1882
Макс Борн (немецкое имя — Max Born)
(продолжение)
Как отмечал сам Борн, вероятностная интерпретация волновой функции возникла под влиянием трактовки Эйнштейном интенсивности света как меры плотности световых квантов (вероятности их присутствия в смысле классической статистической физики). Из борновского подхода непосредственно следовал эффект «интерференции вероятностей», то есть отличие плотности вероятности суммы волновых полей от суммы плотностей вероятности каждого из этих полей. Он также показал, что квадраты коэффициентов разложения волновой функции по полному набору собственных функций уравнения Шрёдингера можно рассматривать как частоты появления состояния, относящегося к данной собственной функции. Математически развивая эти идеи, в следующей работе «Адиабатический принцип в квантовой механике» (немецкое название — Das Adiabatenprinzip in der Quantenmechanik, получена редакцией 16 октября 1926 года) Борн получил выражение для «вероятности перехода» системы из одного квантового состояния в другое под действием внешней силы и доказал квантовомеханический аналог адиабатической теоремы, согласно которому во время адиабатического процесса (бесконечно медленные возмущения) система остаётся в первоначальном состоянии (вероятность перехода равна нулю).

Альберт Эйнштейн был дружен с Борном с 1910-х годов
Вероятностная интерпретация волновой функции быстро получила признание в теории рассеяния частиц, а впоследствии стала составной частью стандартной (так называемой копенгагенской) интерпретации квантовой механики. В знак признания заслуг Борна в 1954 году ему была присуждена Нобелевская премия по физике с формулировкой «за фундаментальные исследования по квантовой механике, в особенности за статистическую интерпретацию волновой функции» (точнее говоря, Борн получил половину премии; вторая половина досталась Вальтеру Боте за разработку метода совпадений). Столь запоздалую оценку своих достижений Борн связывал с тем, что, несмотря на успехи копенгагенской интерпретации в объяснении явлений микромира, некоторые ведущие учёные из философских соображений не признавали нового подхода. Кроме того, вероятностная трактовка волновой функции очень скоро стала восприниматься как само собой разумеющееся и зачастую не ассоциировалась с именем Борна. С другой стороны, Нобелевскую премию за разработку матричной механики получил только Гейзенберг, автор первой статьи по этой тематике. Это, вероятно, было связано с присоединением Йордана к нацистской партии в 1933 году. На протяжении многих лет Борн вёл дискуссии по вопросу интерпретации квантовой механики со Шрёдингером и особенно с Эйнштейном. Именно в письме Борну, датированном 4 декабря 1926 года, появилась знаменитое эйнштейновское высказывание, что «Бог не играет в кости». Несмотря на то, что эти дискуссии порой приобретали весьма острый характер, дружба и взаимное уважение двух физиков оставались неизменными, о чём свидетельствует обширная переписка, опубликованная в конце 1960-х годов с комментариями Борна. Хотя спорящим сторонам прийти к согласию так и не удалось, эти столкновения помогли прояснить ряд принципиальных моментов в понимании квантовой механики и её философских оснований. В частности, сам Борн в 1950-е годы предпринял анализ процесса предсказания в рамках классической статистической механики и показал, что в этом случае в силу невозможности дать точные начальные условия в эволюции системы возникают некоторые черты, свойственные квантовомеханическому рассмотрению.
Квантовая теория строения молекул
Первое обращение Борна к проблеме теоретического описания молекул относится к началу 1920-х годов и включает несколько работ, созданных в русле «старой квантовой теории». По его убеждению, квантовые закономерности могли объяснить природу химической связи и, таким образом, продемонстрировать единство физики и химии. В качестве способа решения задачи была выбрана классическая теория возмущений, адаптированная им совместно с Паули и Гейзенбергом под случай периодического движения электронов по орбитам вокруг ядер. В работе Борна и Эриха Хюккеля, законченной в ноябре 1922 года, был рассмотрен случай многоатомных молекул и получены соотношения между их колебательными и вращательными движениями. В 1924 году вышла совместная статья Борна и Гейзенберга, в которой была представлена схема теории возмущений для молекул, основанная на разложении энергии состояний в ряд по степеням малой величины, равной квадратному корню из отношения масс электрона и ядра. Однако подлинного понимания структуры и свойств молекул удалось достичь лишь после создания последовательного формализма квантовой механики. К работам, посвящённым применениям квантовой механики к теории молекул, относится классическая статья Борна и американского физика Роберта Оппенгеймера «О квантовой теории молекул» (немецкое название — Zur Quantentheorie der Molekeln), законченная в августе 1927 года. Переформулировав предложенную в предыдущих работах теорию возмущений в терминах волновой механики, им удалось установить соотношение между величинами энергии движения электронов, ядер и вращения молекулы как целого, что позволяет решать уравнение Шрёдингера по отдельности для электронов и ядер (приближение Борна — Оппенгеймера). В начале 1930-х годов Борн опубликовал ряд статей, посвящённых квантовой теории химической связи. Так, он показал, как с помощью метода слэтеровских детерминантов (а не теории групп) вычислить силу между двумя неодинаковыми атомами. В 1931 году учёный рассмотрел проблему «насыщения валентностей», то есть соотношения между числом связанных состояний и числом возможных конфигураций спинов. В том же году вышла большая обзорная статья Борна, посвящённая квантовомеханическому объяснению химической связи. Последняя работа Борна по теории молекул, написанная совместно с Зигфридом Флюгге (в ней анализировался один конкретный вопрос, касающийся двухатомных молекул), вышла в 1933 году; в дальнейшем он не обращался к данной тематике.
