девочка, девочка, я расскажу тебе - о тебе, и о том, сколько в мире вещей, способных быть для тебя якорем или спасательным кругом. я знаю, что когда тебя одолевает черная меланхолия, ты смотришь на картину, висящую на стене. ты маешься, ты ищещь пятый угол, ты задергиваешь шторы на окнах, ты пьешь кофе литрами и выкуриваешь кучу сигарет и чувствуешь себя погибшей после ядерной катастрофы планетой, на которой уже никогда ничего не вырастет. ты не кричишь об этом. ты идешь на работу, улыбаешься. тебя выдают только глаза, и ты не знаешь, что с этими самыми глазами сделать, чтобы скрыть, спрятать все, что в тебе творится. ты смотришь на картину, угол которой уже потрескался и тонко-тонко змеится поперек нее трещинка, еле видная глазу. но ты не видишь трещины, ты - считаешь журавлей, которые летят на картине, как настоящие. их много, этих птиц. они сидят на ветках, они чистят перья длинными клювами, они взлетают, они летят и растворяются в небе, цвета кофе с молоком. у всех на головах хохолки. у всех - черные гибкие шеи и стремление в небо. ты считаешь журавлей. и чем они кажутся тебе живее, тем ты становишься живее. и вот ты засыпаешь, и тебе снятся эти журавли, и почему то на спине каждой птицы ты отчетливо видишь иероглиф. просыпаешься посреди ночи, всматриваешься в верхний правый угол журавлиного неба, где четко выведены иероглифы, и понимаешь, что да, это те самые, которые были во сне на птичьих спинах. ты засыпаешь снова. тебе тепло. внутри тихо горит свеча. спи. слушай-слушай во сне, как шуршат крылья в твоей темной комнате.
спи...