Падший ангел
Название: Падший Ангел
Автор: Афина Паллада
Иллюстрации: Анн@
Жанр: мелодрама, альтернативное развитие сюжета БН
Рейтинг: PG-17
Герои: почти все участвующие в БН

Глава №1

Предрассветная дымка окутывала сонный Петербург. Первые лучи восходящего солнца робко касались земли и пробегали по пустым улицам, ещё несколько часов и город пробудиться, улицы заполнят люди и извозчики, тишину прервёт многоголосый гам, шум и привычная суета столицы.
У ворот особняка Корфов остановилась открытая повозка, небрежно бросив кучеру пару слов, из неё легко выпрыгнул молодой офицер и направился к парадному входу.
Заспанный лакей, открывший дверь на требовательный стук, удивлённо посмотрел на гостя, хотел что-то сказать, но князь Репнин опередил его:
- Владимир у себя? – и не дожидаясь ответа растерянного лакея, быстро вошёл в дом.
- Ваша светлость! Владимир Иванович ещё не… - но Михаил уже устремился вверх по лестнице на второй этаж. Открыв дверь в спальню барона, он весело крикнул:
- Владимир, соня, вставай! Быстро же ты отвык от военных привычек…
Ответом князю послужило приглушенное чертыхание и женский вскрик.
- Чёрт возьми, Мишель… - в полутьме на широкой постели лежал обнажённый по пояс Владимир Корф. Рядом с ним, закутавшись в шёлковое покрывало до подбородка, сидела молодая женщина, взгляд, которым красавица наградила князя, мог бы убить на месте. По всей спальни виднелась разбросанная женская и мужская одежда, налицо были все признаки того, что здесь этой ночью предавались любовным утехам.
Михаил, смешавшись, переводил взгляд с одного на другого. Владимир, явно наслаждаясь сложившейся ситуацией, закинул руки под голову и весело наблюдал за другом. Красавица, тряхнув роскошными волосами, недовольно посмотрела на ухмыляющегося барона, ожидая от него действий.
- Мишель, тебя разве не учили стучать? Хотя бы в чужие спальни, – ухмылка Владимира стала шире. Репнин почувствовал, как предательская краска заливает щёки, ещё никогда он не чувствовал себя так глупо… Корф же, как всегда, был в своей излюбленной язвительной манере.
- Миш, ты не подождёшь меня в гостиной? – сжалился над попавшим в щепетильную ситуацию другом Владимир.
Михаилу ничего не оставалось, как закрыть дверь спальни и спуститься вниз, чувствуя себя нашкодившим мальчишкой.
- Ваша светлость, я хотел сказать, что Владимир Иванович… - попытался оправдаться слуга.
- Не один? – оборвал его князь и быстро прошёл в гостиную.


[показать]

Князь Репнин стоял у окна и рассматривал небольшой бархатный футляр, когда услышал быстрые шаги за спиной. Помедлив немного он обернулся и получил возможность лицезреть хозяина дома, небрежно развалившегося в кресле и привычным жестом протянувшим руку за графином бренди, стоящим на столике. Владимир был облачён в длинный коричневых халат, взлохмаченные волосы, круги под глазами от бессонной ночи и щетина дополняли облик.
- Ты что, совсем рехнулся? – негодующе начал Михаил.
- Миш, чем на этот раз я вызвал твоё неудовольствие? – барон сосредоточенно наливал бренди в бокалы.
- Как тебя угораздило связаться с Калиновской! – продолжал кипеть Репнин.
- Ты осуждаешь мой выбор? Странно, Ольга Калиновская по праву считается первой красавицей Петербурга. И потом, я её силой к себе в постель не тащил…
Михаил возмущённо уставился на друга:
- Она фаворитка наследника!!!
-А, так вот ты о чём, - усмехнулся Корф, - Мишель, ты не в курсе последних событий, у наследника новая пассия - фрейлина Нарышкина, а Ольга получила отставку, так что дуэль с Александром мне не грозит. Просто бедная девушка была в отчаянии и нуждалась в утешении…
- Да? Странно, почему-то ко мне в спальню дамы за утешением не приходят…
Владимир удивлённо взглянул на Репнина и рассмеялся:
- Боже, Мишель, что я слышу? Неужели в тебе заговорила зависть?
- Ну да Корф, не дождёшься… - Михаил понял, что против воли начинает улыбаться.
Корф заметил это и подмигнул другу:
- Кстати, прими мою признательность, твоё появление оказалось как нельзя вовремя, а то я лежал и ломал голову, как бы мне повежливей избавиться от Ольги к завтраку.
- Не стоит благодарности, всегда рад помочь другу, - съязвил Михаил.
- Ну а теперь, может, расскажешь, что за спешное дело привело тебя ко мне в такую рань? – Владимир поудобнее расположился в кресле, готовясь выслушать Репнина.
- Поздравь меня, с сегодняшнего дня – я адъютант наследника престола! – гордо объявил Михаил.
- Вот как? – Владимир был искренне рад за друга – За это стоит выпить! – и протянул Михаилу бокал бренди.

