[246x255]
Наутро Дайто вновь пригласил нас к трапезе и был чрезвычайно любезен и доволен. Каждое блюдо перед тем, как подавать на стол пробовал его слуга, который следил за тем, чтобы его Хозяина не отравили. Адзиура много смеялся, поглядывая в сторону притихшей Камико. Я был уверен, что он если не знал, то догадывался про вылазку девушки, но делал вид, будто ничего не произошло. В конце трапезы самурай обернулся к Камико и сказал:

- Камико-сан, не откажите мне в такой любезности, удовлетворите просьбу старика. Я большой любитель фехтования, мои буси тренируются в небольшом додзе во дворе замка на деревянных мечах. Мне бы очень хотелось увидеть искусство вашего телохранителя. Не согласится ли он поупражняться с одним из моих воинов?
- О, я даже… - начала она.
- А почему бы и нет, - улыбаясь, проговорил я. – Если вы с госпожой соблаговолите быть свидетелями тренировки, тоя с радостью поупражняюсь с вашими буси. Только вот с кем?
- С кем? – переспросил Дайто, а потом указал рукой в сторону Масао. – Да вот хотя бы с Масао. Как ты Масао, готов к противоборству с нашим гостем.
- Как прикажете, господин, - поклонившись, ответил юноша.
- Ну что ж, тогда давайте спустимся в додзе, - с явным удовольствием сказал Дайто.

Я кажется стал догадываться, что задумал на этот раз хозяин замка. Он решил проверить насколько хорошо я фехтую, и сможет ли со мной совладать молодой самурай. Ну что ж, хитрость на хитрость. Нужно быть всегда готовым к схватке, в этом смысл Кендо (Путь меча). Внутреннее воин должен быть готовым принять смерть и его дух должен быть невозмутим, тогда он одержит победу, даже если проиграет. Этому меня учил отец.

Додзе (тренировочный зал) было действительно небольшим. Видимо одновременно здесь тренировалось не так много буси. Я выбрал себе меч и сел в дза-дзен перед Масао. Я видел, как волнуется молодой человек, хотя он старательно скрывал свои чувства. Но он не знал, что задумал я. Это было главным моим оружием – неожиданность. Мы поклонились друг другу и встали в камаэ (боевые стойки). По его стойке и манере держать меч я сразу же определил знаменитую технику школу мастера Томари. Она отличалась жесткими рубящими ударами, агрессивностью и фронтальными атаками. Меня же отец обучил старой, почти забытой школе фуэ-рю. Она отличалась большим количеством обманных движений, уходов, мягких укэ (защитные движения) и жестких разящих какори (атакующие движения). А еще мастера этой школы отличались владением вакидзаси, что часто было важнее, когда бой велся на близком расстоянии или в помещении. Масао сделал первое движение и с криком ринулся в атаку, я отразил первый удар и ушел сторону. Он обернулся и обрушил не меня целый град рубящих ударов, пытаясь ударить в голову. Я спокойно парировал удары, уходя то влево, то вправо от противника. Внезапно я сделал шаг навстречу атаке Масао, убрал свой меч из-под удара и дал ему ударить меня по предплечью, молодому человеку осталось лишь сделать добивающее движение по шее. Он победил.

- Ах, какая неосторожность, - услышал я голос Дайто. – Как удивительно видеть такого мастера поверженного столь грубой техникой.
- Ну что ж, я сам заслужил поражение, - ответил я, вставая с пола, - потерял бдительность и был наказан.
- Да, бдительность терять нельзя, - согласился Дайто. – Это непозволительная роскошь для буси.
Я посмотрел на Адзиуро и понял, что он догадался о моей уловке. Но самурай не понял главного – мне удалось скрыть то, чем я владею на самом деле, а, значит, главная кость находилась у меня в руках!