Прочие работы
Диссертационная работа Борна (1906) была посвящена проблеме устойчивости упругих тел (проволок и полос). К вопросам теории упругости учёный возвратился лишь однажды, уже в 1940 году, когда в Котбридже под Глазго произошло разрушение фабричной трубы. Поскольку возник целый клубок финансовых претензий, к расследованию этого случая был привлечён находившийся в Эдинбурге Борн. Его расчёты продемонстрировали, что взрывы, проводившиеся на некотором расстоянии от фабрики, не могли привести к падению трубы, что освободило фирму, проводившую эти взрывы, от иска. Результаты этой работы были опубликованы Институтом гражданских инженеров, который принял решение присудить авторам свою награду — медаль Телфорда. Другой работой прикладного характера был предложенный в 1945 году вместе с Р. Фюртом (немецкое имя — R.Fürth) и Р.Принглом (R.W.Pringle) фотоэлектрический фурье-преобразователь, реализованный компанией «Ferranti». По признанию Борна, начало его научной деятельности в полном смысле этого слова положила работа о собственной энергии релятивистского электрона, получившая одобрение Минковского. Активность в этом направлении привела к дискуссии в научной литературе о понятии жёсткости тела в рамках теории относительности. Идеи Борна развивались впоследствии Густавом Герглотцем и Арнольдом Зоммерфельдом. В годы Первой мировой войны Борн много общался с Эйнштейном, который как раз в это время добился успеха в построении общей теории относительности. По признанию Борна, он «находился под таким впечатлением от величия его [Эйнштейна] идей, что решил никогда не работать в этой области». Эксперименты с атомными пучками, проводившиеся Штерном и Герлахом в руководимом Борном институте во Франкфурте, привели к идее использовать эту технику для прямого измерения длины свободного пробега и прочих величин кинетической теории газов. Эти опыты были проведены Борном совместно с его ассистенткой Элизабет Борман (немецкое имя — Elisabeth Bormann). Другой эксперимент, проведённый вместе с другим учеником П. Лертесом, был посвящён проверке теории подвижности ионов в воде. Эта теория Борна основывалась на идее взаимодействия ионов с молекулами воды, представляющими собой электрические диполи, и передачи между ними вращательного момента. Опыт состоял в демонстрации вращения шара, наполненного водой, во вращающемся электрическом поле. В ряде публикаций Борна квантовая механика использовалась для рассмотрения адсорбционного катализа (с Джеймсом Франком, 1930, и Виктором Вайскопфом, 1931) и других вопросов. Написанная в 1929 году статья о распаде ядра является единственной работой Борна по ядерной физике. В 1934 году вместе с Леопольдом Инфельдом Борн предпринял модификацию уравнений для электромагнитного поля подобно тому, как это было сделано Густавом Ми (1913). В рамках такой нелинейной электродинамики удалось избавиться от проблем, связанных с бесконечно большой собственной энергией электрона, однако теорию не удалось согласовать с квантовой механикой, и, по словам самого Борна, «существенных результатов получено не было». Спустя несколько лет он выдвинул новый общий подход, основанный на так называемом «принципе взаимности» (англ. reciprocity principle), согласно которому любой закон в обычном пространстве имеет аналог в импульсном пространстве. Возможности нового метода подробно исследовались учениками Борна, в частности Гербертом Грином. Сам Борн более десяти лет пытался построить на базе принципа взаимности единую теорию взаимодействий, из которой должны были следовать величина постоянной тонкой структуры и её связь с другими фундаментальными константами природы (в частности, с отношением масс протона и электрона). Однако цель не была достигнута, и к началу 1950-х годов он разочаровался в этом направлении своей деятельности, назвав эту работу лишь «тратой времени» и математическими спекуляциями.