[показать]

Чокнувшись они выпили. Владимир подошёл к Михаилу и стукнул его по плечу:
- Миш, я действительно рад за тебя, прими мои поздравления.
- Спасибо Володя, летел к тебе поделиться радостной вестью, но как оказалось, ты был очень занят…
- Ну что поделать Миш, не вывешивать же мне на двери спальни табличку: «Занят, прошу не беспокоить».
Репнин расхохотался шутке друга:
- После возвращения с Кавказа ты вызвал настоящий переполох в высшем свете, дамы чуть не в обморок падают при твоём появлении и готовы поголовно признаваться в любви. Замучили вопросами о «загадочном красавце Корфе»… Интересно, а сколько продлится твой роман с Калиновской?
- Ну, ты же прекрасно знаешь наш высший свет: в понедельник – влюбляемся, во вторник – признаёмся в любви, в среду – любовники, в четверг – блаженствуем, в пятницу – ругаемся, в субботу – ссоримся, в воскресенье – расстаёмся, а в понедельник всё по новой…
- Похоже, новый афоризм нашего остроумца князя Меньшикова?
- Он самый.
- Ну, в остроумии ему не откажешь, ведь это он, ещё в кадетском корпусе, наградил тебя прозвищем – Люцифер. Кажется, тебя так до сих пор за глаза называют в армии и свете?
- О, я на него не обижен, даже наоборот…- мрачно усмехнулся Владимир.
- Да, в тебе всегда было что-то демоническое. Падший ангел. Ангел, предпочитавший править в Аду, чем прислуживать в Раю. Какое точное определение характера... – Репнин с притворным ужасом посмотрел на Корфа.
Владимир, оставил выпад друга без ответа, подошёл к столу и поставил бокалы:
- Ладно, Мишель, предлагаю закончить обсуждение светских сплетен, и перейти на что-нибудь более приятное.
- Хорошо. Я собираюсь отметить своё назначение сегодня вечером. Придёшь?
Владимир снова развалился в кресле:
- Нет, Миш, не могу, домой надо ехать, отца два года не видел…
- Подожди… ты, что хочешь сказать, что он даже не знает о твоём возвращении!? – Михаил возмутился до глубины души.
- И вместо того, чтоб сразу ехать к нему, неделю болтаешься в Петербурге!? Так соскучился по светской жизни?
- Мне нужно было кое-что обдумать и решить, - резко ответил Корф – И вообще это тебя не касается!
- Ладно, ты прав, меня это не касается, твоя жизнь – это твоя жизнь. – Репнину явно не хотелось ссориться - Но с тех пор как ты вернулся с Кавказа, я тебя не узнаю. Откуда столько злобы и ненависти, ты и раньше шёлковым не был, но теперь… Я конечно понимаю, война меняет людей, но так сильно…
Тяжёлое, мрачное молчание на несколько минут повисло в комнате.
- Ты когда уезжаешь?
Владимир взглянул на часы:
- Через час…
- Тогда счастливого пути, обрадуй отца и засвидетельствуй Ивану Иванычу моё почтение с наилучшими пожеланиями.
- Обязательно Миш, спасибо тебе, - теперь Владимир улыбался.
Михаил подумал, чтобы ещё сказать и, посмотрев, на бархатный футляр, который всё ещё держал в руках, спросил:
- Володя, а кто такая Анна?
Улыбку сорвало с лица Владимира, он резко встал с кресла и буквально вырвал футляр из рук опешившего Михаила.
- Что-то Михаил Саныч, вы сегодня много вопросов задаете… - нарочно медленно растягивая слова произнёс Корф.
Миша ненавидел этот тон, обманчиво спокойный и кроткий, именно так Корф говорил со своими противниками перед дракой или вызовом на дуэль. В их отношениях это означало, что он коснулся запретной темы, чего-то скрытого и опасного, дошёл до черты, переступить которую Владимир не позволит ни при каких обстоятельствах.


[показать]

Ожидая в гостиной, пока Владимир проводит Калиновскую, Михаил заметил на столике небольшой бархатный футляр, в которых обычно хранят драгоценности, на крышке золотыми буквами было выведено «АННА». Любопытство взяло вверх и он открыл его: внутри находилось женское ожерелье, красивей которого ещё не встречал, хотя фамильные драгоценности Репниных всегда вызывали зависть при дворе. Поражало не столько изящество исполнения и тонкость работы, красота переливающихся в лучах солнца безупречных рубинов, а какая-то законченность линий и совершенство форм, делавшим его не просто украшением, но подлинным произведением искусства древнего мастера. Несколько минут князь просто любовался им, не смея коснуться этого совершенства, да, это был поистине царский дар. Михаил не сомневался, что это подарок Владимира, но кому? Кто эта таинственная Анна, которой предназначалось это сокровище? Почему Владимир ни когда не упоминал о ней, и какие их связывают отношения? Откуда у Корфа эта драгоценность, стоящая целое состояние? Вопросы, вопросы… Он надеялся получить ответы у Владимира, но теперь понял тщетность своих надежд, Корф умел хранить тайны, и свои и чужие. Особенно свои… И всё же его поразила реакция друга на вполне не винный вопрос.
Михаил собирался дать достойный ответ Корфу, но замер, забыв, что хотел сказать. Владимир достал ожерелье и теперь держал в руке, взгляд, с которым тот смотрел на него – вот что поразило князя. Его выражение, которому он не мог подобрать название, но в то же время что-то такое знакомое и абсолютно не уместное… Казалось барон отрешился от всего, полностью уйдя в себя…
Голос Репнина вернул Владимира к реальности:
- Ну что ж, Владимир Иванович, не смею Вас более задерживать, позвольте откланяться.- Михаил быстро направился к дверям.
Подчёркнуто официальный тон, не скрыл обиду друга:
- Мишель! – князь остановился в дверях – Извини… я тебе позже всё объясню…- произнёс он заведуемую ложь.
Понимающий взгляд Михаила проникал в самую глубину души, казалось говоря: «И кого ты хочешь обмануть? Меня или себя? Ну что ж, сделаю вид, что верю тебе».
Они всегда понимали друг друга без слов, по крайней мере, до недавнего времени. Репнин кивнул и быстро вышел.
Весь короткий путь до повозки князь осмысливал произошедшее: Калиновская, их разговор с Владимиром, ожерелье, таинственная Анна… «Чёрт возьми Корф, во что ты влип на этот раз? Опять играешь в тайны? Высокомерный гордец, думаешь, что можешь всё... Ладно, надеюсь, ты знаешь, что делаешь…».
И лишь усаживаясь в повозку, он вдруг понял, какое чувство читалось во взгляде Владимира, обращённом на ожерелье, и от этого открытия, несмотря на теплое утро, предательский холодок пробежал по спине – это была НЕНАВИСТЬ.



