогда является наукой, когда строится на конкретных опытах, которые так или иначе можно проверить и повторить, но можно ли проверить и повторить опыты со смертью? Понятно ведь, что смерть — штука одноразовая, да и реанимационное отделение больницы — это отнюдь не место для научно-исследовательских экспериментов. Именно по этим грустным причинам, вопрос о жизни после смерти еще долго, наверное, не будет предметом научной дискуссии, а так и останется вопросом веры или неверия. И здесь хотелось бы отметить одну небольшую, но весьма показательную деталь. В современном обществе как-то принято считать само собой разумеющимся, что вера в существование загробного мира — это удел примитивных народов, тогда как образованному человеку стыдно принимать за чистую монету подобные сказки. Между тем, факты говорят, что во все времена и во всех странах всерьез о возможности посмертной жизни говорили отнюдь не «примитивные народы», а только лишь отдельные философы, тогда как среди остальных людей на этот счет в целом преобладало изрядное сомнение. Так, скажем, пока весьма образованные египетские жрецы создавали свое учение о бессмертии души, простой народ пел совсем иные песни: «Как скорбен спуск в Страну Безмолвия! Жилище умерших бездонно и темно... Омерзительно присоединиться к ним, и вечно лежат они во тьме» (строки из египетской погребальной песни). Не стала исключением из этого правила и Европа, где о бессмертии души говорили Декарт, Ньютон, граф Толстой, да и многие другие, которых лично мы не стали бы записывать в примитивные невежды. В остальном же вера в загробный мир среди европейцев едва ли когда отличалась особой крепостью, и уж что-что, а смерть всегда воспринималась в народе если и не как абсолютное зло, то по крайней мере как явление весьма прискорбное и неприятное. Вот и думайте после этого, чьи представления примитивны. Но самое главное, говоря о смерти и бессмертии, не следует, наверное, забывать совсем уж простую вещь: идея о том, что сознание человека эфемерно и бесплотно, и что оно бесследно исчезает после смерти тела — это отнюдь не твердо установленный факт, а всего лишь догадка, не имеющая ни одного реального доказательства. Просто кто-то в данном вопросе верит в одно, кто-то в другое, а кто-то, вместо того чтобы верить, пытается понять и разобраться.