Создание учебников. Научная школа
Особое внимание Борн уделял своим педагогическим обязанностям. В конце жизни он писал:
«Для меня преподавание было делом приятным, особенно преподавание в университете. По-моему, задачу преподнесения научных истин так, чтобы увлечь студентов и побудить их творчески мыслить, можно решить лишь на уровне искусства, подобного искусству романиста или даже драматурга. Это же требуется и для написания учебников.» — М.Борн. Размышления // М.Борн. Моя жизнь и взгляды. — Москва: Прогресс, 1973. — Страница 38.
За свою жизнь учёный написал много монографий и учебников, некоторые из которых ныне считаются классическими. К ним прежде всего относятся книги «Оптика» (1933) и значительно переработанный её вариант «Основы оптики» (1959, совместно с эдинбургским сотрудником Эмилем Вольфом), популярный учебник «Атомная физика» (1935) и рассчитанная на более широкую аудиторию книга «Эйнштейновская теория относительности» (первое издание вышло ещё в 1920 году, существенно переработанное в 1962 году). Более специальный характер носили две монографии по квантовой теории — «Лекции по атомной механике» (1925) и «Элементарная квантовая механика» (1930, совместно с Паскуалем Йорданом), а также четыре книги по динамике кристаллических решёток, первая из которых была издана в 1915 году, а последняя — написанная вместе с китайским физиком Кунь Хуаном — в 1954 году.

Макс Борн (справа) со своими учениками Фридрихом Хундом и Вернером Гейзенбергом (Гёттинген, 1966)
Борн создал в Гёттингене крупную школу теоретической физики. Среди его учеников, ассистентов и сотрудников в этот период были Вернер Гейзенберг, Вольфганг Паули, Фридрих Хунд, Паскуаль Йордан, Роберт Оппенгеймер, Мария Гёпперт-Майер, Виктор Вайскопф, Герхард Герцберг, Эрих Хюккель, Макс Дельбрюк, Юджин Вигнер, Зигфрид Флюгге, Вальтер Гайтлер, Вальтер Эльзассер, Лотар Нордгейм, Эдгар Кран, Пол Вайсс и другие]. Из советских физиков у Борна работали Георгий Гамов, Игорь Тамм, Владимир Фок, Яков Френкель, Юрий Крутков, Сергей Богуславский и Юрий Румер. Последний в следующих выражениях писал о педагогическом методе своего наставника:
«Макс Борн никому не навязывает своих мыслей и своих вкусов. Он любит обсуждать любые идеи, в любой отрасли теоретической физики с любым из своих сотрудников, причём при обсуждении никогда не давит своим авторитетом, не обнаруживает своего превосходства. Он считает нужным предоставить всем, кто к нему попадает, широчайшую свободу для учёбы и творчества… Лишь человек, подобный мне, который имел возможность наблюдать Макса Борна в течение многих лет, может оценить, сколько идей и труда вложено им в работы многочисленных сотрудников и учеников и что стоит за ставшей стереотипной фразой о благодарности, которой обычно заканчиваются работы молодых учёных.» — Румер Ю.Б.. Макс Борн (К 80-летию со дня рождения) // УФН. — 1962. — Том 78. — Страницы 695—696.
Учениками и сотрудниками Борна в Эдинбурге были Герберт Грин, Эмиль Вольф, Клаус Фукс, Рейнгольд Фюрт и другие. Однако преподавание приносило Борну не только положительные эмоции и удовлетворение. Много лет спустя он с горечью писал о своих учениках, участвовавших в разработке ядерного оружия:
«Оба они, Оппенгеймер и Теллер, а также Ферми и другие участники этой работы, включая нескольких русских физиков, были когда-то моими сотрудниками по Гёттингену задолго до этих событий, ещё в те времена, когда существовала чистая наука. Приятно сознавать, что у тебя были такие одарённые и деятельные ученики, но мне бы хотелось, чтобы они проявили меньше одарённости и больше мудрости. Я чувствую, что заслуживаю порицания, если всё, чему они у меня научились, — это лишь методы исследования, и ничего больше.» — М.Борн. Человек и атом // М.Борн. Моя жизнь и взгляды. — Москва : Прогресс, 1973. — Страница 76.

