Как на греческом Олимпе,
Происходит кавардак -
Боги ихние прознали
Про творящийся бардак.

У людей завелся кто-то,
Кто по-круче тех богов.
Кто прекраснее прекрасных
Сеет свун, что будь здоров!

Собрались в недоуменьи
Боги древние рядить.
Что за дело? Что за смута?
Кто посмел нас обходить?

И решили присмотреться
К тем, кто вольность допустил,
Стать прекрасней Аполлона
(Что-то вдруг он загрустил).

Смотрят боги с гор Парнаса
На творимое внизу.
Что же видят? Что случилось?
Побледнели почему?

В обморок упали девы,
Что прекрасней не сыскать,
И мужи тут затужили.
Слов не могут подыскать.

Там, внизу, в людском уделе,
Средь обыденной толпы,
Не заметить невозможно,
Невозможной красоты.

И откуда, что берется?!
"Двое их!" - вскричал Гермес.
Артемида покраснела,
Проявила интерес.

И смотрели сверху боги,
В сердце завистью скрипя.
"Яду мне! Какие ноги!" -
Гера вышла из себя.

Зевс нахмурился сурово,
Но и тот не устоял.
Кашлянул:"Такие руки,
Точно мастер изваял".

Что ж внизу? Что там творилось?
Не творилось НИ-ЧЕ-ГО.
Двое маялись со скуки
В перерывах меж кино.

Был один, ох, ладно скроен.
Мускул тонкий и живой.
Простыня с точеных бедер
Присползла сама собой.

Глаз горел, душа искрилась,
Весь поджарый, как дракон.
И на шее жилка билась
И ключицы под канон.

А второй, богам на зависть,
С высоты своей взирал.
Тонкость линий в бесконечность.
Все в изящество собрал.

Ноги, что пленили Геру,
И рисунок чутких губ,
Словно росчерком единым
Создан был... Ох, душегуб!

Зарыдали тут же боги:
"Осрамились мы, друзья.
Красотой нам не сравниться,
Только мучаем себя".

Поворчали для порядка,
Но решили, покраснев,
Видом этим НАСЛАЖДАТЬСЯ!
Все приличия презрев.

\2014\