[показать]

Владимир стоял у окна, наблюдая за отъездом Михаила, на душе было не спокойно, обрывки мыслей вихрем проносились в измученной голове… «Опять обидел Мишеля, он конечно отходчив и не злопамятен, однако легче от этого не становиться».
Миша всегда был голосом его совести, а сейчас он меньше всего хотел слышать этот голос… «Неужели война так его изменила, что заметил даже Репнин, или виновата вовсе не она, а то мерзкое чувство, что жжёт огнём, крохотными коготками оставляет кровоточащие раны в душе и отравляет кровь все эти годы… А может было ещё что-то, о чём боялся признаться даже самому себе? Нет!!! Что за бред…Этого просто не может быть… Смешно даже думать об этом…».
Корф попытался рассмеяться, но из груди вырвался полу-всхлип, полу-стон. Взгляд упал на ожерелье, всё ещё зажатое в руке, драгоценность таинственно мерцала, притягивало к себе, напоминая о той, которой оно предназначалось… «Сегодня ей исполняется восемнадцать. Какая суета стоит в поместье. Как же, у всеобщей любимицы именины. Отец наверно давно приготовил какой-нибудь дорогой подарок. Съедутся соседи, знали бы, они кого будут поздравлять... Дворовую девку, выдрессированную под дворянку – французский, наряды, воспитание, образование... Анна будет петь и играть, а все восхищённо аплодировать. Тоже мне, великая актриса, впрочем, вся её жизнь и есть игра, пустая и глупая игра, которая скоро закончиться…».
Владимир почувствовал, как ненависть холодными пальцами сжимает грудь, рванул ворот халата, судорожно глотнув. Холодные камни лежащие в руке вздрогнули, и по какому-то странному капризу света и тени ему почудилось, что не рубины, а капли крови дрожат на ладони. Барон судорожно отбросил украшение, тряхнув головой, прогоняя наваждение, и нервно вытер руки о полы халата.
Казалось, он получил предупреждение свыше: ещё не поздно всё отменить, отступиться, ни к чему хорошему это не приведёт. Но губы Владимира тут же плотно сжались, а серые глаза вспыхнули упрямым огоньком – он никогда не менял своих решений… Медленно уложил ожерелье в футляр и закрыл его, блеснули золотые буквы: «АННА». Подарок ненависти…
На миг, только на миг, в глубине сердца шевельнулась непрошенная жалость, но он тут же подавил её. Ну что ж, у него была целая неделя, пока он выжидал время, тщательно продумывая свой план, не оставляя без внимания малейшую деталь. Пора приступать к его осуществлению…


[показать]

Глава №2

В небольшой комнате в поместье Корфов у зеркала стояла тоненькая белокурая девушка. Луч солнца, казалось, запутался в её золотых волосах, густыми волнами окутавшими точёные плечики девственной белизны, озаряя их нежным блеском. Юная красавица с восхищением осмотрела своё новое платье, которое Иван Иванович специально заказал ко дню её рождения у лучшей портнихи Петербурга. Тончайшая белоснежная ткань, облегала идеальную фигурку, а глубокое декольте приоткрывало взгляду прелестную, высокую девичью грудь.
Анна ещё раз посмотрелась в зеркало, стараясь найти хоть малейший изъян в своём туалете и улыбнулась, довольная увиденным. Единственно, что её смущало – глубина выреза платья, она ещё не привыкла к таким откровенным нарядам, хотя будучи в столице, видела светских дам в таких туалетах, по сравнению с которыми её нынешний можно счесть верхом целомудрия.
Впрочем, ей не кого смущаться, всех приглашённых она знала почти с детства, со многими вместе выросла. К тому же гостей было не так много: семейства Долгоруких и Полоцких в полном составе. Аня снова улыбнулась, вспоминая друзей детства: отчаянную, взбалмошную Лизу, степенного Андрея и тихоню Соню. Улыбка погасла, когда она вспомнила братьев Полоцких: Сергея – ровесника Владимира, и младшего – Николая. Вот уж кого она не хотела бы видеть…
Ещё в детстве братья не упускали возможности вволю поиздеваться над теми, кто слабее их, особенно доставалось Анне и Соне. Лизу они не трогали, опасаясь получить достойный отпор, кроме того, у той имелся надёжный защитник… Аню же просто затравили, много раз доводя до слёз, пока однажды свидетелем их издевательств не стал Владимир… после этого всё прекратилось. Братья выросли, но совсем не изменились, вернувшись из Петербурга отвратительными светскими хлыщами. И снова она стала объектом их пристального внимания, но теперь уже совсем иного рода… Анна вздрогнула, вспомнив их похотливые взгляды и пошлые намёки. Только вот защищать теперь её было не кому...
Девушка решительно тряхнула головкой, прогоняя тревожные мысли - никто не испортит ей день рожденья, она будет веселиться от души, кроме того, так хотелось порадовать Ивана Иваныча. Дядюшка никогда не пытался скрыть, как горд своей воспитанницей, относясь к ней как к дочери, и она платила ему безграничной любовью и преданностью. Ей захотелось найти старого барона и поблагодарить за чудесное платье. Анна открыла дверь и легко выскользнула из комнаты.