Макс Борн в 1954 году
Общественные и философские взгляды
Много внимания, особенно в последние годы, Борн уделял общественным проблемам, анализу той ситуации, в которой оказался мир после Второй мировой войны, и способам выхода из неё. В частности в своих выступлениях и публикациях он обращался к вопросу о роли науки в истории общества, ответственности учёных за разрешение таких насущных проблем, как угроза ядерной войны, разработка новых источников энергии, разрушение традиционных нравственных ценностей. При этом он считал запрет ядерного оружия недостаточной мерой, призывая к отказу от любой войны как политического средства. В этой деятельности Борн был не одинок, находя поддержку среди своих коллег и единомышленников. Так, в 1955 году он вошёл в число одиннадцати интеллектуалов, подписавших манифест Рассела — Эйнштейна, который положил начало Пагуошскому движению учёных. В том же году Борн вместе с Отто Ганом и Гейзенбергом инициировал издание декларации Майнау, призыва к отказу от ядерных вооружений, подписанного более чем пятьюдесятью нобелевскими лауреатами. В 1957 году он стал одним из восемнадцати ведущих немецких учёных, выступивших с так называемым Гёттингенским манифестом против приобретения правительством ФРГ ядерного оружия. С антивоенной деятельностью Борна было связано и его скептическое отношение к космическим исследованиям, которые, на его взгляд, имели крайне малую научную ценность. Он разделял восхищение чисто техническими достижениями, однако считал космонавтику в основном средством для достижения победы в соревновании «великих держав», в том числе в области вооружений. В этой связи он с надеждой писал:
« Я верю, что, осознав грозящую опасность, человечество стряхнёт с себя власть техники, перестанет хвастаться своим всемогуществом и вернётся к действительным ценностям, которые поистине разумны и необходимы: к миру, любви, скромности, уважению, удовлетворённости, высокому искусству и истинной науке.» — М.Борн. Благо и зло космических путешествий // М.Борн. Моя жизнь и взгляды. — Москва: Прогресс, 1973. — Страница 105.
Хотя Борн никогда не писал чисто философских сочинений, в ряде статей и эссе он излагает свою философскую позицию по различным вопросам, в том числе философским основаниям квантовой механики. Многие из этих работ можно найти в сборниках «Физика в жизни моего поколения» и «Моя жизнь и взгляды». Философским аспектам науки (в частности, проблемам причинности и детерминизма) посвящена также книга «Натуральная философия причины и случая» (англ. Natural Philosophy of Cause and Chance), которая была создана на основе Вайнфлитовских лекций (англ. Waynflete Lectures), прочитанных в 1948 году в Оксфорде. При этом Борн весьма критично относился к чистой философии и её способности познавать окружающий мир:
«Я изучал философов всех времён и встретил у них множество ярких идей, но не смог усмотреть никакого стабильного прогресса к более глубокому познанию или пониманию сути вещей. Наука, напротив, наполняет меня чувством устойчивого прогресса, и я убеждён, что именно теоретическая физика есть подлинная философия.» — М.Борн. Размышления // М.Борн. Моя жизнь и взгляды. — Москва: Прогресс, 1973. — Страницы. 37—38.

Немецкая марка в честь столетия со дня рождения Макса Борна и Джеймса Франка
Награды: Медаль Стокса Кембриджского университета (1934); Кельвиновская лекция (1938); Премия Телфорда Института гражданских инженеров (1942); Медаль Макдугалла — Брисбена (англ. MacDougall — Brisbane Medal) Эдинбургского королевского общества (1945); Премия Ганнинга в честь юбилея Виктории Эдинбургского королевского общества (1945); Медаль имени Макса Планка (1948); Медаль Хьюза Лондонского королевского общества (1950); Почётный житель Гёттингена (1953); Медаль и премия Гутри (1953); Нобелевская премия по физике (1954); Орден «За заслуги перед Федеративной Республикой Германия» (1959); Иностранный почётный член Академии наук СССР (1934, член-корреспондент с 1924 года), Лондонского королевского общества (1939), Национальной академии наук США, Датской королевской академии наук, Шведской королевской академии наук, Ирландской королевской академии, академий наук Индии, Румынии, Перу; Почётный доктор университетов Бристоля, Бордо и Эдинбурга, почётный член колледжа Гонвилля и Киза (Кембридж)
Память
В честь столетия Борна Оптическое общество Америки учредило премию имени Макса Борна (Max Born Award), первым лауреатом которой стал известный специалист по когерентной и квантовой оптике Леонард Мандель. Медаль и премию Макса Борна с 1973 года вручают Немецкое физическое общество и Британский институт физики. Имя Борна носит Институт нелинейной оптики и спектроскопии коротких импульсов, основанный в 1991 году в Берлине (район Адлерсхоф). В честь Макса Борна в 1979 году назван кратер на Луне.
