Пока весь мир перемывал косточки о варварской России, в которой сплошь кровь, насилие и жестокость... Президент сидел над отчетом о потерях при захвате заложников в больнице.
Некоторые вещи ужасали, некоторые, если можно так выразиться, - радовали, в том смысле, что это практически бескровная победа, на такую не рассчитывал никто, даже в самых смелых мечтах. Но были жертвы - и это уже повод, для огорчения...
Итак, при захвате убиты шесть человек, потом еще трое - для демонстрации намерений. Но дальше... дальше практически невозможно читать, руки начинали трястись, слезы ставали в глазах и строчки расплывались. Президент тоже не машина и у него есть чувства, есть эмоции... только последние скоты могли творить такое... лучше бы уж просто убивали, это привычнее. Каждый день по телевизору показывают смерть...
Восстановленная картина, сказать - ужасала, - не сказать ничего. Для отчета о проишествии были проработаны записи камер вионаблюдения, показания пострадавших, отчеты экспертов и врачей.
Уже который раз в душе вскипает дикая ярость, желание медленно разорвать на куски этих скотов... Показать всему миру, что ценность человеческой жизни должна защищаться реально, а не кормить выродка за счет государства, не одевать его за счет отцов и матерей погибших и искалеченных. Если выхода нет, то придется его сделать в стене мировой (как вариант - блядской) морали!

Встать. Суд Идет.
Суд - формальность, все уже ясно, на добросах все узнали, все выяснили. Осталось только подвести все это под закон.

...и снова свидетели, потерпевшие, обвиняемые, защитники и обвинители... как всегда, как банально. Заседание закрытое. Родственники и некоторые "заложники" на улице ждет - они хотят слышать справедливость приговора.
"Ну что ж, шаг вперед сделан. Сейчас есть несколько путей: дальше, назад или остановиться... Нет, вопреки совести не пойдешь..."
- Виктор - телохранитель повернулся, - нужно организовать человек 15-20 ребят, крепких... стриженных наголо...
- Господин Президент, неужели скинхедов? - удивился крепкий, спортивный парень.
- Именно. Думаю, там от них сейчас отбоя нет. От выхода должна стоять колонна по обе стороны, но никаких действий. Абсолютно. Даже, когда эти сволочи выйдут и пройдум мимо них. Действуй.
- Слушаю. - лицо оставалось спокойным, но в глазах мелькнул огонек ярости и какого-то торжества.
...все еще факты, слова, слова...
- Нас заставили... мы пошли на это ради своих детей, которые умирали от голода. нам заплатили и мы пошли на обучение и смерть, ради денег, которые остались нашим семьям... - со слезами на глазах, жалостливым голосом пытались смягчить судей бородатые, теперь уже бывшие, террористы...
И снова слова, слова... факты, доказательства... и опять слова оправданий...

Ну что ж. Время пришло вставать... вставать с колен навсегда.

Президент вышел к месту судьи. Жестом прервал все слова, все движения. В воздухе повисла настолько тяжелая и гнетущая тишины, что даже вдохнуть было невозможно. Только Президент, казалось, вдруг стал выше ростом, шире в плечах, подбородок немного выдался вперед а глаза... глаза метали молнии... Его голос разорвал оцепенение, словно гром:
- Мне надоело это слушать! Всей стране надоело глотать эти вонючие сказки! Говоришь, заставили? Вынужден был?
- Д..дд..дети голод...
- Голодные? - Президент подошел, взял за бороду говорившего, и посмотрел прямо в глаза...
Никто даже не сделал шага в их сторону.
- Голодные? - повторил он - ты жрал в три горла за те несколько лет твоего обучения, почему тогда не думал о своих детях? Когда нюхал порошок в больнице, когда бил маленькую девочку ногами, когда потом насиловал ее со своими дружками... ты тогда подумал о своих детях?
Президент повернул голову к остальным "обвиняемым":
- Вы, тупые марионетки, где были ваши дети, когда наши корчились под вами в больнице? В месте, которое должно спасать жизни! О ком думали вы, когда дети испражнялись под себя кровью, когда они задыхались от боли в переломанных ребрах, когда девочки не могли шевельнуться и даже плакать от шока, от боли в разорванных внутренностях?
Накачались наркотиками, чтобы не страшно было умереть? Где ваша храбрость? Думаете, мы культурные, осудим вас, а потом теплые нары и дневной паек? Как бы не так...
Я, Президент Российской Федерации, объявляю вас виновными. Ни один из вас больше ничем не навредит Руси, ваши дети не смогут отомстить, у вас больше нет детей, ваши жены больше не родят подобных вам. Приговор - смерть.

Вооруженные люди открыли дверь на улицу и вытолкнули осужденных террористов.
Камеры, репортеры, все снимают, кричат, требуют, люди с плакатами...
Вдоль дорожки по два десятка, с каждой стороны, крепких парней, в камуфлированных штанах, стриженных наголо, в бомберах... руки в карманах. Только взгляды, направленные на "врагов", испепеляющие взгляды, заставляющие испытать животный страх, безисходность, ужас и дрожь по всему телу...

Осужденных скинули с лестницы. И им пришлось идти сквозь две шеренги. Каждую секунду ожидая удара, каждый миг умирая от страха. И чем дальше, тем больше ужаса нагнетало это давящее молчание... Никто так и не шевельнулся.
Когда остались считанные шаги до стоящих и замерших в ожидании людей и операторов с камерами, прогремел голос Президента:
- Приговор - смерть!
Потом он повернулся и вошел в здание суда. На улице скинхеды взяли смертников и этих, некогда внушавших страх бородатых мужиков, как щенков, швырнули под ноги толпе родственников и друзей погибших и покалеченных этими трясущимися ничтожествами.
Защескали камеры... затрещяли операторы...
Толпа сомкнулась над приговоренными.

Позже зрители услышали только один комментарий представителя Президента, среди писка интеллегентов:
- Чтоб другим неповадно было.

А на асфальте возле здания суда еще долго лежали куски одежды, части тел и чернели лужи и ручейки от засохшейся крови... молчаливо напоминая о страшной каре, для пришедшего на Русь с мечом...

(c) Волх