Человек — странное существо... Он ходит по кругу, меняя одно чувство на другое. И все от того, что у него не хватает силы ни на прощение, ни на понимание. Он хочет, чтобы все в этом мире складывалось согласно его собственному представлению о жизни — о том, что правильно, а что неправильно, что истинно, а что ложно. Он тиран и сам не догадывается об этом.
Когда человеку плохо, ему настолько же невыносимо чужое счастье, сколь и собственное страдание. Ему кажется, что если он страдает, то страдать должен и весь окружающий мир, каждый человек. Тогда как ему следовало бы радоваться тому, что в мире кроме страданий есть еще и счастье. Этим бы он мог преодолеть собственное страдание. Но слабость и зависть мешают ему.
Странно ли, что человек упивается собственным трагическим образом куда больше, чем собственным счастьем? Первым он считает возможность гордиться, второе — собственно счастье — не спешит выставлять напоказ, словно боится, что оно будет у него отнято или украдено. Насколько же надо быть слабым, чтобы бояться делиться собственным счастьем, и насколько завистливым, чтобы с такой щедростью изливать на мир собственное страдание?..
Человек — странное существо... Говорить напрямик о собственных светлых чувствах ему страшно и неловко. Но вот таить в себе злобу и недоверие, растить в себе ненависть и разочарование он считает делом вполне достойным. Но странно не это, странно, что он не замечает этого противоречия.
Когда у человека появляется возможность сказать другому доброе слово, он находит тысячи объяснений, почему он не может этого сделать. Но когда у него появляется какой-то повод возненавидеть другого человека, он сделает все возможное, чтобы превратить этот повод в «обстоятельство непреодолимой силы».
Слабость человека проявляется в его неспособности делать добро. На этом пути он видит массу трудностей, которые не в силах преодолеть. И он не спрашивает себя — зачем он выдумал эти трудности? Он рассказывает, почему они не могут быть устранены.
Зависть человека основывается на его неспособности избавить себя от зла, несмотря на очевидные плюсы этого избавления. Избавление от этого зла кажется человеку преступлением против правды. И он не спрашивает себя — разве может быть избавление от зла преступлением?
Человек — странное существо... Когда ему дается шанс все исправить, он избегает его. Когда у него уже нет никакой возможности поправить свое положение, он бывает необыкновенно настойчив. Чего же он боится? Неужели того, что все в его жизни будет складываться хорошо? Неужели он боится собственного счастья?
Все это есть отчаянное недоверие человека к жизни. Он не верит в то, что его жизнь может быть счастливой, в нем нет этого чувства, а без него он не способен сделать ее такой. И не потому ли он призывает в свою жизнь чудо, что считает, будто бы без чуда его жизнь не может быть счастливой?..
Завистливые мечты человека о счастье, которого нет, которое можно только делать, лишь множатся от слабости, которой как раз в человеке с избытком. Слабости столь великой, столь безмерной и изощренной, что даже на то, чтобы верить жизни, человеку нужны доказательства! И в виде доказательства он требует чуда!
Как противоестественной природой чуда можно доказать добрую волю естественной жизни, известно, видимо, только самому человеку...
Человек — странное существо... Он придумывает цели, насыщает их собственным чувством и дальше верит им — этим придуманным целям — как самому себе. Конечно, ему это нетрудно, ведь они полны его собственным чувством. Только почему человек совершенно не задумывается о том, что цель можно только видеть, а придумать ее нельзя?
Цели — вокруг человека, а не внутри него. Они — в жизни, а не в его голове. Истинные цели — это дела, а не идеи и идеалы. Дела, которые человек должен выполнить, потому что таков замысел, для того ему даются возможности. Но он отказывается от дел и предпочитает выдумывать себе иллюзорные цели, вместо того чтобы выполнять свое дело.
Поскольку цели человека выдуманные, эффекта он не достигает, злится и начинает спорить с жизнью, а потом, не добившись успеха, и воевать с ней. Это равносильно тому, как если бы плод внутри матери объявил бы войну ее утробе. Человек решил, что он лучше Бога знает, что и как будет лучше. И теперь доказывает это. Он определяет задачи и цели...
Человек живет в мире иллюзорных целей и борется с Тем, чьей частью является. Как палец является продолжением руки, так и человек является продолжением мира. Он палец, решивший, что его рука недостаточно хороша для него... Он безумен.
Человек — странное существо... В иллюзорном мире он чувствует себя комфортнее и счастливее, чем в реальной жизни — в мире, частью которого он является. Не потому ли так, что вся его даже реальная жизнь протекает в пространстве иллюзии? Не оттого ли, что он так привык к иллюзорности?
Иллюзорные цели, иллюзорные противники — это иллюзорные достижения и иллюзорные победы. Но человек принимает иллюзию за реальность, а реальность жизни становится для него — иллюзией.
Знает ли он, что призван к делу? Но даже если бы и знал, то разве бы смог его выполнить? Нет, и потому ищет он не дело, а цель, которую он раскрасит своими чувствами и восторгами. А дело... Оно не слишком живописно, да к тому же не имеет цели, поскольку оно само — цель, а точнее — смысл.
Но упивается человек собственными чувствами и не видит того, что лежит на поверхности. Когда же кажется человеку, что глядится он в глубину и видит истину, на самом деле он подобен тополиному пуху — поднят ветром, который несет его в никуда.
Человек — странное существо... Разум был дан ему для того только, чтобы легче было человеку выполнить его предназначение. А для чего еще? Разве может быть другая задача у Промысла, кроме как только эта — помочь человеку на его Пути? Но каким образом человек употребляет свой разум?..
Он спрашивает: а что такое Путь? а что такое Промысел? а почему я должен по нему идти? а как долго по нему идти? а что мне за это будет? а какова цель? а как понять, что это правильный путь? а как бы я мог проверить все это?
«Мне бы хотелось удостовериться...» — говорит человек и гордится своим сомнением, своей дотошностью, своей тягой к познанию сути вещей. Только вот он ничего не делает, и путь его порастает бурьяном. Но сам человек доволен — он изучает вопрос, он познает истину. Когда-нибудь, в другой жизни он доберется «куда нужно».
Сомнением человек борется с Богом. Сомнением и бездействием. Ну что же, пусть победит и пусть умрет. Он сам так хотел...
Странное-странное существо...