Сочинения
Книги: M.Born. Dynamik der Kristallgitter (англ.). — Leipzig: Teubner, 1915. Русский перевод: М.Борн. Динамика кристаллической решетки. — Москева, 1932; M.Born. Die Relativitätstheorie Einsteins und ihre physikalischen Grundlagen — Berlin: Springer, 1920. Русский перевод: М.Борн. Теория относительности Эйнштейна и её физические основы. — Ленинград—Москва.: ОНТИ, 1938; M.Born. Der Aufbau der Materie — Berlin, 1920; M.Born. Atomtheorie des festen Zustandes. — Leipzig, 1923; M.Born. Vorlesungen über Atommechanik — Berlin: Springer, 1925. Русский перевод: М.Борн. Лекции по атомной механике. — Харьков — Киев: ГНТИ, 1934; M.Born. Problems of Atomic Dynamics (англ.). — MIT Press, 1926; M.Born, P. Jordan. Elementare Quantenmechanik (Zweiter Band der Vorlesungen über Atommechanik) (нем.). — Berlin: Springer, 1930; M.Born. Optik: Ein Lehrbuch der elektromagnetische Lichttheorie. — Berlin: Springer, 1933. Русский перевод: М.Борн. Оптика. — Харьков — Киев: ГНТИ, 1937; M.Born, M. Goeppert-Mayer. Dynamische Gittertheorie. — Berlin: Springer, 1933. Русский перевод: М.Борн, М.Гепперт-Майер. Теория твердого тела. — Москва—Ленинград, 1938; M.Born. Atomic Physics — London: Blackie, 1935. Русский перевод: М.Борн. Атомная физика. — 3-е издание — Москва : Мир, 1970; M.Born. The Restless Universe — London: Blackie, 1935; M.Born. Natural Philosophy of Cause and Chance — Oxford University Press, 1949; M.Born, H. S. Green. A General Kinetic Theory of Liquids — Cambridge University Press, 1949; M.Born, Huang Kun. Dynamical Theory of Crystal Lattices — Oxford: Clarendon Press, 1954. Русский перевод: М.Борн, Х.Кунь. Динамическая теория кристаллических решеток. — Москва: Иностранная Литература, 1958; M.Born. Physics in My Generation: A Selection of Papers — London: Pergamon, 1956. Русский перевод: М.Борн. Физика в жизни моего поколения. — Москва: Иностранная Литература, 1963; M.Born, E. Wolf. Principles of Optics — London: Pergamon, 1959. Русский перевод: М.Борн, Э.Вольф. Основы оптики. — 2-е издание — Москва: Наука, 1973; M.Born. Einstein’s Theory of Relativity — New York: Dover Publications, 1962. Русский перевод: М.Борн. Эйнштейновская теория относительности. — 2-е издание. — Москва: Мир, 1972; M.Born. My Life and My Views — New York: Scribner, 1968. Русский перевод: М.Борн. Моя жизнь и взгляды. — Москва: Прогресс, 1973; Briefwechsel 1916-1955, kommentiert von Max Born with Hedwig Born and Albert Einstein. — München: Nymphenburger, 1969; M.Born. Mein Leben: Die Erinnerungen des Nobelpreisträgers — München: Nymphenburger, 1975. Основные научные статьи: M.Born. Die Theorie des starren Elektrons in der Kinematik des Relativitätsprinzips // Annalen der Physik. — 1909. — Vol. 335 (30). — P. 1—56; Русский перевод: М.Борн. Теория недеформируемого электрона в релятивистской кинематике // Эйнштейновский сборник 1975—1976. — Москва: Наука, 1978. — Страницы 287—340; M.Born, Th. von Karman. Über Schwingungen in Raumgittern // Physikalische Zeitschrift. — 1912. — Vol. 13. — P. 297—309; M.Born. Zur Raumgittertheorie des Diamanten // Annalen der Physik. — 1914. — Vol. 349 (44). — P. 605—642; M.Born. Eine thermochemische Anwendung der Gittertheorie // Verh. der Dtsch. Physik. Ges. — 1919. — Vol. 21. — P. 13—24; M.Born. Über Quantenmechanik // Zeitschrift für Physik. — 1924. — Vol. 26. — P. 379—395; M.Born, P. Jordan. Zur Quantenmechanik // Zeitschrift für Physik. — 1925. — Vol. 34. — P. 858—888. Русский перевод: М.Борн, П.Иордан. О квантовой механике // УФН. — 1977. — ТОМ 122. — Страницы 586—611; M.Born, W. Heisenberg, заглавие=Zur Quantenmechanik. II |год=1926 |издание=Zeitschrift für Physik |pages=557—615 |volume=35 |P. Jordan. {{{заглавие}}};. M.Born, N. Wiener. Eine neue Formulierung der Quantengesetze für periodische und nicht periodische Vorgänge // Zeitschrift für Physik. — 1926. — Vol. 36. — P. 174—187; M.Born. Quantenmechanik der Stoßvorgänge // Zeitschrift für Physik. — 1926. — Vol. 38. — P. 803—827. Русский перевод: М. Борн. Квантовая механика процессов столкновений // УФН. — 1977. — Том 122. — Страницы 632—651; M.Born. Das Adiabatenprinzip in der Quantenmechanik // Zeitschrift für Physik. — 1926. — Vol. 40. — P. 167—192; M.Born, J. R. Oppenheimer. Zur Quantentheorie der Molekeln // Annalen der Physik. — 1927. — Vol. 389 (84). — P. 457—484; M.Born, L. Infeld. Foundations of the New Field Theory // Proc. R. Soc. Lond. A. — 1934. — Vol. 144. — P. 425—451; M.Born. Relativity and Quantum Theory // Nature. — 1938. — Vol. 141. — P. 327—328. Отдельные работы в русском переводе: М. Борн. Таинственное число 137 // УФН. — 1936. — Том 16. — Страницы 697—729; М.