- Ты думаешь о себе, и только, -
фраза брошена, как приговор.
Забыть бы ее,
но похмельно и горько
от чего-то становиться, вырастает забор
Между ею и мной, тупо жду объяснений:
- Чего на неделе я сделал не так?
Но она (обвинитель) роняет рассеянно:
- Какой ты не чуткий...
Какой я мудак,
что позволяю себе думать об этом,
Гонять мыслей составы порожняком,
Замыкаюсь (о, как хочу минета!),
Со всей дури бью кулаком
по столешнице…
об тол тарелки и чашки,
выпачкав джинсы гречневой кашей.
- А я на втором уже месяце, -
пустота и горечь в глазах ее плещутся…
- Слушай, но кто же… отец?...
- А тебе ли не по хуй, ебливый кот?
Может быть, даже и ты,
Лично мне - до звезды,
завтра – аборт.
- Знаешь… что ли… прости…
- Тебе жаль? Ну, посвисти, посвисти…
пока, и связи конец!..
Ушла.
Отчего-то хуево.
Пиздец.