Роберт Антон Уилсон
Притча о притче:
"Один
09-02-2005 10:16
к комментариям - к полной версии
- понравилось!
Роберт Антон Уилсон
Притча о притче:
"Один молодой американец по имени Саймон Мун, изучавший дзэн в дзэндо (школе дзэн) в Ломпоке, штат Калифорния, совершил непростительную ошибку — прочел «Процесс» Франца Кафки. Этот зловещий роман, в сочетании с дзэн-тренировкой, оказался не по зубам бедному Саймону. Юношу потрясла, интеллектуально и эмоционально, странная притча о Двери Закона, которая у Кафки появляется ближе к концу повествования. Саймона притча Кафки так взволновала, что он не мог больше медитировать, потерял самообладание и надолго отвлекся от изучения сутр.
В несколько сжатом пересказе, притча Кафки выглядит так:
Некий человек приходит к Двери Закона и просит разрешения войти. Страж не дает ему пройти через дверь, но говорит, что если этот человек будет ждать неопределенно долго, то, может быть, когда-нибудь в будущем, он получит разрешение. Человек ждет и ждет; он стареет; он пытается подкупить стражника. Тот берет деньги, но по-прежнему не пропускает его через дверь. Человек продает все свое имущество, чтобы предложить еще большую взятку. Страж принимает ее, но все-таки не дает человеку прохода. Принимая каждую новую взятку, страж всегда объясняет: «Я делаю это только для того, чтобы ты не терял всей надежды».
В конце концов человек становится совсем старым и больным и знает, что он скоро умрет. В свои последние минуты он, набравшись сил, задает вопрос, который мучил его годами. «Мне сказали, — говорит он стражнику, — что Закон существует для всех. Почему же тогда так случилось, что все эти годы, пока я здесь сижу и жду, никто больше не пришел к Двери Закона?» «Эта дверь, — отвечает страж, — была создана только для тебя. А сейчас я закрою ее навсегда». Он захлопывает дверь, и человек умирает.
Чем больше Саймон ломал себе голову над этой аллегорией, или шуткой, или загадкой, тем яснее ему становилось, что он никогда не поймет дзэн, если сначала не поймет эту странную сказку. Если дверь существовала только для этого человека, почему ему нельзя было войти? Если хозяева выставили стражника, чтобы не пропускать человека, то почему они при этом оставили дверь искушающе приоткрытой? Почему стражник закрыл дверь, когда человек стал уже слишком стар, чтобы попытаться прорваться в нее силой? Имеет ли буддийское учение о Дхарме (Законе) какое-то отношение к этой притче?
Может быть. Дверь Закона символизирует византийскую бюрократию, которая существует практически во всех современных правительствах, и, в таком случае, вся притча превращается в политическую сатиру? Скромный чиновник Кафка вполне мог бы на досуге сочинить именно сатирическую притчу о бюрократии... Или, возможно, дверь — это Бог, как утверждают некоторые комментаторы? Тогда что Кафка имел в виду? Пародирует ли он религию или иносказательно восхищается ее божественной Тайной? А этот страж, который брал взятки, но ничего не дал взамен, кроме пустых надежд, — что символизирует он: духовенство или, может быть, человеческий разум, который всегда услаждается тенями в отсутствие подлинных Последних Ответов?
В конце концов, близкий к нервному срыву от огромной умственной усталости, Саймон пришел к своему роси (учителю дзэн) и рассказал ему историю о человеке, который томился ожиданием у Двери Закона — двери, которая существовала только для него, но в которую ему не разрешалось войти и которая была закрыта, когда ему уже не дала бы войти смерть. »Пожалуйста, —умолял Саймон, — объясните мне эту Темную Притчу».
«Я объясню ее, — сказал роси, — если ты пройдешь за мной в зал для медитаций».
Саймон последовал за учителем к двери медитационного зала. Когда они пришли, учитель быстро проскочил в зал, повернулся и захлопнул дверь перед самым лицом Саймона.
В этот момент Саймон пережил Пробуждение."
вверх^
к полной версии
понравилось!
в evernote
Роберт Антон Уилсон
Притча о притче:
"Один молодой американец по имени Саймон Мун, изучавший дзэн в дзэндо (школе дзэн) в Ломпоке, штат Калифорния, совершил непростительную ошибку — прочел «Процесс» Франца Кафки. Этот зловещий роман, в сочетании с дзэн-тренировкой, оказался не по зубам бедному Саймону. Юношу потрясла, интеллектуально и эмоционально, странная притча о Двери Закона, которая у Кафки появляется ближе к концу повествования. Саймона притча Кафки так взволновала, что он не мог больше медитировать, потерял самообладание и надолго отвлекся от изучения сутр.