Борн. Альберт Эйнштейн и световые кванты // УФН. — 1956. — Том 59. — Страницы 119—134; М.Борн. Физическая реальность // УФН. — 1957. — Том 62. — Страницы 129—139; М.Борн. Эксперимент и теория в физике // УФН. — 1958. — Том 66. — Страницы 353—374; М. Борн. Космические путешествия и парадокс часов // УФН. — 1959. — Том 69. — Страницы 105—110; М.Борн. Возможно ли предсказание в классической механике // УФН. — 1959. — Том 69. — Страницы 173—187; М.Борн. Воспоминания о Германе Минковском // УФН. — 1959. — Том 69. — Страницы 295—302; М.Борн. Воспоминания // УФН. — 1970. — Том 102. — Страницы 152—166; Переписка А. Эйнштейна и М.Борна // Эйнштейновский сборник 1971. — Москва: Наука, 1972. — Страницы 7—54; Переписка А.Эйнштейна и М.Борна // Эйнштейновский сборник 1972. — Москва: Наука, 1974. — Страницы 7—103; М.Борн. Размышления и воспоминания физика. — Москва: Наука, 1977.
Литература
Книги: М.Джеммер. Эволюция понятий квантовой механики. — Москва: Наука, 1985; H. Vogel. Physik und Philosophie bei M.Born — Berlin, 1968; M. Jammer. The Phylosophy of Quantum Mechanics— John Wiley and Sons, 1974; J. Mehra, H. Rechenberg. The Historical Development of Quantum Theory— Springer, 1982; N. T. Greenspan. The End of the Certain World: The Life and Science of Max Born— Basic Books, 2005. Статьи: Ю.Румер. К пятидесятилетию Макса Борна // УФН. — 1933. — Том 13; Суворов С.Г.. Проблема «физической реальности» в копенгагенской школе (к статье Макса Борна) // УФН. — 1957. — Том 62. — Страницы 141—158; Суворов С.Г.. О роли эксперимента и теории в познании (к статье Макса Борна) // УФН. — 1958. — Том 66. — Страницы 375—390; Ю.Б.Румер. Макс Борн (К 80-летию со дня рождения) // УФН. — 1962. — Том 78. — Страницы 695—699; Суворов С. Г.. О философских взглядах Макса Борна // УФН. — 1962. — Том 78. — Страницы 699—700; Суворов С.Г.. Макс Борн и его философские взгляды // М.Борн. Физика в жизни моего поколения. — Москва: Иностранная Литература, 1963. — Страницы 465—534; В. Гейзенберг. Памяти Макса Борна // УФН. — 1970. — Том 102. — Страницы 149—152; Франк Т.Д.-Каменецкая. Переписка А. Эйнштейна и М. Борна (рецензия) // УФН. — 1971. — Том 104. — Страницы 522—526; N. Kemmer, R. Schlapp. Max Born. 1882-1970 // Biographical Memoirs of Fellows of the Royal Society. — 1971. — Том 17. — Страницы 17—52. Русский перевод: Н.Кеммер, Р.Шлапп. Макс Борн // М.Борн. Размышления и воспоминания физика. — Москва: Наука, 1977. — Страницы 229—267; Л.Мининберг. Биографии известных евреев, именами которых названы улицы города // Заметки по еврейской истории. — 2005. — Ноябрь; В.Я. Френкель. Макс Борн (к переписке с Эйнштейном) // Эйнштейновский сборник 1971. — Москва: Наука, 1972. — Страницы 55—66; Суворов С.Г.. О теориях познания — Макса Борна и диалектического материализма // УФН. — 1976. — Том 118. — Страницы 641—671; Храмов Ю.А. Борн Макс // Физики : Биографический справочник / Под редакцией А.И.Ахиезера. — Издание 2-е, исправленное и дополненное. — Москва : Наука, 1983. — Страницы 41—42. — 400 страниц. — 200 000 экземпляров; Макс Борн // Лауреаты Нобелевской премии: Энциклопедия. — Москва: Прогресс, 1992; E. Wolf. Recollections of Max Born // Astrophysics and Space Science. — 1995. — Vol. 227. — P. 277—297; H. Rechenberg. Max Born and Molecular Theory // Lecture Notes in Physics. — 2000. — Vol. 539. — P. 7—20; J. Mehra. The Göttingen tradition of mathematics and physics from Gauss to Hilbert and Born and Franck // J. Mehra. The golden age of theoretical physics. — World Scientific, 2001. — P. 404—458; G. V. R. Born. The wide–ranging family history of Max Born // Notes and Records of the Royal Society. — 2002. — Vol. 56. — P. 219—262; А. Пайс. Макс Борн // А.Пайс. Гении науки. — Москва: ИКИ, 2002. — Страницы 45—66; J. Bernstein. Max Born and the quantum theory // American Journal of Physics. — 2005. — Vol. 73. — P. 999—1008; Herrmann. Max Born // Complete Dictionary of Scientific Biography. — Detroit: Charles Scribner's Sons, 2008. — Vol. 15. — P. 39—44; D. Giulini. On Max Born's "Vorlesungen ueber Atommechanik, Erster Band" // ArXiv.org. — 2011. — P. 1—26.


