рассказец....


Метро

Был туннель, был тихий мерцающий сверху свет и каждый знал конечный пункт следования. Мимо проносились со свистом зияющие отверстия других туннелей, тёмных и неизведанных в которые от того еще больше манило. Тишину прерывал только шум движения в пространстве. Вдруг свет резко погас, движение прекратилось. В воздухе повисла гробовая тишина, только прерывистые вздохи и дыхание тесно прижатых друг к другу людей резали напряженный слух. Глаза в кромешной тьме ощупывали миллиметр за миллиметром глухую ночь. Ожидание сковывало волю к передвижению. Мысли тараканами разбежались моментально в опустевшей голове. Это был конец. Конец всему. Хоронить никого было не надо, все и так сидели под землей, в вагоне метро. Ну я же так любила этот другой, не похожий на верхний, мир. Мир мозаики, запаха штукатурки и сырости в туннелях, резины на эскалаторах, всевидящих глаз тетенек возле турникетов. Бывало, идешь по свежевымытой платформе и видишь своё отражение в мраморе, как будто по зеркальной глади глубокого моря. Словно бог над мировой волнующейся бездной. Или всматриваясь в стекло поезда в туннеле, вдруг видишь диковинную фантасмагорию, сплетенную из реальных образов пассажиров и кабелей с жестяными трубами метрополитеновского подземелья. Иногда останавливаясь в час пик на людной станции, пропуская через себя липкие взгляды, приглушенные голоса толпы, начинаешь ощущать течение времени, брауновское движение, деление клеток. Эта толпа начинала затягивать, всасывать в себя, увлекая наверх к солнцу и ветру. Но именно сейчас толпа затихла, вагон был полу жив, полу мертв. Все тихо стояли и ожидали не понятно чего. Там сверху по прежнему текла жизнь, каждую минуту трое умирало, двое рождалось, шел естественный отбор и выживали только сильнейшие. А тут все уже и не жили, но еще и не умирали. Все ждали. Кто-то напряженно сопел, кто-то беспокойно ёрзал на жёстком сидении, кто-то пытался дозвониться туда, наверх. Я же прощалась, мысленно прощалась с близкими, знакомыми и не очень, думала о пролетавших в голове картинках прошлого и уже пожалуй не осуществимого будущего. Рядом возле ног какого-то парня скулил в темноте кем-то оброненный мопс. Тишина нарастала и угрожающей волной накатывала на стекла вагона, пытаясь их выдавить со средины. Испарина текла по обшивке и потолку. Кто-то заметался в истерике, к одинокому причитанию присоединился еще голос, потом ещё два. Дьявольский хор метался с угла в угол, словно выбирал лучшую акустику для последнего концерта. Ужас подстегивал застигнутых врасплох жертв подземелья, но пути назад не было. Хаос надвигался быстрее и быстрее, грозя раздавить окружающих. Странное чувство удовлетворенности разливалось по моим венам вмести с желчной кровью, согревая похолодевшую душу. Не уже ли смерть так прекрасна? Вдруг поезд дернулся, свет зажегся и обнажил последствия человеческой слабости переросшей в панику. Двери открылись на станции и толпа, как обычно хлынула, сметая все на своем пути. Выйдя на поверхность, я с горечью вздохнула, прощай красивая пафосная смерть, прости братская метрошная могила....