Она еще раз толкнула дверь. Та скрипнула, приоткрылась...
На крыльце сидело прекрасное создание! Большое, зеленое. Цветом и размером похожее на стручок гороха. Тучка залюбовалась…



Баба Маша мало чего боялась в этой жизни. Да и страхи это были абстрактные.

Ну, например, она боялась, что ее дед уйдет из этого мира раньше, чем сама баба Маша. Еще боялась за свою собаку Тучку. Старенькая она уже, вдруг заболеет...

Ну и тому подобное. Которое, в принципе, может случиться, но не сейчас, а когда-то.

Но сегодня на крыльцо к бабе Маше заявился самый настоящий ужас. Большой, зеленый и осязаемый!

*****

Стояло звонкое летнее утро. Птички переговаривались, жужжали шмели и прочая насекомая мелюзга.

Тучка еще спала. Это раньше, пока она была молодой и любопытной, любое шебуршание, едва заметное мельтешение повергали ее в охотничий раж.

А сейчас пожилой таксе было глубоко наплевать и на птичек, и на шмелей...

Баба Маша, потягиваясь, вышла на кухню. Поздно она сегодня проснулась. Ну да ладно, куда ей торопиться. Она женщина свободная, пенсионерствующая. Имеет полное право до глубокой ночи смотреть фильмы ужасов, а потом спать сколько влезет.

Да, фильмы ужасов были еще одной любовью бабы Маши, помимо деда, старенькой Тучки и сада.

— Ну что ты, Машка, дрянь всякую смотришь? — ворчал, бывало, дед. — Мало тебе страшного в жизни? Вон, лучше новости посмотри, напугаешься на целый день. Мало не покажется.

— Эх ты, не понимаешь ничего, — отвечала баба Маша. — Я, может, поэтому и смотрю страшилки всякие, чтобы отдохнуть от нашего бытового непролазного кошмара.

— Вот же ненормальная, — беззлобно сетовал дед.

Сам он предпочитал вполне мужские сериалы. «Улицы полны убойной силы», например. Ну, или что-то вроде того. А еще он смотрел новости!

Бабка редко составляла ему компанию у телевизора. Здесь у них с мужем очень разные были вкусы. Да и в остальном мало они походили друг на дружку.

Она – сумасшедшая адреналинщица, яркая, словно падающий метеорит. Он – спокойный и глубокий, будто лесное таинственное озеро.

Но, несмотря на эти кажущиеся противоречия, уживались они очень даже замечательно. Тридцать пять лет брака тому подтверждение.

Дед знал бабу Машу от и до. Знал и любил. Многое они вместе пережили: и беды, и болезни, и горести. И о страхах ее знал. Как о теоретических, так и вполне практических.

От первых он ее уберечь не мог. Все мы смертны. И хоть бойся ты этого, хоть нет, каждый в свой срок уйдет.

А вот от вторых страхов он ее спасал. Было их совсем немного, да и размера невеликого. Прятались они по углам, а некоторые из них плели затейливые кружева в саду меж деревьями. На рожон специально не лезли.

Но уж если попадались бабе Маше на глаза, та бледнела, взгляд делался безумным, и она взывала к деду страдающим голосом:

— Ваня, он опять здесь! Уничтожь!

И дед, чувствуя себя героем, идущим на бой с драконом, отправлялся спасать свою прекрасную принцессу.

— Машка, ну он же маленький, он сам тебя боится, — снисходительно говорил дед, смахивая веником сверкающую капельками росы паутину, в центре которой восседал восьминогий хозяин.

— Бр-р-р! — отзывалась баба Маша. — Пакость какая! И этот вовсе не маленький. Это настоящий «страшный павук»!

У нее существовала градация этих тварей. Все пауки у бабы Маши делились на «павуков страшных», «просто павуков» и «Аркадиев».

Откуда она выцепила это имя для несчастных арахнидов, дед не знал. Но «Аркадиям» повезло больше всех! Их баба Маша не боялась!

«Аркадии» были малюсенькие – дай бог, с булавочную головку. Баба Маша, несмотря на всю свою арахнофобию, их даже жалела. Поэтому они уходили от нее без потерь.

Со всеми остальными она вела непримиримую и непрекращающуюся борьбу.

Весной дачный домик заливался всевозможными мерзко пахнущими отравами, а летом для уничтожения «страшных павуков» использовался дед.