1882
Фиорелло Генри Ла Гардиа (Fiorello Henry La Guardia)
американский политик, мэр Нью-Йорка в течение трёх каденций с 1933 по 1945 гг. Был прозван «Цветочком» (the Little Flower) по буквальному переводу его имени и, возможно, из-за невысокого роста. Будучи республиканцем, представлял либеральное крыло партии, был сторонником прогрессивизма и «нового курса» Рузвельта. Возглавлял Нью-Йорк в годы восстановления от Великой депрессии, стал популярным мэром и деятелем национального масштаба, руководя при президенте Рузвельте ведомством гражданской обороны после вступления США во Вторую мировую войну. Родился в Бронксе, в семье итальянца-католика Ахилла Ла Гуардиа, родом из Чериньолы, и итальянки еврейского происхождения из Триеста Ирен Коэн Луццато; воспитывался в епископальной традиции. В его детстве среднее имя было изменено с Энрико (итальянское имя — Enrico) на Генри. Юность провёл в Венгрии и Италии, работал в консульствах США в Будапеште, Триесте и Фиуме. С 1906 г. работал в Нью-Йорке переводчиком иммиграционной службы, учился в Нью-Йоркском университете, в 1910 получил право адвокатской практики в суде. В 1916 был избран в Палату представителей конгресса США, однако вскоре покинул эту должность в связи с участием в боевых действиях Первой мировой войны в качестве военного летчика. В 1918 вернулся к административной работе, в 1922 г. переизбран в Палату представителей, в 1933 г. успешно баллотировался в мэры Нью-Йорка. Впоследствии был переизбран на этот пост дважды. В качестве мэра Ла Гуардиа прославился, прежде всего, своей неутомимой борьбой с коррупцией и преступностью (первым делом он отдал приказ арестовать Лаки Лучано, стремясь разрушить стереотип об итальянцах как мафиози) и введением новых социальных программ, существенно повысивших благосостояние малоимущих жителей Нью-Йорка. Немало внимания уделялось и борьбе с последствиями «сухого закона» — организованной преступностью и наркоманией.
[559x700]
Ла Гуардиа и вопрос о легализации марихуаны
Ла Гуардиа был уверен, что употребление марихуаны может помочь в лечении наркозависимости, и настаивал на продолжении исследований в этом направлении даже тогда, когда по всей стране бушевала антимарихуановая истерия, спровоцированная Комиссаром по наркотикам Г.Анслингером. В ответ на введение «налога на марихуану» Ла Гуардиа организовал комиссию по изучению проблемы марихуаны в Нью-Йорке. Членами комиссии являлись два терапевта, три психиатра, два фармаколога, эксперт по здравоохранению, уполномоченные Управления исправительных учреждений и учреждений здравоохранения, а также директор отделения психиатрии Министерства лечебных учреждений. Комиссия начала исследования в 1940 году и в 1944 году подробно изложила их результаты в докладе «Проблема марихуаны в Нью-Йорке». Комиссия не нашла никаких доказательств тому, что значительная часть преступлений была связана с марихуаной, равно как и тому, что марихуана провоцирует агрессивное или антисоциальное поведение. Результаты исследований свидетельствовали, что употребление марихуаны не оказывает сексуально-возбуждающего действия и не влечет за собой негативных изменений личности. Не было получено данных, которые свидетельствовали бы о привыкании к ней. Однако Конгресс США проигнорировал выводы «комиссии Ла Гуардии», а Комиссар по наркотикам ответил на них новой пропагандистской кампанией. В 1949 г. марихуана была объявлена «оружием коммунистов, ослабляющим дух американской нации», и любые дебаты о её безвредности стали невозможны. Умер в Бронксе, штат Нью-Йорк, США, 20 сентября 1947 года.

