оттолкнувшись от неба, мы делаем шаг,
с завязанными глазами, неловко падая,
прошлый год был беспечно-безумно наг,
и весна-НЕвесна, а, наверно, другая,
а, наверно, другая беспокойная злость,
что стремится крушить все без памяти,
и уже как-то так у нас повелось,
что к весне мы не чувствуем зависти,
мы по-прежнему дышим, только воздух иной,
он наполнен иголками сырости,
мы - с желаньем запить эту сырость вином,
из весны вновь пытаемся вырасти.