В несколько сжатом пересказе, притча Кафки выглядит так:
Некий человек приходит к Двери Закона и просит разрешения войти. Страж не дает ему пройти через дверь, но говорит, что если этот человек будет ждать неопределенно долго, то, может быть, когда-нибудь в будущем, он получит разрешение. Человек ждет и ждет; он стареет; он пытается подкупить стражника. Тот берет деньги, но по-прежнему не пропускает его через дверь. Человек продает все свое имущество, чтобы предложить еще большую взятку. Страж принимает ее, но все-таки не дает человеку прохода. Принимая каждую новую взятку, страж всегда объясняет: «Я делаю это только для того, чтобы ты не терял всей надежды».
В конце концов человек становится совсем старым и больным и знает, что он скоро умрет. В свои последние минуты он, набравшись сил, задает вопрос, который мучил его годами. «Мне сказали, — говорит он стражнику, — что Закон существует для всех. Почему же тогда так случилось, что все эти годы, пока я здесь сижу и жду, никто больше не пришел к Двери Закона?» «Эта дверь, — отвечает страж, — была создана только для тебя. А сейчас я закрою ее навсегда». Он захлопывает дверь, и человек умирает.
Чем больше Саймон ломал себе голову над этой аллегорией, или шуткой, или загадкой, тем яснее ему становилось, что он никогда не поймет дзэн, если сначала не поймет эту странную сказку. Если дверь существовала только для этого человека, почему ему нельзя было войти? Если хозяева выставили стражника, чтобы не пропускать человека, то почему они при этом оставили дверь искушающе приоткрытой? Почему стражник закрыл дверь, когда человек стал уже слишком стар, чтобы попытаться прорваться в нее силой? Имеет ли буддийское учение о Дхарме (Законе) какое-то отношение к этой притче?
Может быть. Дверь Закона символизирует византийскую бюрократию, которая существует практически во всех современных правительствах, и, в таком случае, вся притча превращается в политическую сатиру? Скромный чиновник Кафка вполне мог бы на досуге сочинить именно сатирическую притчу о бюрократии... Или, возможно, дверь — это Бог, как утверждают некоторые комментаторы? Тогда что Кафка имел в виду? Пародирует ли он религию или иносказательно восхищается ее божественной Тайной? А этот страж, который брал взятки, но ничего не дал взамен, кроме пустых надежд, — что символизирует он: духовенство или, может быть, человеческий разум, который всегда услаждается тенями в отсутствие подлинных Последних Ответов?
В конце концов, близкий к нервному срыву от огромной умственной усталости, Саймон пришел к своему роси (учителю дзэн) и рассказал ему историю о человеке, который томился ожиданием у Двери Закона — двери, которая существовала только для него, но в которую ему не разрешалось войти и которая была закрыта, когда ему уже не дала бы войти смерть. »Пожалуйста, —умолял Саймон, — объясните мне эту Темную Притчу».
«Я объясню ее, — сказал роси, — если ты пройдешь за мной в зал для медитаций».
Саймон последовал за учителем к двери медитационного зала. Когда они пришли, учитель быстро проскочил в зал, повернулся и захлопнул дверь перед самым лицом Саймона.
В этот момент Саймон пережил Пробуждение."
