Могу вам ответствовать, патриарх суть предельный консерватор, но осовремененной политкорректной обертке, позволяющей у «внешних» прослыть не мракобесом, и у «внутренних» не считаться вероотступником. В целом в своих негативностях он опять же олицетворяет как яркий деятель всю болезненность системы. И черты напоминают в нем византийского элитаристского иерарха, не удаляющегося за пределы императорского дворца, представителя клерикального истеблишмента средневековых «ромеев» со знакомыми многим историкам характеристиками. А теперь о жареном. Помните только «человек системы»: о любом из архиереев можно сказать что-то подобное, но без такого величественного масштаба и амбициозности. Пройдемся по главным пунктам. Крупный собственник и бизнесмен, друг олигархов, самый богатый человек РПЦ, о чем при этом говорят совершенно безапелляционно (например, проплаченные статьи, этакий «черный церковный пиар» от господина С. Бычкова и «МК» до сих пор разыгрывает старую карту «сигаретного барона» из 90-х годов; ничего удивительного, если сейчас на чиновников трудно и небезопасно что-то накопать, а тут такая всероссийски значимая фигура), но рядовой люд и без доказательств нечто неосознанно чувствуют (тем паче «народная» молва несет о пухлых конвертиках от миллиардеров-соотечественников, заводиках в Архангельске, непрофильной деятельности ОВЦС). «Стукач», «гэбэшник» со стажем – любопытная тема, которая всплыла в начале 90-х инициативой тогдашней свободной прессы, вызвала здоровый ажиотаж в церковных кругах (например, даже такой ярчайший оппортунист как Кураев призывал к покаянию клириков за временную слабость услужливости безбожному государству, но, вероятно, дело молодости), но быстро отошла и стала достоянием узкоспециализированных историков: сейчас Возрождающая Церковь игнорирует тот момент, что большая часть старейших и авторитетнейших представителей духовенства связана с грехом доносительства. Не говоря уже о том, что ОВЦС изначально был создан силами ГПУ. «Патриот», приверженец теснейших церковно-государственных взаимоотношений, «властный конъюнктурщик», - трудно найти церковного человека, столь заинтересованного в экономических и политических вопросах, столь амбициозного желателя «властных полномочий». И по списку: ценитель очень дорогих тачек, любитель архиерейских сакральных побрякушек, шикарных застолий с дежурными нескольким рюмками; ну и скажите, чем отличен от любого в пространственно-временном континууме иерарха, тем более в российской действительности архиереи привыкли к шикарной жизни. Короче реестр и дальше можно продолжать: за эти годы было накоплено много поклепа на одного человека, причем смутного и бездоказательного. Патриарх все-таки остался с незапятнанной репутацией, подозрение в нечистоте которой вскоре исчезнут под воздействием сакрализующего статуса предстоятеля. Алексей вон тоже не сразу получил звание «молитвенника и старца». Самый большой грех в РПЦ – это не самоубийство, симония, гомосексуализм, а «вынесение сора из избы», опубликование организационных тайн и нестроений, остальные вещи здесь сравнительно терпимы, если опять же они не выйдут на улицу и станут достоянием широкой общественности. Так духовенство РПЦ поставило себя в сложную ситуацию крайнего парадокса; нужно поддерживать чистый статус Церкви, которую они ассоциируют с собой, при этом давая себе существенные послабления, моральный карт-бланш – подобным образом вся жизнь проходит в театрализованной публичности и расслабленной интимности. Вот это бесит в современной Церкви. Патриарх авторитарным вызовом дает понять всем «Я и есть Церковь» и с этим людовикской тезой ничего невозможно поделать; так как критику со стороны не принимают, а изобличение изнутри наказывают молчаливым игнорированием, имплицитным анафематствованием. Как можно критиковать высшего иерарха, если это критика заранее считается дискредитацией самой организации; поэтому здесь доминируют недоговоренности, тройные стандарты, откровенное вранье – единственный инструмент, который поддерживает столь хрупкий баланс. Поэтому современное нелицеприятное наследие, переданное в руки нынешнего патриарха, - коммерциализация Церкви, конформистская политизация духовенства, «гомосексуализация» монашества, фундаментализм образования, - требующая жестких, как раз централистски авторитарных, решений со стороны сильного иерарха, останется не тронутым, не измененным. Будет надета управленческая маска Алексея и поддержан благолепный курс «возрожденческого застоя», пока еще сильна внутрицерковная оппозиция (кстати, если бы прошли общеприходские выборы на подобие демократических государственных, перевес вряд ли был таким явным). Запомните, «византиец», «ученое монашество», «госаппартчик», и старое феодальное наследие, когда иерарх рассматривал епархию как собственный земельный лен, хозяйственный бенефиций с дешевой челядью – попами-крестьянами…