Зацените)))
Давно это было… хотя почему давно, всего два с половиной года назад, летом 2003-го, а кажется, будто в прошлой жизни было. Правда, жизнь действительно была совсем иной… другие друзья, другие жизненные принципы и другое имя. Тогда я была то Роксаной, то Солнышком, сейчас – Олька и Вспышка. А впрочем, песня не о том, а… да, о любви. Что еще, кроме любви, могло заставить меня бросить парня, заранее купившего билеты в кино, и отправиться с подружками за час езды в жарком автобусе в Солнечногорск? Любовь, любовь, она, родная. К ней, которая где-то под Солнечногорском умудрилась построить себе дом. На этот дом, особенно ничего не ожидая и ни на что не надеясь, мы и поехали посмотреть, а заодно искупаться в Истринском водохранилище, плещущемся у Аллиной пристани.
Добравшись на автобусе и леваке, мы выпили шампанского за мои, бывшие накануне, именины, и долго проплавали, одновременно смеясь над Никитой, рассекавшим волны на скутере. Помню, что он тогда жутко бесил меня, и я кричала разные обидные вещи, надеюсь, Пресняков меня не слышал.
Отправившись на экскурсию по деревне, мы одновременно обернулись на шум машины – из зеленых железных Аллиных ворот, возле которых стояла «БМВ» Оли – Аллиной подруги, еще несколько машин и, почему-то, яхта, выезжал ее длинный бежевый мерседес, который лишь потом, много позже, стал мне родным. Помню, тогда уже эту машину, тем более – в таком святом для меня месте, видеть было как-то непонятно-сладко, здесь все для меня пропитывалось духом Примадонны, духом любви. Здесь – показывали мне на игровую площадку – сидел Никита, здесь отмечала день рождения Кристина (помню, я громко смеялась, глядя на три чахлые сосенки и вспоминая фразу Орбакайте: «Мы пошли в лес!», лесом эти жалкие насаждения называть было смешно и глупо), а вот здесь Алла снимала Рождественские встречи. Все эти места, которые прежде я видела лишь по телевизору, навевали атмосферу, несмотря на сельскую местность, бомонда. Будто как-то неожиданно для себя я сумела шагнуть сквозь экран телевизора, и оказалась на месте событий. События прошли, но я была там. Где когда-то они происходили...
Тогда еще, помню, было очень грустно, когда я поняла, что Алла покинула деревню, а я осталась здесь. «Так не честно, я приехала, а она уехала!!!» - писала я смс подружкам, фото которых вы можете увидеть в фотоальбоме. Никого из сегодняшних любимых пугачат я тогда еще не знала, а лучшие подруги уже были со мной.
Мы пошли купаться в последний раз, и я даже поначалу не хотела идти в воду, туда отправились мои спутницы, и лишь позже я присоединилась к ним. Первым жестом, обращенным ко мне, был указывающий перст, направленный на территорию Аллы. Там, на какой-то бетонной приступочке среди сочной зелени, полуприкрытые свисающими ветвями куста, сидели две женщины. Одну я особенно не запомнила, помню лишь ярко-салатовый ее топ, вторую же разглядела более внимательно. Растрепанная пышная светлая грива, черные очки, белая футболка, голубые шорты и белые без каблука сабо – от неожиданности я с головой ушла под воду. Да, это и была она, любовь, что без денег делает меня богатой, за которую я цепляюсь, желая быть счастливой. Алла. С подругой Олей – так звали особу в салатовом топе – она достаточно долго сидела на полпути к берегу, и беседовала о чем-то. Раз мы осмелились проплыть мимо них, и Алла недовольно качнула головой в нашу сторону – она не любит вмешательства в личную жизнь. Сейчас мы свято бережем этот завет, тогда, в той компании людей, попиравших его всей своей жизнью (подруги некогда тусовались на «горького», кто знает, тот поймет), это было не важно. Да, я сильно изменилась с тех пор.
Алла спустилась к воде, и мне очень хотелось увидеть ее поближе, но подруги отказались плыть, а пускаться в плаванье в одиночку я испугалась, потом расстроилась тому, что упустила этот шанс, и когда Примадонна вновь отправилась к кромке воды, поплыла к ней одна. Я была абсолютно уверена, что, как и в прошлый раз, она постоит там и поднимется выше, Пугачева же, оглядев водную гладь, подозвала подругу, и они вместе уселись… в обыкновенный водный велосипед или, как их теперь модно называть, катамаран, подобные какому имеются на любой лодочной станции, в любом парке с прудом, озером или речкой. Я, обернувшись на подруг, рассмеялась, они рассмеялись в ответ и, решив не упускать шанса, я поплыла вслед за удивительным здесь, среди Никитиных скутеров и водных мотоциклов, плавсредством. Плыла достаточно долго, презрев крики Володи – Аллиного охранника (с которым, кстати, сейчас уже сложилось какое-то подобие отношений, он здоровается и прощается с нами, влюбленными в его «подзащитную») с пристани, держа расстояние около трех метров между собой и Аллой. Плыла так, как плавать не умею – не опуская головы в воду. Руки уставали, но я не могла ни на мгновение оторвать взгляда от нее, хотя и видела ее сзади, видела, как смешно снуют туда-сюда ее округлые колени, мыски в белой коже сабо, и пыталась умом или хотя бы сердцем осознать этот момент – я столько лет любила ее издалека, а вот сейчас плыву за ней, совсем рядом, так близко, за этим обыкновенным человеком, обыкновенной женщиной, которую так принято считать небожительницей. Прочувствовать это и понять не получалось… развернулась и поплыла обратно я только тогда, когда поняла, что встречи с Аллой еще будут наверняка, а вот тонуть мне сейчас совсем не с руки. Плаваю я хорошо, но то, что с берега Примадонну видно не было, и последние минут сорок я безвылазно провела в воде, не слишком хорошо отразилось на мышцах, о чем тело и напоминало моему сошедшему с ума мозгу ежесекундно.
Мы провели на берегу и в воде все время, пока Алла, хотя бы точкой на водной глади, находилась в поле нашего зрения. Пляж, на котором и прежде отдыхали люди, совершенно не обращающие внимания на близость Пугачевой, опустел, но мы уехали лишь тогда, когда звезда, миновав прямую лестницу, каким-то диким кружным путем ушла за забор, отделяющий арендованную часть берега от усадьбы. Тогда домой отправились и мы, вот только добираться до родных пенатов нам нужно было много дольше. Впрочем, это справедливо, ведь мы получили от встречи с Аллой намного больше счастья, нежели она – от встречи с нами…