Тучка, хоть и готова была порвать любого за свою хозяйку, в этом деле не помощница. Лапы коротки – не достать ей до сетей, сплетенных жуткой «пакостью».

Зато до недавнего времени такса с удовольствием гоняла наземных обитателей: бабочек, шмелей, лягушек и ящерок. Словно оправдывая свою охотничью принадлежность.

Увы, короток собачий век, вот и Тучка состарилась. Поседела, потолстела, обленилась. Бегала теперь мало, предпочитала облаивать неугодных с крыльца. Да и то как-то нехотя, словно одолжение делала.

— Эх, Туча, не охотница ты у меня боле, — вздыхала баба Маша. — Да и я тоже с подвигами покончила. Раньше, вон, и с парашютом прыгала, и по скалам лазала, и в пещеры спускалась. А теперь... Только ужастики остались, чтобы нервы пощекотать, да адреналину в кровь подпустить.

Тучка не спорила. Что уж тут поделаешь – возраст. Хотя в нем тоже есть свои прелести: покой, солнышко, лето без суеты.

Но если надо, то она свою хозяйку защитит. Она хоть и состарилась, а собакой быть не перестала.

Только тем утром случилось странное...

*****

Сперва баба Маша открыла входную дверь, ойкнула, побледнела и тут же ее захлопнула.

— Что же делать-то? Дед только завтра приедет, его сегодня на халтуру позвали. Отравы под рукой нет... Тучка, может, ты его прогонишь? Это не «павук», конечно, но тоже страшный! Прямо перед дверью сидит!

Туча приоткрыла один глаз, посмотрела на хозяйку, лениво поднялась:

«Боится моя чего-то, вон белая, что занавеска. Вот трусиха! То к черту на рога лезет, а то при виде букашки в обморок падает. Ладно, пойду посмотрю на это ее страшное».

Она легонько толкнула носом дверь, та не поддалась. Баба Маша зашептала:

— Туча, ты только это страшилище в дом не пускай! Прогони и все! А может, вообще лучше не выходить, вдруг само уйдет?

Такса укоризненно посмотрела на хозяйку:

«Знаю я твое страшное. Его обычно от земли не видать. Что же, из-за такой ерунды теперь весь день тут сидеть? Мне, между прочим, в туалет надо!»

И она еще раз толкнула дверь. Та скрипнула, приоткрылась...

На крыльце сидело прекрасное создание! Большое, зеленое. Цветом и размером похожее на стручок гороха. Тучка залюбовалась:

«Ой, какой! Да разве же это страшное?»

Существо легонько оттолкнулось длинными ножками, с острыми, торчащими коленками, и подпрыгнуло. Невысоко и недалеко, но тем не менее приблизилось к Тучке.

— Туча, прогони его! — взмолилась позади баба Маша. — Это же просто ужас какой-то! В жизни не видела таких огроменных кузнечиков!

«Кузнечик! Вот кто он такой», — Тучка покатала слово во рту, оно казалось таким же прыгучим и зеленым, как и незваный гость на крылечке.

И вместо того, чтобы прогнать, потянулась к кузнечику носом. Тот отскочил. Баба Маша, покрывшись мурашками, наблюдала в щелочку за происходящим.

— Не играй, а выгони, — зашипела она на Тучку.

«Да зачем же его гнать, такого красавца?» — не поняла та.

Баба Маша тихонько застонала...

*****

Халтура у деда сегодня сорвалась. Могли бы и вечером предупредить, между прочим... Ну да ладно, раз уж все равно встал, поедет к жене на дачу. Сюрприз ей сделает.

Он сел в электричку, вышел на нужной станции и зашагал к своему участку, напевая привязавшийся веселенький мотивчик. Погода сказочная, птички поют, одуванчики цветут, облачка на небе белоснежные, словно свежевыстиранные. Благодать!

И хорошо, что работа сорвалась! Все, что ни делается – все к лучшему. Жалко было бы упустить такой волшебный денек.

В приподнятом настроении он открыл калитку, шагнул на свой участок. И... не увидел бабы Маши в саду. Это было странно.

Он посмотрел на дом. Тучка на крыльце что-то вынюхивала. Увидела деда, замахала хвостиком.

А вон и баба Маша смотрит из-за оконного стекла, лицо бледное, испуганное, рукой какие-то знаки подает. Вроде подзывает и в сторону крыльца указывает.

Дед заторопился, на ступенях чуть не растоптал кузнечика. Здорового такого. Вроде таких еще кобылками кличут. Тот прямо из-под ноги в траву сиганул.