[показать]

В библиотеке Ивана Ивановича не оказалось, наверное, он был у себя в кабинете. Она быстро прошла к двери и почти налетела на управляющего поместьем – Карла Модестыча.
Немец крепко схватил Анну за талию и привлёк к себе:
- Куда это ты, красотка, спешишь? – тихий голос, давно внушавший ей дрожь, прозвучал над ухом.
Взгляд управляющего дерзко скользнул по обнажённым плечам и открытому платью. В глазах что-то вспыхнуло, напугав Анну, он крепче прижал её к себе, одновременно больно вдавив хрупкую девушку в дверной косяк.
- Я ищу Ивана Ивановича… – резко ответила Анна, делая безуспешные попытки освободиться.
- Для кого ты Анька так вырядилась, не иначе поклонника ждёшь? – усмехнулся Модестыч, наклонившись так низко, что она почувствовала его дыхание.
- Отпустите меня немедленно!!! – девушка резко рванулась из внушающих отвращение объятий.
- Я бы на твоём месте, так не трепыхался, старый барон-то совсем плох стал в последнее время, не приведи Господь, случиться не поправимое, что тогда с тобой девка станется? – глумливая улыбка гуляла по губам управляющего.
- Владимир Владимирович о нас позаботься… - явная, беспомощная ложь, не способная ни кого обмануть…
- Молодой барин? Да брось ты, мы все прекрасно знаем КАК он к тебе относиться… Если он станет хозяином, про барские перины, да про песенки сразу забудешь. Прикажет выпороть на конюшне, мигом вся спесь слетит, крепостная, а возомнила о себе… Так что лучше тебе со мной поласковей быть, глядишь и смогу помочь...
Слова управляющего ядовитыми шипами проникали прямо в душу, оживляя затаённые страхи и самое страшное, была в них доля правды…
На миг Аня оцепенела и перестала вырываться. Карл Модестыч воспринял это по-своему, и сильнее навалившись на девушку, страстно зашептал:
- Вот и умница. Ты ведь сегодня именинница… А у меня тоже для тебя подарочек есть, - и безжалостно впился в девичьи губы.
Анна задохнулась от отвращения, почувствовав влажный рот мужчины и руку, бесстыдно проникающую под платье, пальцы, грубо мявшие нежную грудь. Ненависть ударила в голову, заставив вскипеть кровь, собрав все свои силы, она вцепилась зубами в губу управляющего, одновременно отчаянно оттолкнув от себя…
Никак не ожидавший такого от хрупкой Ани насильник отлетел к стене, взвыл, больно ударившись головой о дверь, и нелепо растянулся на полу.
Не глядя на поверженного противника, девушка опрометью бросилась по коридору…
- Ну, ты стерва за это ещё заплатишь!!! – услышала вслед убегающая Анна…



[показать]

