Каких-то четыре дня назад я была мажорной девочкой - дочкой состоятельного папы. Я тщательно наряжалась в институт и не выходила из дома до тех пор, пока сумка не будет идеально сочетаться с платочком на шею, заколкой и маникюром. Высокомерно смотрела на девочек-прохожих, джинсы которых едва доставали до начала каблука.
Теперь девочка-мажорка засыпает под утро, а в институт натягивает любимые джинсы (правда, разумеется, очень правильной длины) и теплый мягкий свитер. Девочке-мажорке плевать, что сумка - коричневая, сапоги - черные, а лака на ногтях нет вообще.
Девочке-мажорке не до этого.
Она готовит кисели и кашки, греет бульончики и скупает ассортимент всех аптек. А ещё она точно знает, что ей теперь - в который раз - ВСЁ по плечу. Пройти в строго охраняемую больницу в выходной, не спать ночами и мчаться после пар в больницу по лужам на одиннадцатисантиметровых каблуках.
Девочка закаляется, становится сильнее. Она чувствует прилив сил - такой, что точно знает - её любимый выздоровеет. Только при условии, что она НИКУДА НИКОГДА его от себя не отпустит.
НИ НА СЕКУНДУ.