Тучка разочарованно гавкнула. Ладно, не до этого. У жены, похоже, беда.

— Машка, что случилось-то? — распахнул он дверь.

— Закрой!

— Да что у вас тут?

— Оно еще там?

— Тучка там.

— Да не Тучка, а страшное – там?

И тут до деда дошло: его смелая, отчаянная жена, которая смотрела фильмы ужасов по ночам, читала Стивена Кинга за обедом и даже «страшные павуки» только и могли, что ввести ее в недолгий ступор... Она испугалась кузнечика!

Обычного зеленого кузнечика, больше всего похожего на оживший гороховый стручок!

Дед невольно хихикнул:

— Машка, ну ты даешь? Ты же у меня смелая! А тут кобылы испугалась.

— Это страшное еще и кобылой называют? Ну да, размер вполне подходящий.

— Да ускакала она уже. Я ее спугнул.

— А вот Тучке это чудище понравилось. Она с ним играть вздумала, представляешь! — баба Маша плюхнулась на табуретку. — Ох, как же хорошо, что ты приехал. А то мне тут черт знает сколько сидеть бы пришлось... Нет, не охотница наша Туча больше.

— Зря ты так. Просто скучно ей, наверное. Вот друга себе нашла. А может, добрее с возрастом стала, — дед погладил таксу, крутившуюся у ног. — А от тебя, честно говоря, не ожидал... Думал, ты храбрее у меня. Ну да ладно, у тебя есть я. Спасу от кого хочешь! И от тигров, и от пауков, и от кузнечиков.

— Герой! — баба Маша поцеловала его в щеку. — И я тебя спасу, если придется.

Тучка смотрела на них снизу и думала:

«Странные у меня хозяева. Но зато между ними любовь. Только она заставляет спасать друг друга. И от болезней, и от бед, и даже от кузнечиков. Хотя последнего они все-таки зря прогнали».

ПОДДЕРЖАТЬ работу канала на любую сумму от 50р.

Автор АЛЁНА СЛЮСАРЕНКО (все рассказы: #алёна слюсаренко)



1,7K

42

Рекламу можно отключить
С подпиской Дзен Про она исчезнет из статей, видео и новостей


Отключить рекламу

Animals
248,3 тыс подписчиков
Вы подписаны


Страшное
Сегодня
5855
7 мин
Она еще раз толкнула дверь. Та скрипнула, приоткрылась...

На крыльце сидело прекрасное создание! Большое, зеленое. Цветом и размером похожее на стручок гороха. Тучка залюбовалась…

Баба Маша мало чего боялась в этой жизни. Да и страхи это были абстрактные.

Ну, например, она боялась, что ее дед уйдет из этого мира раньше, чем сама баба Маша. Еще боялась за свою собаку Тучку. Старенькая она уже, вдруг заболеет...

Ну и тому подобное. Которое, в принципе, может случиться, но не сейчас, а когда-то.

Но сегодня на крыльцо к бабе Маше заявился самый настоящий ужас. Большой, зеленый и осязаемый!

*****

Стояло звонкое летнее утро. Птички переговаривались, жужжали шмели и прочая насекомая мелюзга.

Тучка еще спала. Это раньше, пока она была молодой и любопытной, любое шебуршание, едва заметное мельтешение повергали ее в охотничий раж.

А сейчас пожилой таксе было глубоко наплевать и на птичек, и на шмелей...

Баба Маша, потягиваясь, вышла на кухню. Поздно она сегодня проснулась. Ну да ладно, куда ей торопиться. Она женщина свободная, пенсионерствующая. Имеет полное право до глубокой ночи смотреть фильмы ужасов, а потом спать сколько влезет.

Да, фильмы ужасов были еще одной любовью бабы Маши, помимо деда, старенькой Тучки и сада.

— Ну что ты, Машка, дрянь всякую смотришь? — ворчал, бывало, дед. — Мало тебе страшного в жизни? Вон, лучше новости посмотри, напугаешься на целый день. Мало не покажется.

— Эх ты, не понимаешь ничего, — отвечала баба Маша. — Я, может, поэтому и смотрю страшилки всякие, чтобы отдохнуть от нашего бытового непролазного кошмара.

— Вот же ненормальная, — беззлобно сетовал дед.

Сам он предпочитал вполне мужские сериалы. «Улицы полны убойной силы», например. Ну, или что-то вроде того. А еще он смотрел новости!