Несколько минут спустя, она остановилась у двери кабинета Ивана Ивановича. Постаралась унять дрожь и нервное дыхание, поправила платье и волосы. Постучала в дверь и, услышав приглашение, вошла.
Старый барон сидел за столом, разбирая почту, увидев Анну, радостно улыбнулся, встал и подошёл к ней:
- Аннушка, боже мой, ну какая же ты красавица, прямо глаз не отвести! – в его глазах читалась гордость и восхищение воспитанницей.
- Иван Иванович я пришла поблагодарить Вас за платье, никогда в жизни не видела ничего прекрасней! – Анна, красуясь, легко покрутилась перед ним.
- Ну что ты милая – это ты его украшаешь, вечером сразишь всех. Можешь поверить старику, когда станешь актрисой, не мало разобьёшь сердец, - ласково улыбался барон.
Иван Иванович жестом подозвал девушку к себе:
- А теперь именинница, закрой глаза и протяни руку.
Анна послушно выполнила просьбу и, открыв глаза, обнаружила у себя на ладони маленькую бархатную коробочку. Вопрошающим взглядом посмотрев на улыбающегося опекуна, осторожно открыла подарок. Внутри находились изумительной красоты сапфировые серьги. Потрясённая Аня растерялась, не зная, что сказать, никто ещё не дарил ей таких подарков.
Иван Иванович, явно забавляясь, наблюдал за ней:
- Я подумал, что сапфиры замечательно подойдут к твоим глазам девочка.
- Иван Иванович…Спасибо…Это правда мне? - взволнованно прижав подарок к груди и захлёбываясь от переизбытка чувств, она порывисто бросилась ему на грудь, окончательно смутив старого барона.
- Ну всё, всё, хватит, - ласково отстранил он девушку – Иди Аннушка, мне ещё почту надо разобрать…
Анна посмотрела на корреспонденцию, аккуратно разложенную на столе, в последнее время Иван Ивановича начинал день с того, что внимательно просматривал почту, и она прекрасно знала почему…
- От Владимира Ивановича ничего нет? – обеспокоено спросила она.
- Нет, девочка, ничего, уже месяц как уехал из части, и я уже начинаю волноваться, ему давно пора быть дома, - в словах старика чувствовалась подлинная тревога.
- Наверное, задержался где-нибудь по делам, но скоро обязательно приедет, ведь он знает, как вы его любите и ждёте - попыталась его успокоить девушка.
- С чего ты это взяла? – недовольно буркнул барон.
Аня ни как не могла понять, зачем дядюшка всю жизнь пытался скрыть свою любовь к Владимиру, что за странная стена отгородила отца и сына друг от друга, и почему никто из них даже не пытался её преодолеть... Она знала, как Иван Иванович гордиться им, много раз заставала его за тем, как любовно он рассматривал награды и дипломы сына, именное оружие, подаренное самим Императором лучшему стрелку, как бережно хранил все письма с Кавказа и они вместе много раз их перечитывали длинными зимними вечерами сидя у камина. Многие из них она помнила наизусть, особенно первые, но постепенно необъяснимый холод отчуждения пропитывал бумагу, письма приходили всё реже и реже, а их содержание стало напоминать вежливую переписку посторонних людей. Знал ли Владимир, как сильно любит его отец? А если нет, то смогут ли они объясниться, понять друг друга? Анна не знала…
Много раз она, забыв все причинённые Владимиром обиды и унижения, порывалась написать ему письмо, но какой-то непонятный страх и робость останавливали её в последний момент.
И всё же… Анна честно призналась себе, что боится его, но одновременно скучает по Владимиру, и очень хочет, чтобы он вернулся. Может быть тогда, ей удастся всё-таки узнать причину его ненависти к ней и, наконец, наладить их отношения. А ещё - хоть немного заслужить его уважение...
Голос Ивана Ивановича вывел девушку из задумчивости:
- Аннушка, передай Варваре, пусть зайдёт ко мне, нужно ещё кое-что приготовить для сегодняшнего вечера.
- Хорошо Иван Иванович, - Анна послушно вышла из кабинета и направилась на кухню.



[показать]

Одинокий всадник на чёрном коне остановился на пригорке перед поместьем Корфов. Серые глаза задумчиво скользили по таким до боли знакомым местам, ветер лениво трепал волосы всадника и гриву коня. А полуденное солнце щедрой рукой рассыпало свои лучи, словно дополняя пастораль старого художника.
Два года – долгий срок, и вот он снова, родной дом, что снился в беспокойных снах на войне, куда рвалась душа, стремившаяся покинуть бьющееся в горячечной лихорадке израненное тело… И куда засыпая он возвращался вновь и вновь чтоб обрести покой и умиротворение.
Владимир усмехнулся, кого он обманывал? Ни кто не ждёт его, и никому он не нужен, всего лишь досадная помеха, ворвавшаяся в тесный мирок, где нет места сильным страстям и простым человеческим чувствам… и нет дела до молодого офицера с истекающей кровью душой...
Ладно, через месяц или чуть больше он навсегда покинет этот дом, оставив там разбитое сердце и искалеченную жизнь той, которую так ненавидит.
Всадник пришпорил коня и рванулся навстречу судьбе…



[показать]

Глава №3

«… Жильберт, бросил страстный взгляд на Катрин, приклонил пред ней колено и произнёс с мольбой в голосе…» - знакомые слова стали сливаться в сплошные строки, полностью теряя смысл. Княжна Наталья Репнина, зевнув, закрыла книгу и небрежно бросила её на столик. Что только все фрейлины нашли в этой глупой писанине? Слезливый, сентиментальный французский романчик, местами скучный, местами пошлый…
Взглянув на часы, нетерпеливо прошлась по комнате, на миг остановившись у прекрасного букета алых роз. Задумчиво взяла одну из них, неожиданно вскрикнув – шипы больно укололи пальцы. Натали усмехнулась, как похожи эти цветы на того, кто их подарил: такие же красивые и колючие… Почему её мысли постоянно возвращались к нему? Мрачному, загадочному, скрытному - так непохожему на брата или других мужчин, которых она знала. И как же подходило ему прозвище, под которым он был известен в свете… Всё, хватит об этом… Сейчас ей надо думать о брате…
Михаил ушёл куда-то утром, и недавно вернувшись, сразу направился в свою комнату, готовиться к визиту во дворец. Княжна гордилась братом, несомненно, он отлично подойдёт к должности адъютанта цесаревича, и не сомневалась, что они отлично поладят с Александром.
Александр… Одно время она думала, что влюблена в него. Красивый, обаятельный, элегантный, как легко он одерживал победы над слабым полом. Каждое его появление заставляло сильнее биться женские сердца. Его ухаживания считались особым знаком внимания и фрейлины млели от одного взгляда, казалось нет такой что устояла бы перед ним… Кроме одной. В чём недавно он смог убедиться… Как долго неисправимый донжуан не мог поверить, что княжна Репнина рассматривает его только как друга. Но к чести Александра, получившего решительный отказ, он не только не обиделся, но напротив, при каждом удобном случае подчёркивал, сколь высоко ценит и уважает её, и как дорожит их дружбой.
В дверь постучали:



[показать]

- Войдите, - крикнула Натали.
- Барыня, тут Вам записку принесли… - лакей передал ей маленький запечатанный конверт. - Велели прямо в руки передать, - слуга ожидал дальнейших указаний.
- Хорошо, ступай, - она взяла конверт, подписанный знакомым подчерком.
Не успела дверь закрыться, как на пороге появился Михаил в парадном мундире, со всеми орденами:
- Ну, сестрёнка, как я выгляжу? – он явно был доволен собой.
Наталья придирчиво осмотрела брата, и не найдя ни одного изъяна радостно объявила:
- Просто великолепно!
- Тогда я спокоен, если уж одна из известных кокеток нашего двора нашла меня безупречным…
- Миш, ну ты то хоть не повторяй эти глупости – рассмеялась сестра.
- Ну какие же это глупости, сам своими ушами много раз слышал, что у княжны Натальи Репниной безупречный вкус… За что, по мнению завистниц, её следует утопить в Неве… - Миша сделал страшное лицо.
Теперь смеялись оба, у Натали действительно хватало завистников при дворе.
Михаил заметил записку в руке у сестры, затем перевёл взгляд на стоящие на столе розы, и снова посмотрел на записку. Наташа перехватила взгляд брата, и твёрдо глядя ему в глаза, нарочно медленно убрала конверт в кармашек платья.
- Опять таинственный поклонник? Вчера цветы, с которыми ты носилась полдня, теперь любовное послание? – обвиняющее спросил он.
- Спасибо за заботу братец, но я не обязана показывать тебе свою переписку, - глаза княжны потемнели, не предвещая ни чего хорошего.
- Я просто хочу знать, кто это. В конце концов, я же забочусь о тебе… - князь был явно удивлён враждебным тоном.
- Миша, я могу о себе сама позаботиться, что и делаю последние два года при дворе. Спасибо конечно, но это… - она замолчала.



[показать]

- … не моё дело. Ничего, подобное сегодня я уже слышал от Владимира.
- Ты был у Корфа, - удивилась девушка.
- Да, - Репнин улыбнулся, вспомнив сцену в спальне друга.
- Хорошо, что застал его до отъезда… Представляешь, он…
- Так он уехал??? – прервала его Натали.
- Именно это я и пытаюсь тебе сказать. Если позволишь и не станешь меня перебивать...
-Хорошо.
- Так вот, он уехал домой в поместье, оказывается, Иван Иванович даже не знает, что он вернулся с Кавказа…
Наташа отошла к окну, бездумно рассматривая улицу, пока Михаил продолжал свой рассказ.
- И когда он вернётся? – предательски дрогнул голос…
- Не знаю…Это ведь Владимир… - пожал он плечами, - Кстати, откуда такая заинтересованность, мне казалось, ты его терпеть не можешь?
Да, так оно и было, но та ночь, полностью изменила их отношения… Как хорошо, что она стоит спиной к брату, и он не может видеть предательского румянца, окрасившего щёки… Возьми себя в руки Наташа…



[показать]

Обернувшись, она бросила ехидный взгляд на Мишу:
- Должна же я всё знать о главном возмутителе спокойствия, постоянно впутывающим моего любимого брата в разные сомнительные мероприятия. – кажется получилось.
- Это вовсе не так! – тут же бросился на защиту друга Михаил.
- Ладно, ладно, кстати, ты не опоздаешь?
Он бросил взгляд на часы:
- Да, уже пора…
- Подожди…
Наталья подошла к брату, поправила ворот мундира, отошла на несколько шагов и ещё раз его оглядела.
- Ну, ни пуха, ни пера.
- К чёрту!!! – подмигнув сестре, князь вышел.
И уже спускаясь по лестнице, Михаил вспомнил, что точно такие же розы, что стояли на столике в комнате, он видел недавно в оранжерее у Корфов…
Княжна Репнина, достала и прочитала записку, которая, впрочем, ни чего нового ей не сообщила, потом медленно подошла к кушетке и бессильно опустилась на неё, руки сами взяли гитару…
Нежные гитарные аккорды плыли по комнате, то затихая, то возрождаясь с новой силой. Волшебная музыка рождалась из под лёгких пальчиков девушки, склонившейся над гитарой, задумчиво перебирая струны. Казалось она идёт из самого сердца, раскрывая его невольную тайну. Длинные локоны скрывали прекрасное лицо княжны, и невозможно было понять: улыбается она или грустит…

