... из плаксивых очерков о несовершенстве жизни угловато и четко выплыло ощущение недоработки и недочерченности собственного образа на осточертевшей до колик линованой белой бумаге..
Издерганное от бессонницы и ночных кошмаров существо тянулось к серому и совершенно невыразительному отсутствию света в то же время обязательно и четко без присутствия темноты... Тишина шлепнулась рядом однородной липко-вязкой массой и пространство заметно накренилось вправо и вниз, угрожающе затрещали по швам тонкие обрывки воспоминаний, практически не связанных меж собой, и полупрозрачные дымные призраки протянули свои руки в сторону одиноко сидящей на холодном цементном полу фигуре.
Чашка с кофе явственно задрожала в мелко трясущихся руках, чайная ложечка забилась о стенки с непереносимым звоном, раскалывающим, казалось, голову на части... очертания теряли четкость и терпким осенним туманом размывались в бледную пелену то ли дождя, а то ли просто мелких брызг...
Фигура зажмурилась и повела плечем.. ложечка изогнулась причудливой спиралью и уже не дрожала, а лишь изредка судорожно вздрагивала...
Немыслимыми завораживающими образами несовершенство рвалось наружу, чтобы потом в свою очередь почернев и обуглившись занять почетное место на книжной полке, среди себе подобных старинных фолиантов в запылившихся переплетах потемневшей кожи...
А то, что боялась произнести вслух, слишком уж выдавали глаза...