Бабка редко составляла ему компанию у телевизора. Здесь у них с мужем очень разные были вкусы. Да и в остальном мало они походили друг на дружку.

Она – сумасшедшая адреналинщица, яркая, словно падающий метеорит. Он – спокойный и глубокий, будто лесное таинственное озеро.

Но, несмотря на эти кажущиеся противоречия, уживались они очень даже замечательно. Тридцать пять лет брака тому подтверждение.

Дед знал бабу Машу от и до. Знал и любил. Многое они вместе пережили: и беды, и болезни, и горести. И о страхах ее знал. Как о теоретических, так и вполне практических.

От первых он ее уберечь не мог. Все мы смертны. И хоть бойся ты этого, хоть нет, каждый в свой срок уйдет.

А вот от вторых страхов он ее спасал. Было их совсем немного, да и размера невеликого. Прятались они по углам, а некоторые из них плели затейливые кружева в саду меж деревьями. На рожон специально не лезли.

Но уж если попадались бабе Маше на глаза, та бледнела, взгляд делался безумным, и она взывала к деду страдающим голосом:

— Ваня, он опять здесь! Уничтожь!

И дед, чувствуя себя героем, идущим на бой с драконом, отправлялся спасать свою прекрасную принцессу.

— Машка, ну он же маленький, он сам тебя боится, — снисходительно говорил дед, смахивая веником сверкающую капельками росы паутину, в центре которой восседал восьминогий хозяин.

— Бр-р-р! — отзывалась баба Маша. — Пакость какая! И этот вовсе не маленький. Это настоящий «страшный павук»!

У нее существовала градация этих тварей. Все пауки у бабы Маши делились на «павуков страшных», «просто павуков» и «Аркадиев».

Откуда она выцепила это имя для несчастных арахнидов, дед не знал. Но «Аркадиям» повезло больше всех! Их баба Маша не боялась!

«Аркадии» были малюсенькие – дай бог, с булавочную головку. Баба Маша, несмотря на всю свою арахнофобию, их даже жалела. Поэтому они уходили от нее без потерь.

Со всеми остальными она вела непримиримую и непрекращающуюся борьбу.

Весной дачный домик заливался всевозможными мерзко пахнущими отравами, а летом для уничтожения «страшных павуков» использовался дед.

Тучка, хоть и готова была порвать любого за свою хозяйку, в этом деле не помощница. Лапы коротки – не достать ей до сетей, сплетенных жуткой «пакостью».

Зато до недавнего времени такса с удовольствием гоняла наземных обитателей: бабочек, шмелей, лягушек и ящерок. Словно оправдывая свою охотничью принадлежность.

Увы, короток собачий век, вот и Тучка состарилась. Поседела, потолстела, обленилась. Бегала теперь мало, предпочитала облаивать неугодных с крыльца. Да и то как-то нехотя, словно одолжение делала.

— Эх, Туча, не охотница ты у меня боле, — вздыхала баба Маша. — Да и я тоже с подвигами покончила. Раньше, вон, и с парашютом прыгала, и по скалам лазала, и в пещеры спускалась. А теперь... Только ужастики остались, чтобы нервы пощекотать, да адреналину в кровь подпустить.

Тучка не спорила. Что уж тут поделаешь – возраст. Хотя в нем тоже есть свои прелести: покой, солнышко, лето без суеты.

Но если надо, то она свою хозяйку защитит. Она хоть и состарилась, а собакой быть не перестала.

Только тем утром случилось странное...

*****

Сперва баба Маша открыла входную дверь, ойкнула, побледнела и тут же ее захлопнула.

— Что же делать-то? Дед только завтра приедет, его сегодня на халтуру позвали. Отравы под рукой нет... Тучка, может, ты его прогонишь? Это не «павук», конечно, но тоже страшный! Прямо перед дверью сидит!

Туча приоткрыла один глаз, посмотрела на хозяйку, лениво поднялась:

«Боится моя чего-то, вон белая, что занавеска. Вот трусиха! То к черту на рога лезет, а то при виде букашки в обморок падает. Ладно, пойду посмотрю на это ее страшное».

Она легонько толкнула носом дверь, та не поддалась. Баба Маша зашептала:

— Туча, ты только это страшилище в дом не пускай! Прогони и все! А может, вообще лучше не выходить, вдруг само уйдет?