Комментарии (2):
26-02-2005-14:24
удалить
Притча о страннице и школе (Павич "Хазарский словарь" )
У странницы есть подорожная, которая на востоке считается западной, а на западе восточной, так что она подозрительна и на востоке, и на западе, и бросает две тени - одну направо, другую налево. Странница ищет знаменитую школу, где каждому, кто хочет стать учеником, предстоит самое главное испытание, и ее находят лишь в конце долгого пути, в глубине леса, изрезанного тропами. Пупок странницы похож на пупок пресного хлеба, а путь такой долгий, что съедает годы. Наконец у самого леса ей встречаются два стража, и странница спрашивает у них дорогу к школе. Опираясь на свои копья, они молча глядят на нее, хотя дают понять, что знают дорогу. Потом один из них показывает: иди прямо, на первом же пересечении тропинок сверни налево, потом опять налево, и выйдешь прямо к школе. Странница мысленно благодарит судьбу за то, что у нее не спросили подорожную, иначе ее наверняка сочли бы подозрительной особой - возможно, с дурными намерениями. Странница продолжает путь, сворачивает на первую тропинку налево, потом опять налево, - если следовать полученным указаниям, вообще невозможно заблудиться, - однако в самом конце вместо школы оказывается болото, а перед нею вновь стоят эти двое, которые говорят с улыбкой сожаления:
- Мы направили тебя по ложному пути; нужно на первом перекрестке свернуть направо, а потом опять направо, и тогда под конец найдешь школу. Но мы должны были тебя проверить - действительно ли ты не знаешь дорогу или только притворяешься. Сейчас, однако, уже поздно, и тебе сегодня в школу не попасть, и значит, ты вообще никогда ее не увидишь, потому что с завтрашнего дня ее больше нет. Так что благодаря нашей небольшой проверке ты упустила цель всей своей жизни, но ведь, мы надеемся, ты понимаешь, что это бьло необходимо ради тех, кто в самом деле достоин обучения, чтобы оградить их от возможных дурных намерений прочих ищущих школу. Однако и ты себя не вини понапрасну. Если бы ты пошла не той дорогой, что мы тебе показали, -не налево, а направо, - все равно получилось бы то же самое, потому что тогда мы бы убедились, что ты нас обманываешь, - что ты на самом деле знаешь дорогу к школе, хотя и делаешь вид, что не знаешь, - и в таком случае тем более следовало тебя проверить, ведь если ты скрываешь свои намерения, значит они в самом деле подозрительны. Так что школы для тебя все равно что нет. Но твоя жизнь не прошла даром - ценой ее цели и смысла ты испытала одно из того, что можно найти в этом мире. А это уже немало...
Так говорили они, а странница утешалась только одним -тем, что за пазухой у нее подорожная, которую никто не видел, так что эти двое на краю болота о ней даже не подозревают, даже не знают, какого она цвета. Правда, тем, что она их обманула и свела на нет всю их проверку, она свела на нет и всю свою жизнь, которая, стало быть, обернулась пустотой, притом такой, которая для них одна, а для нее - другая. Потому что, в конце концов, какое ей дело до их проверок? И ведь в любом случае итог один и тот же, - сама цель ее жизни, которая только что стала недосягаемой, все равно бы со временем от нее отдалилась;
и странница думает, что, может быть, и целью-то была не школа, а уже один лишь путь к ней или что-то на этом пути, пусть даже сами поиски оказались тщетными. И эти поиски, о которых она сейчас вспоминает, начинают казаться ей все более прекрасными, и сейчас, уже после всего, все более явственно предстает ее взору все то доброе, что встретилось ей на этом пути, так что она приходит к выводу, что самое главное было не в конце пути, перед школой, а где-то гораздо раньше, может быть - еще в самом начале, и что ей никогда бы в голову не пришла эта мысль, если бы она все-таки нашла то, что искала. В этом новом видении прошлого она, словно решивший рискнуть торговец недвижимостью, который пускает в оборот все свое будущее состояние, с растущей неотвратимой ясностью различает те мелочи, которые в ее памяти почти не оставили следа, и отбирает из них самые важные, а из самых важных - важнейшие, пока в конце этого беспощадного и строжайшего отбора не остается в безмолвии перед одним-единственным воспоминанием:
Стол и на нем стеклянный кубок с вином, окрашенным другим вином. Мясо только что подстреленных бекасов, испеченное на верблюжьем навозе, еще сытное от вчерашнего птичьего сна. Теплый хлеб с сумрачным лицом твоего отца и пупком твоей матери. И сыр из молока горных овец, молодой и старой. Рядом - свеча, увенчанная каплей огня, а под нею - Книга, и сквозь нее течет месяц джемаз-уль-акер.
