шо на думку после травы прабила?
В колонках играет: Орф - Carmina Burana - 16. Dies, nox et omnia

LI 3.9.25

NECROFAGUS,
не, на місль....

Исходное сообщение DieDark: NECROFAGUS,
не, на місль....

какую місль?

LI 3.9.25

NECROFAGUS,
вумную канешна

Исходное сообщение DieDark: NECROFAGUS,
вумную канешна

а смисл?
В колонках играет: 03-In Hollow Halls Beneath the Fells

LI 3.9.25

Исходное сообщение NECROFAGUS

Исходное сообщение DieDark: NECROFAGUS,
вумную канешна

а смисл?
В колонках играет: 03-In Hollow Halls Beneath the Fells

LI 3.9.25

******
Ночное небо наполовину закрытое туча склонилось над спящей землей. Звезды тихо сверкали в сине-черной оправе ночи. Кто-то еще ходил по пустым улицам и паркам, горланя песни, а кто-то, закрыв плотно шторами окна, уже видел десятый сон. Ветер шелестел травою и путал не послушные волосы, прикасаясь, то к лицу, то к рукам. В узком горлышке бутылки отражалась луна. Словно она спустилась с небес в холодную глубь моря из пива. И стала от того ещё желтее. Душа со средины разъедала мою плоть на мелкие осколки, ночь за ночью она точит зубы об онемевшее от злобы сердце и заполняет своею гнилью открывающиеся выбоины, следы от острых зубов. Злобно и настойчиво теребит она обгрызенные крылья падшего ангела, топчется по моему тусклому нимбу, тихо завывая на желтую луну. Но с приходом дня мне не становиться легше, солнечный свет только еще больше обнажает пустоши и прах общественных догм, ненависти и тупости. День только обостряет процесс перегнивания и тления, становиться катализатором скоростных реакций моего распада. Дневные часы томительны ожиданием ночного мрака, ожиданием возможности спрятать от людских глаз свое внутренние уродство и тихо существовать среди окружающего, полумертвого мира. Луна плясала безумный канкан на дне бутылки обдавая всё неровным, дрожащим светом. Руки сковала порывистая дрожь. В этот же миг еще один пласт плоти откололся в средине и покатился в самое нутро, цепляя по дороге за сердце, обцарапывая легкие, прорезая острым краем печень. Кажется, что пиво просто льется сквозь меня в какую-то бездонную глубь. Пить становиться противно и я начинаю разглядывать смутное отражение мира в теплом, тухлом пиве. И это отражение является его настоящим ликом, уродливым и оскаленным, добро умерло, надежда раздала себя до конца, любовь встала на панель, вера торгует всем, чем может, ничто не вечно. Кто-то ещё верит в этот мир, в его благосклонность, считает вёсны по зимах, пьет за врагов. Я же уже перестала верить, ложь этого мира убила меня, изуродовала мою доверчивую душу, оторвала крылья, оставив мечту летать, и теперь я гнию из средины, источаю зловоние цинизма, плююсь ядом недоверия. Каждый день я умираю, распадаюсь на легкий прах, и каждую ночь моя душа просыпается в тесной могиле плоти и начинает разрывать её, горя ненавистью и страхом. И как страшно ей, как одиноко в глубине не долговечного тела бороться за место под вечным солнцем. Ветер запел погребальную песню, которая стала колыбельной для моей души, плакальщицы плакали, укутывая её в саван, луна застыла в недоумение. Эрозия путь к исчезновению, тление дорога в новую жизнь, смерть - дверь домой, могила - мягкое ложе. Сгнивай моя душа, накорми собою алчущих этого мира, передай им мою чуму одиночества, коросту корыстолюбия, метастазы ненависти, раковые опухоли лжи. Отдай им всё, что ты взяла от мира. Пусть они подаваться тобой, такую кость им не проглотить. Разрушение продолжалось, но слушать его стало не интересно, мир уже получил свою падать от моей души и теперь спокойно спал, плотно закрыв шторами окна.