***

Альтон в последний раз обошел свои личные комнаты, чтобы еще раз убедиться, что все книги, которые хотя бы с натяжкой можно счесть кощунственными, надежно спрятаны. Он ожидал визита верховной матери - события довольно необычного для преподавателя Академии, не связанного с АракТинилитом, Школой Ллос. Альтон порядком волновался по поводу того, чем мог быть вызван визит именно этого посетителя, верховной матери СиНафай Ган'етт, главы Пятого дома и матери Мазоя, тайного партнера Альтона.

Удар молотка в каменную дверь внешней комнаты предупредил Альтона, что гостья прибыла. Пригладив руками мантию, он еще раз оглядел зал. Дверь распахнулась еще до того, как Альтон подошел к ней, и в комнату вплыла Мать СиНафай. Можно было только удивляться, как легко, даже не вздрогнув, она перестроила зрение, покинув полную тьму коридора и войдя в комнату Альтона, где горела свеча.
СиНафай оказалась меньше ростом, чем ожидал Альтон, и даже по дровским меркам она была очень мала. Пожалуй, в ней было не больше четырех футов высоты, а веса, как прикинул Альтон, не более пятидесяти фунтов. Однако она была верховной матерью, и Альтон напомнил самому себе, что одним-единственным заклинанием она может обречь его на смерть.
С выражением глубокого послушания он отвел глаза, пытаясь уговорить себя, что ничего из ряда вон выходящего в этом визите нет. И все же его тревога усилилась, когда вслед за матерью в комнату вошел Мазой с самодовольной улыбкой на липе.
- Дом Ган'етт приветствует тебя, Джелрус! - сказала Мать СиНафай. Последний раз мы говорили с тобой лет двадцать пять назад или больше.
- Джелрус? - пробормотал про себя Альтон и откашлялся, чтобы скрыть удивление. - Приветствую тебя, Мать СиНафай, - с усилием вымолвил он. - Неужели это было так давно?
- Тебе бы следовало вернуться домой, - сказала верховная мать. - Твои палаты ждут тебя.
"Мои палаты?" - Альтону стало не по себе. Это не ускользнуло от взгляда СиНафай. Усмешка исказила ее лицо, глаза злобно сощурились.
Альтон догадался, что тайна его раскрыта. Если Безликий был некогда членом семейства Ган'етт, можно ли надеяться обмануть верховную мать этого Дома? Он судорожно пытался найти возможность бежать или в крайнем случае уничтожить предателя Мазоя, пока СиНафай не убила его самого.
Когда он снова взглянул на Мать СиНафай, та уже начала творить заклинание.
Завершив его, она широко раскрыла глаза в знак того, что ее подозрения подтвердились.
- Кто ты такой? - спросила она скорее с любопытством, чем с озабоченностью.
Бежать было некуда, как не было и возможности добраться до Мазоя, стоявшего рядом со всемогущей матерью.
- Кто ты такой? - повторила СиНафай, снимая с пояса отвратительный змееголовый хлыст, способный впрыснуть самый болезненный и лишающий способности двигаться яд, известный дровам.
- Альтон, - заикаясь, ответил он, не имея иного выбора. Он знал, что если уж она насторожилась, то тут же разоблачит любую ложь, какую бы он ни изобрел.
- Я - Альтон Де Вир.
- Де Вир? - СиНафай казалась по меньшей мере заинтригованной. - Из Дома Де Вир, который пал несколько лет назад?
- Я единственный, кто остался в живых.
- И ты убил Джелруса Ган'етта и занял его место преподавателя в Магике? заключила верховная мать голосом, похожим на рычание.
Тучи сгущались над Альтоном.
- Я не... Я не знал, кто он такой... он хотел убить меня!
- Это я убил Джелруса, - раздался голос сзади. СиНафай и Альтон обернулись к Мазою, который опять держал в руках свой любимый двуручный арбалет.
- С помощью этого оружия, - объяснил молодой Ган'етт. - В ночь, когда пал Дом Де Вир. Все произошло из-за схватки Джелруса вот с этим, - он кивнул на Альтона.
- Джелрус был твоим братом, - напомнила Мать СиНафай.
- Будь проклят его прах! - прошипел Мазой. - Целых четыре года я был у него в услужении, прислуживал ему, словно он был верховной матерью! Он хотел выгнать меня из Магика, хотел, чтобы я вместо этого отправился в Мили-Магтир!
Верховная мать перевела взгляд с Мазоя на Альтона и обратно.