У странницы есть подорожная, которая на востоке считается западной, а на западе восточной, так что она подозрительна и на востоке, и на западе, и бросает две тени - одну направо, другую налево. Странница ищет знаменитую школу, где каждому, кто хочет стать учеником, предстоит самое главное испытание, и ее находят лишь в конце долгого пути, в глубине леса, изрезанного тропами. Пупок странницы похож на пупок пресного хлеба, а путь такой долгий, что съедает годы. Наконец у самого леса ей встречаются два стража, и странница спрашивает у них дорогу к школе. Опираясь на свои копья, они молча глядят на нее, хотя дают понять, что знают дорогу. Потом один из них показывает: иди прямо, на первом же пересечении тропинок сверни налево, потом опять налево, и выйдешь прямо к школе. Странница мысленно благодарит судьбу за то, что у нее не спросили подорожную, иначе ее наверняка сочли бы подозрительной особой - возможно, с дурными намерениями. Странница продолжает путь, сворачивает на первую тропинку налево, потом опять налево, - если следовать полученным указаниям, вообще невозможно заблудиться, - однако в самом конце вместо школы оказывается болото, а перед нею вновь стоят эти двое, которые говорят с улыбкой сожаления:
- Мы направили тебя по ложному пути; нужно на первом перекрестке свернуть направо, а потом опять направо, и тогда под конец найдешь школу. Но мы должны были тебя проверить - действительно ли ты не знаешь дорогу или только притворяешься. Сейчас, однако, уже поздно, и тебе сегодня в школу не попасть, и значит, ты вообще никогда ее не увидишь, потому что с завтрашнего дня ее больше нет. Так что благодаря нашей небольшой проверке ты упустила цель всей своей жизни, но ведь, мы надеемся, ты понимаешь, что это бьло необходимо ради тех, кто в самом деле достоин обучения, чтобы оградить их от возможных дурных намерений прочих ищущих школу. Однако и ты себя не вини понапрасну. Если бы ты пошла не той дорогой, что мы тебе показали, -не налево, а направо, - все равно получилось бы то же самое, потому что тогда мы бы убедились, что ты нас обманываешь, - что ты на самом деле знаешь дорогу к школе, хотя и делаешь вид, что не знаешь, - и в таком случае тем более следовало тебя проверить, ведь если ты скрываешь свои намерения, значит они в самом деле подозрительны. Так что школы для тебя все равно что нет. Но твоя жизнь не прошла даром - ценой ее цели и смысла ты испытала одно из того, что можно найти в этом мире. А это уже немало...
Так говорили они, а странница утешалась только одним -тем, что за пазухой у нее подорожная, которую никто не видел, так что эти двое на краю болота о ней даже не подозревают, даже не знают, какого она цвета. Правда, тем, что она их обманула и свела на нет всю их проверку, она свела на нет и всю свою жизнь, которая, стало быть, обернулась пустотой, притом такой, которая для них одна, а для нее - другая. Потому что, в конце концов, какое ей дело до их проверок? И ведь в любом случае итог один и тот же, - сама цель ее жизни, которая только что стала недосягаемой, все равно бы со временем от нее отдалилась;
и странница думает, что, может быть, и целью-то была не школа, а уже один лишь путь к ней или что-то на этом пути, пусть даже сами поиски оказались тщетными. И эти поиски, о которых она сейчас вспоминает, начинают казаться ей все более прекрасными, и сейчас, уже после всего, все более явственно предстает ее взору все то доброе, что встретилось ей на этом пути, так что она приходит к выводу, что самое главное было не в конце пути, перед школой, а где-то гораздо раньше, может быть - еще в самом начале, и что ей никогда бы в голову не пришла эта мысль, если бы она все-таки нашла то, что искала. В этом новом видении прошлого она, словно решивший рискнуть торговец недвижимостью, который пускает в оборот все свое будущее состояние, с растущей неотвратимой ясностью различает те мелочи, которые в ее памяти почти не оставили следа, и отбирает из них самые важные, а из самых важных - важнейшие, пока в конце этого беспощадного и строжайшего отбора не остается в безмолвии перед одним-единственным воспоминанием:
Стол и на нем стеклянный кубок с вином, окрашенным другим вином. Мясо только что подстреленных бекасов, испеченное на верблюжьем навозе, еще сытное от вчерашнего птичьего сна. Теплый хлеб с сумрачным лицом твоего отца и пупком твоей матери. И сыр из молока горных овец, молодой и старой. Рядом - свеча, увенчанная каплей огня, а под нею - Книга, и сквозь нее течет месяц джемаз-уль-акер.
Легион_из_Челябинска
24-03-2005-20:12
удалить
Dveikut, что ты думаешь об Р.А.Уилсоне вообще?
Комментарии (2):
вверх^
Вы сейчас не можете прокомментировать это сообщение.
Дневник Роберт Антон Уилсон
Притча о притче:
"Один | Dveikut - Dveikut |
Лента друзей Dveikut
/ Полная версия
Добавить в друзья
Страницы:
раньше»