***
Иван Иванович Корф нетерпеливо бросил непроверенные счета на стол, сегодня ему совсем не хотелось заниматься делами, в конце концов, они могут подождать и до завтра. Он медленно набил трубку табаком, закурил, блаженно погрузившись в облако душистого дыма, позволив себе расслабиться, прикрыв глаза. Улыбка тронула тонкие губы – вспомнилась радость Аннушки получившей подарок утром, каким счастьем лучились её глаза… Он долго думал, что же ей подарить, пока не нашёл эти серьги случайно, перебирая семейных драгоценностей Корфов, и сразу подумал про Анну, со знакомой болью вспомнив ту которой они принадлежали…
В дверь постучали, на пороге показалась огромная фигура Григория, он был чем-то взволнован:
- Барин, там… Владимир Иванович приехали…
Старый барон привстал, тяжело опёршись рукой о стол, на мгновение казалось, у него остановилось сердце. Володя… сынок… захотелось броситься в низ к сыну… обнять, прижать к себе, сказать всё то, что накопилось за все эти такие долгие годы, но вместо этого опять устало опустился в кресло:
- Григорий, пусть он как только сможет, зайдёт ко мне, я буду ждать…
Дождавшись пока вышел слуга, барон достал бутылку с бренди, налил и залпом выпил рюмку, безуспешно пытаясь унять предательскую дрожь в руках…



[показать]

***
На кухне Корфов кипела работа: стоящие на плите горшки и кастрюли бурлили, от сковородок поднимался чад, неповторимый запах готовившихся кушаний витал в воздухе.
Кухарка Корфов дородная Варвара, устало утёрла пот со лба, довольным взглядом обводя своё царство – подготовка к празднику была в полном разгаре. Ещё раз осмотрелась – всё ли в порядке? Так и есть… куда же запропастилась эта негодница Полька?
- Полька! Ты воду слила? – глаз да глаз за ней нужен…
- Не успела ещё, я руку обожгла… - плаксивый голос крепостной девки послышался из сеней.
- Кто ж виноват, что ты такая неумеха. Да ней стой ты колом, вон - мусор вынеси, хоть какая то польза от тебя будет…
- Сироту то всякий обидеть может, не то, что Аньку, - обиженно бормоча под нос, Полька с видом великомученицы вплыла в кухню.
- Никто тебя не обижает, делай, что говорят, и весь спрос, - Варвара нетерпеливо сунула ей в руки полное ведро помоев.
- Почему нет ни какой справедливости в жизни? Я помои таскай, да полы на кухне мой, а Аньке и наряды, и подарки, и барин как с родной носится… А ведь я тоже танцевать и петь могу не хуже её… - обиженно запричитала девка.
- Ну да, только ты нашей Аннушке то не ровня, она и танцует – что пёрышко летает, и поёт как соловей, а от твоего пения, Поля, куры на дворе дохнут… - осадила её Варвара, не давая в обиду свою любимицу.
Полька, зло сверкнув глазами, резко поставила ведро на пол и выскочила за дверь.
Глядя ей в след Варвара вздохнула – ох девка, совсем от рук отбилась, разленилась, да ещё с этим чёртом Карлом Модестычем грешит, тьфу ты, срамота какая… Глаза бы на них не смотрели…



[показать]


***
Некоторое время кухарка колдовала над готовящимися блюдами, пока не услышала звук открываемой двери. Обернулась, собираясь отчитать вернувшуюся Польку, но вместо этого её лицо осветила добрая материнская улыбка, за спиной стояла Анна в простом домашнем платье, нежно прижимая к себе маленький пушистый комочек.
- Опять своё мяучило притащила? – притворно строго спросила Варвара.
- Варя, налей пожалуйста сливок, Лучик наверное уже проголодался, - попросила Анна.
- На твоего кота никаких сливок не напасёшься, хоть бы мышей ловил, - ворчливо говорила кухарка, наливая чашку.
- Варь, но ведь он ещё совсем маленький, вот когда вырастит… - Аня осторожно усадила котёнка на стол и пододвинула ему блюдце.
- Ох, Ань, жалостливая ты душа, сколько тебя помню, всё котят, да щенят ко мне таскаешь, - женщина ласково посмотрела на склонившуюся над котёнком девушку.
Лучик жадно лакал, урча от удовольствия, время от времени облизывая усы и довольно жмурясь.
- Ладно, не отвлекай меня больше, для тебя же стараюсь, и неровен час Карл Модестович с проверкой пожалует, Полька поди уж наябедничала… - Варя снова загремела посудой.
Услышав ненавистное имя Анна вздрогнула и вся сжалась, это не укрылось от внимания Варвары:
- Ань, он что, опять приставал к тебе?
Анна ещё сильнее наклонилась к столу, пытаясь укрыться от пытливого взгляда женщины.
- Хуже Варь… - девушка всё ещё не решалась поднять взгляд.
- Боже мой, Анечка он ведь не… - кухарка с ужасом застыла, прикрыв рот рукой.
- Я вырвалась и убежала… - Аня подняла глаза, блестевшие от невыплаканных слёз, а в глубине этих прекрасных голубых озёр плескался не прикрытый страх.
Лучик, словно почувствовав всю боль и отчаянье хозяйки, оторвался от блюдца и доверчиво потёрся о её нежную щечку, вызвав этой внезапной лаской лёгкую улыбку на бледных губах…
- Ты должна немедленно всё рассказать барину! Слышишь – немедленно!!! – Варвара беспокойно заметалась по кухне.
- Не надо Варя, у Ивана Иваныча сейчас и так забот не в праворот, а я … я сама смогу о себе позаботиться… - Анне явно хотелось закончить этот разговор.
- Ты что, девка, совсем из ума выжила??? Потом поздно будет, ладно, ты не хочешь барина огорчать, так я сама это сделаю, хватит этому ироду над тобой издеваться…
- Ну хорошо Варя, я всё ему расскажу – завтра. Обещаю… - приняв решение, Анна распрямилась, чувствуя как страх, копившийся всё это время, покидает её.
- Вот и славно! Уж он то быстро его на место поставит, – Варвара облегчённо вдохнула, забирая у котёнка пустое блюдце.