- А этого ты оставил в живых, - заключила она, снова улыбаясь. - Одним махом убил врага и заключил союз с новым преподавателем!
- Так меня учили, - сквозь стиснутые зубы промолвил Мазой, не зная, что за этим последует - наказание или награда.
- Ты был совсем еще ребенком, - заметила СиНафай, внезапно вспомнив, сколько лет ее сыну. Мазой молча принял похвалу. Альтон с беспокойством наблюдал за ними.
- И что же будет со мной? - воскликнул он. - Неужели моя жизнь кончена?
СиНафай повернулась и взглянула на него.
- Кончилась твоя жизнь как Альтона Де Вира, и это случилось в ту ночь, когда пал Дом Де Вир. Ты стал тогда Безликим, Джелрусом Ган'еттом. Ты нужен мне как соглядатай в Академии: будешь следить за моим сыном и за моими врагами.
Альтон с трудом перевел дыхание. Так неожиданно оказаться связанным с одним из могущественнейших Домов Мензоберранзана! В голове у него зароилось множество планов и вопросов, один из которых преследовал его уже почти двадцать лет.
Его названая мать словно прочла его мысли.
- Скажи, что тебя волнует, - приказала она.
- Ты - высокая жрица Ллос, - дерзко сказал Альтон: уже само напоминание об этом было чревато опасностью. - В твоей власти исполнить самое заветное мое желание!
- И ты осмеливаешься просить о милости? - возмутилась Мать СиНафай, но мучения, написанные на лице Альтона, сильно подогревали ее любопытство. - Что ж, попробуй.
- Какой из Домов уничтожил мое семейство? - прорычал Альтон. - Молю тебя, Мать СиНафай, запроси Нижние Миры!
СиНафай тщательно обдумала его вопрос, как и то, сможет ли Альтон удовлетворить свою жажду мщения. Не новый ли это аргумент в пользу того, чтобы ввести его в семейство?
- Это и так мне известно, - ответила она. - Возможно, если ты оправдаешь мои надежды, я скажу тебе...
- Нет! - вскричал Альтон. И тут же замолчал, осознав, что прервал верховную мать, а подобное преступление могло повлечь за собой страшное наказание, вплоть до смерти.
Но СиНафай сдержала гнев.
- Видимо, этот вопрос очень волнует тебя, если ты так безрассудно себя ведешь! - сказала она.
- Пожалуйста! - умолял Альтон. - Мне нужно знать. Убей меня, если захочешь, но сначала скажи, кто это сделал!
СиНафай понравилась его смелость, а подобная одержимость заслуживала только одобрения:
- Дом До'Урден, - сказала она.
- До'Урден? - повторил Альтон, не в силах поверить, что Дом, который был настолько ниже в иерархии города, мог победить Дом Де Вир.
- Ты ничего не станешь предпринимать против них, - предупредила Мать СиНафай. - На этот раз я прощаю твою наглость. Теперь ты - сын Дома Ган'етт.
Всегда помни свое место!
На этом разговор был закончен. Она знала, что тот, кому хватило ума в течение двух десятилетий обманывать всех, не нарушит приказа верховной матери своего Дома.
- Пойдем, Мазой, - обратилась СиНафай к сыну. - Оставим его одного, пусть подумает о своей новой личности.
***

- Должен тебе сказать, Мать СиНафай, - осмелился обратиться к матери Мазой, когда они выходили из Магика, - что Альтон Де Вир просто фигляр. Он может причинить вред Дому Ган'етт.
- Он сумел пережить падение своего дома, - отвечала СиНафай, - и девятнадцать лет притворялся Безликим. Фигляр? Возможно, но, во всяком случае, не без способностей.
Мазой машинально потер отсутствующие брови, которые так и не выросли после того огня.
- Все эти годы я терпел проделки Альтона Де Вира. Ему и вправду часто везет. Он умеет выпутываться из затруднений, которые чаще всего сам себе и создает.
- Не бойся, - засмеялась СиНафай. - Альтон принесет пользу нашему дому.
- Но что мы выиграем?
- Он - преподаватель Академии. Он будет моим шпионом, который мне сейчас необходим. - Остановив сына, она повернула его лицом к себе, словно желая, чтобы он понял важность того, что она говорит:
- Ненависть Альтона к Дому До'Урден может послужить нам во благо. Он был знатным представителем своего семейства, и он имеет право обвинять.
- Ты хочешь использовать Альтона Де Вира, чтобы побудить знатные дома наказать Дом До'Урден?
