На груди догорает минуты последняя рана,
Затерялась в высокой траве алым бисером кровь,
Скоро утро, коснется плеча белой дланью Морана,
Но зато мой народ не познает гнет рабских оков.

Я сражался один, их же было... не помню,
В нижнем мире пускай посчитает их вилами черт,
Я же скоро приду пред Перуновы очи,
И костром погребальным мне будет Ра-Солнца восход.

В моем сердце нет места для гнева и скорби,
Им грехи отпустили узоры звенящих мечей,
Жизнь же, честно сказать, небольшая цена для свободы,
Мне же памятью будет пусть Родины счастье детей.

Не печальтесь по мне, братья - други, сестрицы - подруги,
Смерть очистит страницу, родится в ней новая жизнь,
Уж рассвет настает, предо мной звезды дальней дороги,
Лишь за то, что ушел я так рано, меня ты прости...