[показать]

***
В это время на пороге, словно почувствовав, что о нём говорят, появился Карл Модестович Шулер.
- Воо! Помяни чёрта, он и нарисуется… - нарочисто громко, чтобы услышал вошедший, произнесла кухарка.
Управляющий проигнорировал замечание и по хозяйски оглядел кухню, заметил сидящую у стола Анну, хищно усмехнулся: он отнюдь не собирался спускать ей с рук утреннее унижение. Впрочем, это подождёт, никуда девка от него не денется…
- Барин спрашивает, всё ли готово, гости скоро пожалуют.
- Барину передай, пусть не беспокоиться, я ещё Ивана Иваныча ни когда не подводила, - Варвара специально встала между столом с сидящей Аней и управляющим, недвусмысленно давая понять, что не даст её обидеть.
- Хорошо, передам – на миг показалось, что он собирается уйти, но тут же повернувшись в сторону Анны и наблюдая за ней, со злорадной улыбкой произнёс:
- Радость то сегодня какая, Владимир Иванович только что вернулся…
Анна испугано вздрогнула, мысли заметались в головке: «Боже мой! За что… Зачем ОН приехал именно сегодня, ну почему, почему не задержался ещё хотя бы на день? А может это специально? Хочет испортить ей праздник как в прошлый раз? Он может быть таким жестоким… А вдруг она ошибается? Может он изменился за эти несколько лет? Нет, она не даст себя запугать… Будет смелой, ради Ивана Ивановича…Покажет Владимиру, что больше не боится его…» Господи!!! Ну кого она пытается обмануть то??? Только себя, ей никогда не удаться потягаться с Владимиром, и все её попытки заранее обречены на поражение…
- Слава богу! Мы с Иваном Ивановичем так беспокоились, хорошо, что он смог успеть на праздник, – прозвучал деланно спокойный голос Ани.



[показать]

Управляющий бросил на неё недовольный взгляд, явно ожидая совсем другой реакции, но Анна теперь олицетворяла собой воплощение невозмутимости, тщательно скрывая, что творится в её душе. Модестычу захотелось найти повод уколоть, унизить её, заставить страдать. Взгляд упал на сидящего на столе котёнка:
- Совсем Варька за кухней не следишь, вон кошки у тебя по столу лазают, не ровен час, напускает шерсти и блох в блюда, - Карл Модестович схватил Лучика и сбросил его со стола, котёнок жалобно замяукал, больно ударившись о пол.
Анна вскрикнув, бросилась к своему любимцу, подняла и ласково прижала к груди, успокаивая крошечное создание. Огромные голубые глаза с ненавистью сверкнули на управляющего…
- Ты что делаешь, чёрт не русский?! – уперши руки в бока и воинственно выставив грудь, кухарка надвигалась на управляющего.
- Ты Варька лучше не лезь, я крепостных кухарок не боюсь, - тем не менее Модестыч благоразумно пятился к двери от разъяренной фурии.
- Я вот тебя щас сковородкой так обхожу, дорогу сюда в миг забудешь, я женщина нервная, не таких как ты усмиряла…
Увернувшись от разозлённой Варвары, Шулер на мгновение задержался в двери, зло взглянув на обеих женщин и выскочил прочь.
- Вот ведь ирод, носит же таких земля… - прокомментировала его уход кухарка.
Анна облегчённо вздохнула, чувствуя, как часто-часто испуганной пичужкой бьётся сердце. Встрепенулась, бросив взгляд на часы:
- Пора мне Варя, скоро гости приедут, пойду одеваться, - девушка направилась к двери.
- Подожди, Лучика оставь, я ему рыбки приготовлю, - остановила её Варя.
Анна отпустила, недовольно мяукнувшего котёнка, и вышла из кухни.



[показать]

Варвара грустным взглядом проводила девушку, которую любила как дочь. Как несправедлива к девочке судьба: красавица, умница, и сердцем добрая, мухи не обидит, а ведь поди ж ты, и ей выпала крепостная доля, и почему только барин её до сих пор не освободил? Будь Аннушка вольная, никто бы пальцем не тронул…
Давно Варвара понимала, что в поместье не хватает настоящей твёрдой мужской руки, способной унять в конец обнаглевшего управляющего. Иван Иванович, дай бог ему здоровья, конечно хозяин замечательный, но уж больно мягкий и доверчивый, вот всякие проходимцы и пользуются. Одно радует, молодой барин наконец то вернулся, а с ним ни забалуешь. Строгий он конечно, а уж характер то не приведи господи, в кого только такой, но справедливый, зазря никого не тронет, что только вся дворня его так боится…
Внезапно подумалось: может рассказать всё Владимиру Ивановичу? Хоть между ним и Аней словно чёрная кошка пробежала, но Варя верила, что в память о счастливых детских временах он не даст её в обиду… И что только произошло? Ведь так хорошо дети ладили до смерти баронессы, и на тебе… Нет не понимала она этого, да и Аннушка вся извелась пытаясь понять чем так ему не угодила. Кто его разберёт, заглянуть в душу и сердце Владимира Ивановича не мог никто…