- Едва ли знатные Дома захотят наказывать за нападение, случившееся почти двадцать лет назад, - ответила СиНафай. - Дом До'Урден стер Дом Де Вир с лица Подземья - это было чистое убийство. Открыто обвинить Дом До'Урден сейчас означало бы навлечь гнев знатных Домов на нас самих.
- Какой тогда толк в Альтоне Де Вире? - спросил Мазой. - Его притязания бесполезны для нас!
Верховная мать ответила:
- Ты всего лишь мужчина, и тебе не понять всех сложностей правящей иерархии. Если обвинения Де Вира дойдут до нужной нам персоны, правящий совет может закрыть глаза на то, что какой-нибудь Дом возьмется отомстить за Альтона.
- И к чему это приведет? - спросил Мазой, так и не понявший важности обсуждаемого дела. - Ты готова понести потери в битве ради того, чтобы свергнуть меньший по знатности Дом?
- Именно так рассуждали члены Дома Де Вир о Доме До'Урден, - объяснила СиНафай. - В нашем мире столь же необходимо принимать в расчет младшие Дома, как и старшие. Теперь все старшие Дома достаточно умны, чтобы пристально наблюдать за всеми действиями Дармон Н'а'шез6ернона, известного как Дом До'Урден. У него сейчас представлены в Академии двое, мужчина и женщина, а также есть три верховные жрицы, и четвертая скоро тоже получит назначение.
- Четыре верховные жрицы? - удивился Мазой. - В одном Доме!
Только три из восьми правящих Домов могли похвастаться большим. Как правило, те из сестер, кому удавалось подняться до таких высот, неизбежно вызывали ревность соперниц, и ряды верховных жриц редели.
- А отряды Дома До'Урден насчитывают свыше трехсот пятидесяти человек, продолжала СиНафай, - причем все они обучены лучшим городским оружейником!
- Это, разумеется, Закнафейн До'Урден! - отозвался Мазой.
- Ты что-нибудь слышал о нем?
- Его имя часто упоминают в Академии, даже в Магике.
- Вот и хорошо, - промурлыкала СиНафай. - Значит, ты поймешь, какую важную миссию я собираюсь возложить на тебя.
В глазах Мазоя загорелся азартный огонек.
- Вскоре в Академии появится еще один До'Урден, - объяснила СиНафай. - Не преподаватель, а студент. По словам немногих, кто видел этого мальчика, Дзирта, на занятиях, он станет таким же блестящим бойцом, как Закнафейн. Мы не должны допустить этого.
- Хочешь, чтобы я убил мальчишку? - с готовностью спросил Мазой.
- Нет, - ответила СиНафай. - Пока нет. Я хочу, чтобы ты побольше узнал о нем и понял, что движет его поступками. Когда придет время убрать его, ты должен быть готов.
Такая перспектива устраивала Мазоя. Одно только немало тревожило его.
- Нельзя упускать из виду Альтона, - сказал он. - Он нетерпелив и безрассуден. Не повредит ли Дому Ган'етт, если Альтон раньше времени выступит против Дома До'Урден? Сможем ли мы открыто призвать город к войне, если один из членов семьи будет считаться преступником?
- Не беспокойся, сын. Если Альтон сделает такую прискорбную ошибку под личиной Джелруса Ган'етта, мы разоблачим его как убийцу и обманщика, не имеющего отношения к нашему семейству. Он станет просто бездомным негодяем, и на каждом перекрестке его будет ждать палач.
Это вскользь брошенное замечание успокоило Мазоя. Однако Мать СиНафай, чрезвычайно искушенная в отношении нравов дровского общества, понимала, какому подвергается риску, принимая Альтона Де Вира в лоно своей семьи. Впрочем, план ее выглядел вполне реальным, а возможная выгода - устранение набирающего силу Дома До'Урден - представлялась весьма заманчивой.
Однако сопряженная с этим опасность была велика, Хотя и считалось вполне допустимым, чтобы один Дом скрытно старался свергнуть другой Дом, но в случае провала этого плана последствия были непредсказуемы. Как раз в эту ночь один из менее знатных Домов напал на соперника, и, если верить слухам, попытка эта провалилась. Наверняка уже на следующий день правящий совет будет вынужден рассмотреть жалобы пострадавших, чтобы это послужило уроком неудачливым захватчикам. За свою долгую жизнь Мать СиНафай была свидетельницей не одного такого "рассмотрения".
Ни один из членов напавших семейств - она даже не могла припомнить их имен - не остался в живых.

Скачать книгу с litportal.ru