[показать]
Нам ничего не пришлось придумывать. Госпожа Ву сама поговорила с девочкой. К общему удивлению и радости девочка не просто согласилась. Никто из нас не ожидал такой бурной реакции. Она подбежала к супругам Ву и попыталась обнять сразу двоих стариков. Это было так смешно и трогательно, что мы все дружно рассмеялись. А вот дальше было сложнее. Как только Хана узнала, что я должен покинуть дом, то сразу помрачнела, подбородок задрожал, и она убежала в другую комнату, закрыв лицо руками.

- Ну, оно, может, и к лучшему, - проговорил я. – Не привык я к расставаниям. Не с кем уже.

Синдзо тоже уходить не хотел. Все вертелся у порога, поскуливал, смотрел то на дверной проем, то на меня. Супруги вышли меня проводить. На сердце было тяжело, да и старики видно переживали не меньше моего.

- Ну что ж, Дружище, - обратился я к Синдзо, - оставайся ты лучше с девочкой. И ей будет не так одиноко, да и охрана какая-никакая. Давай, не подведи меня Друг.

Синдзо грустно посмотрел мне в глаза и понуро, нехотя побрел к порогу дома.

- Ты, сынок, если чего знай, что у тебя есть дом, - дрожащим голосом сказал Ву. – Мы будем ждать тебя.
- Спасибо, Ву-сан, -ответил я. – Спасибо.

Я отвернулся от порога дома и зашагал по тропинке. Не люблю долгие расставания. Не привык я к этому. Да и не привыкну, пожалуй… Сначала я услышал какой-то шум за спиной. Обернувшись, я увидел бегущую ко мне Хану. Она растирала на бегу по лицу слезы и что-то кричала. Я побежал навстречу и отчетливо услышал то, что кричала девочка: «Отоу-сан! Отоу-сан! (папа по-японски)». Я подхватил ее и крепко прижал сотрясающееся от рыданий тело к себе.

- Тити (папочка), не уезжай, пожалуйста, не оставляй меня, - лепетала она, всхлипывая и глотая слезы.
- Цветочек мой, девочка, я обязательно вернусь за тобой! Слышишь?! Я вернусь к тебе, обязательно вернусь!