Прошу прощения у Николь. Особенно впечатлений не много. Все по порядку:

Германское посольство. Дикие очереди. Со вчера не жравши. Ждешь. Не доверчиво – зачем едете? У меня мать там живет и брат. Уже четыре года. В этом году не могут приехать – я к ним. Обязательно вернусь – мне поступать. Чем докажешь? Выпустили. На месяц. Многие не возвращаются.

Едем в бусе. Граница с Польшей. Впервые слышу польскую речь. Смешно – вроде все понятно, а не по-нашему. Уже в Польше методом случайных чисел нас направляют на Total контроль. Там каждую машину загоняют в ангар и досматривают. Перед нами еще три. У той, что в ангаре снимают колеса. Водитель очень интересно ругается с таможенниками. Покинули границу через 4 часа.

Дороги. Они не такие как в Украине. Они не серые. Они – черные и разметка какая-то странная. Но главное в другом – они ровные. Без выбоин. Черт возьми! Как в Германии у нас не будет никогда – слишком уж мы разные. Но как в Польше мы могли бы жить. Это все дуракодорожные проблемы.
Ужинаю на заправке. Поляки понимают по-украински.

Ночь. Немецкая граница. Щупленький немец проверяет паспорта. Ему явно холодно и хочется спать. Стояли всего час – у одной из пассажирок проблемы с визой.

Первые метры немецкого автобана. У самой дороги нас встречает ветряная электростанция. В предрассветном мареве она огромна. Ее лопасти словно широко раскинутые руки. На вершине то и дело мерцает искорка. Позже я услышал от одной из туристок: «Какие интересные мельницы!». Я полюбил их. В Германии они везде – верные спутники переездов и ее сторожевые.

Система автобанов позволяет объезжать города. На автобанах нет тротуаров, ограничения скорости и нельзя останавливаться. Все с лихвой заменяется массой заправок-закусочных, к которым ведут специальные ответвления дороги. Окрестные села и городки отделены от автобана специальными насыпями, так что из окна мало что увидишь.

Села заслуживают отдельного упоминания. Да, собственно, это и не села. Разве это село, если в нем все дороги асфальтированы, есть централизованная канализация и супермаркет в ста метрах?

К шести мы в Кельне. Мама на седьмом небе. Я дома. Одно из самых странных чувств: за окном Германия, но рядом мама и мой младший брат, и, стало быть, я дома...
Только вот сейчас осознал. Я живу в Черновцах, но в этой квартире очень редко могу ощутить себя дома. Я чувствую себя так, когда приезжаю к отцу в деревню, или к матери. Только уезжая из дому, я оказываюсь дома.

Кельн не особенно красив. Во время войны он был разрушен американцами. То, что построили после – коробки, не более. Но все это с лихвой окупается зрелищем кельнского собора – Kolner Dom. Его запретили бомбить.

Собор строили несколько сотен лет. Я вышел из железнодорожного вокзала прямо у его подножия. Величие этого здания убивает – мгновенно и навсегда. Можно сколько угодно ругать скудость своего языка – делу это не поможет. Не поможет и фотография. Это одно из тех строений, которые просто нужно видеть...
Он высок, готичен и мрачен. Одно время ему даже удалось побыть самым высоким зданием в мире. Некогда светлый камень со временем потемнел, поэтому собор не белый, не серый, не зеленоватый, не пастельных тонов – он черный. И когда я подошел к нему, то искренне удивился отсутствию воронья, кружащего у его шпилей.
...Поднимите голову выше. Глядя на него, начинаешь иначе дышать.
Здесь упокоены мощи трех волхвов, которые нагло умыкнули из Милана. Немцы почему-то говорят «трех королей».

Я прикасаюсь к стене римского города (Кельн происходит от слова колония). Она вся выщерблена. Ее ширина около полутора метров. Ей без малого 2000 лет. В Кельне сохранилось несколько городских ворот и участки крепостной стены.

Мы слушали в соборе орган. То был вторник. Все места в центре были уже заняты. Многие принесли с собой стулья. Многие сидели просто на полу (бесплатно, все-таки).
Мы сели сбоку на жутко неудобную скамейку. И прямо перед нами сидели два парня и разговаривали по-русски.

В Кельне много наших. Наших в широком смысле этого слова. И матрешку можно купить без проблем.
Идя по городу, и уже привыкнув к немецкому языку, нет-нет, да и услышишь над самым ухом: «И на хрена тебе нужна была эта пицца?!»
Но куда больше в Кельне турков. Проводил эксперимент – пытался найти в толпе красивую турчанку. Хотя бы раз. – Безуспешно.

Есть русскоязычные экскурсии по Европе. Дешево. Мама очень верно окрестила это предприятие «галопом по Европе». Едем. Париж? Потом, когда-нибудь. Не сейчас. Увидеть Париж и умереть – рано еще.

В Дюссельдорфе только проездом. А жаль. Дуссель – дурак; дорф – деревня. Но там все таки дюссель.

Голландия. Амстердам. Голландцы шутят, что если коровы красивее женщин, то вы уже в Голландии. Коровы там и правда красивые.
В Амстердаме уйма каналов и очень красивая архитектура (в старом городе естественно).
Дома строились так, что кажется будто они наклонены. Каналы напрочь лишены ограждений (10 сантиметровые бордюрчики – чтоб не скатывались машины – не в счет).
Квартал красных фонарей. Путаны в нижнем белье за стеклами окон-витрин. Окна зашторены – работают. По улицам прогуливаются конные полицейские. В квартале очень интересные кабинки-туалеты для мужчин. Они представляют собой будку, закрытую только на уровне пояса. Так что и ты видишь весь квартал, и тебя видит весь квартал.

Опять Германия. Трир – место, где родился Карл Маркс. Очень красив собор равноапостольного Константина. Не снаружи – внутри. Поражает контраст между внешностью и внутренним миром. Там хранится туника Христа. Я ее не видел – выносят раз в 20 лет. Трир обязательно стоит посмотреть.

Дорасскажу историю позже. А то уж очень спать хочется.