Такса укоризненно посмотрела на хозяйку:

«Знаю я твое страшное. Его обычно от земли не видать. Что же, из-за такой ерунды теперь весь день тут сидеть? Мне, между прочим, в туалет надо!»

И она еще раз толкнула дверь. Та скрипнула, приоткрылась...

На крыльце сидело прекрасное создание! Большое, зеленое. Цветом и размером похожее на стручок гороха. Тучка залюбовалась:

«Ой, какой! Да разве же это страшное?»

Существо легонько оттолкнулось длинными ножками, с острыми, торчащими коленками, и подпрыгнуло. Невысоко и недалеко, но тем не менее приблизилось к Тучке.

— Туча, прогони его! — взмолилась позади баба Маша. — Это же просто ужас какой-то! В жизни не видела таких огроменных кузнечиков!

«Кузнечик! Вот кто он такой», — Тучка покатала слово во рту, оно казалось таким же прыгучим и зеленым, как и незваный гость на крылечке.

И вместо того, чтобы прогнать, потянулась к кузнечику носом. Тот отскочил. Баба Маша, покрывшись мурашками, наблюдала в щелочку за происходящим.

— Не играй, а выгони, — зашипела она на Тучку.

«Да зачем же его гнать, такого красавца?» — не поняла та.

Баба Маша тихонько застонала...

*****

Халтура у деда сегодня сорвалась. Могли бы и вечером предупредить, между прочим... Ну да ладно, раз уж все равно встал, поедет к жене на дачу. Сюрприз ей сделает.

Он сел в электричку, вышел на нужной станции и зашагал к своему участку, напевая привязавшийся веселенький мотивчик. Погода сказочная, птички поют, одуванчики цветут, облачка на небе белоснежные, словно свежевыстиранные. Благодать!

И хорошо, что работа сорвалась! Все, что ни делается – все к лучшему. Жалко было бы упустить такой волшебный денек.

В приподнятом настроении он открыл калитку, шагнул на свой участок. И... не увидел бабы Маши в саду. Это было странно.

Он посмотрел на дом. Тучка на крыльце что-то вынюхивала. Увидела деда, замахала хвостиком.

А вон и баба Маша смотрит из-за оконного стекла, лицо бледное, испуганное, рукой какие-то знаки подает. Вроде подзывает и в сторону крыльца указывает.

Дед заторопился, на ступенях чуть не растоптал кузнечика. Здорового такого. Вроде таких еще кобылками кличут. Тот прямо из-под ноги в траву сиганул.

Тучка разочарованно гавкнула. Ладно, не до этого. У жены, похоже, беда.

— Машка, что случилось-то? — распахнул он дверь.

— Закрой!

— Да что у вас тут?

— Оно еще там?

— Тучка там.

— Да не Тучка, а страшное – там?

И тут до деда дошло: его смелая, отчаянная жена, которая смотрела фильмы ужасов по ночам, читала Стивена Кинга за обедом и даже «страшные павуки» только и могли, что ввести ее в недолгий ступор... Она испугалась кузнечика!

Обычного зеленого кузнечика, больше всего похожего на оживший гороховый стручок!

Дед невольно хихикнул:

— Машка, ну ты даешь? Ты же у меня смелая! А тут кобылы испугалась.

— Это страшное еще и кобылой называют? Ну да, размер вполне подходящий.

— Да ускакала она уже. Я ее спугнул.

— А вот Тучке это чудище понравилось. Она с ним играть вздумала, представляешь! — баба Маша плюхнулась на табуретку. — Ох, как же хорошо, что ты приехал. А то мне тут черт знает сколько сидеть бы пришлось... Нет, не охотница наша Туча больше.

— Зря ты так. Просто скучно ей, наверное. Вот друга себе нашла. А может, добрее с возрастом стала, — дед погладил таксу, крутившуюся у ног. — А от тебя, честно говоря, не ожидал... Думал, ты храбрее у меня. Ну да ладно, у тебя есть я. Спасу от кого хочешь! И от тигров, и от пауков, и от кузнечиков.

— Герой! — баба Маша поцеловала его в щеку. — И я тебя спасу, если придется.

Тучка смотрела на них снизу и думала:

«Странные у меня хозяева. Но зато между ними любовь. Только она заставляет спасать друг друга. И от болезней, и от бед, и даже от кузнечиков. Хотя последнего они все-таки зря прогнали».



Автор АЛЁНА СЛЮСАРЕНКО