"... Я не питаю особой любви к идеализированному "рабочему", каким он представляется западному коммунисту, но когда я вижу реального, живого рабочего, втянутого в конфликт со своим естественным врагом - полицейским, мне не надо спрашивать себя, на чьей я стороне..."

"... И тут из окопа выскочил солдат, видимо, посланный с донесением ккомандиру. Он побежал, поддерживая штаны обеими руками, вдоль брусвера. Он не успел одеться и на бегу подтягивал штаны. Я не стал в него стрелять. Правда, стрелок я не важный и вряд ли со ста ярдов попал бы, но при всем том не выстрелил я главным образом из-за того, что у него были спущены штаны. Я ведь ехал сюда убивать "фашистов", а этот, натягивающий штаны, - какой он "фашист", просто парень вроде меня, и как в него выстрелить?!"

"... я вспомнил, как однажды жестоко обошелся с осой. Она ела джем с блюдечка, а я ножомразрубил ее попалам. Не обратив на это внимания, она продолжалапировать, и сладкая струйка сочилась из ее рассеченного брюшка. Но вот она собралась взлетать, и только тут ей стал понятен весь ужас ее положения. То же самое происходит с современным человеком. Ему отсекли душу, а он долго - пожалуй, лет двадцать - этого просто не замечал."

"... во время самых ужасных бомбежек Лондона власти пытались помешать горожанам превратить метро в бомбоубежище. В ответ лондоцы не стали ломать двери и брать станции штурмом. Они просто покупали билеты по полтора пенни, тем самым обретая статус законных пасажиров, и никому не приходило в голову попросить их обратно на улицу..."