Похоронен на кладбище Вудлон, Бронкс, штат Нью-Йорк, США.
Память
В честь Ла Гуардии названы нью-йоркский аэропорт Ла Гуардия (был переименован в 1953 году) и центральная улица в районе Тель-Авива Яд-Элиягу. В 1958 году Дордж Баланчин посвятил Ла Гуардии, как основателю Городского центра музыки и драмы, свой балет «Звёзды и полосы». Биография Ла Гуардии легла в основу мюзикла композитора Джерри Бока и поэта Шелдона Харника «Фьорелло!», поставленного на Бродвее в 1959 году. В 1972 году, к 90-летию со дня рождения Ла Гуардии, Почтовая служба США выпустила марку с его изображением номиналом в 14 центов. С 1984 года имя Ла Гуардии носит нью-йоркская Высшая школа Фьорелло Ла Гуардии, дающая образование в области изобразительного, музыкального и театрального искусства.
В массовой культуре
В фантастическом романе Хайнлайна «Нам, живущим» (1939) Ла Гуардия упоминается как президент США, который при помощи жесткой политики изоляционизма сумел уберечь страну от бушевавшей в Европе войны.


1882
Гарри Рогофф (Гилел Рогов; Harry Rogoff)
американский писатель и публицист, журналист, активист социалистического движения. Писал на идише. Родился в городе Березино, Игуменский уезд, Минская губерния, Российская империя, в семье Исаака Рогова и Сары Яхнович. В 1890 эмигрировал в США, учился в иешиве Ицхака-Эльханана, затем в 1906 окончил Сити-колледж. С 1906 писал на идише для газеты «Форвертс», в которой работал в 1908-21 редактором новостей и зам. главного редактора, с 1951 (после смерти А.Кагана) — главный редактор (до 1964) и ведущий публицист. Публиковался в известных периодических изданиях США на идише («Цукунфт», «Фрайе арбетер штиме», «Ди найе велт» и «Ди векер»). Известность ему принесла пятитомное издание «Ди гешихте фун ди фарейникте штатн» («История Соединенных Штатов», 1925-1928). Умер в городе Нью-Йорк, штат Нью-Йорк, США, 30 ноября 1971 года.

Похоронен на еврейском кладбище Маунт – Кармел, Квинс, штат Нью-Йорк, США.
Произведения: «Nine Yiddish Writers» (1915); «How America is Governed» (1918);«Biography of Meyer London» (1930); «Der Geist fun Forverts» (1954).


1883
Эдвин Гёрнле (также Хёрнле; немецкое имя — Edwin Hoernle)
немецкий политик-коммунист, писатель, педагог. Родился в городе Штутгарт, Германская империя. Детство провёл в индийском городе Мирате, где его отец работал миссионером. В 1904—1908 годах изучал теологию в Тюбингенском и Берлинском университетах. В 1910 году вступил в СДПГ. Работал в социал-демократической газете Schwäbische Tagwacht. Участвовал в Ноябрьской революции в Германии. В 1919 годах вступил в Коммунистическую партию Германии. В 1921—1924 годах — член ЦК КПГ, руководитель отдела образования и пропаганды ЦК. В 1921—1923 годах редактировал журнал Das proletarische Kind («Пролетарский ребёнок») и газету Der junge Genösse («Юный товарищ»). Писал сказки для детей. Вместе с Н.К.Крупской считал необходимым осуществлять пролетарское воспитание и создавать детские и юношеские коммунистические группы, продуманно привлекая детей трудящихся к участию в общественной деятельности и классовой борьбе пролетариата. С 1922 года состоял членом Исполкома Коминтерна, являлся председателем детской комиссии при ИККИ с 1925 года. В 1924—1933 годах — депутат германского рейхстага, на заседаниях которого выступал от фракции КПГ по вопросам школьной политики. После прихода к власти нацистов в 1933 году вынужден уехать из Германии, проживал в эмиграции в Швейцарии и СССР. В 30-х годах разрабатывал вопросы земельной реформы. В 1943 году вошёл в Национальный комитет «Свободная Германия». После войны вернулся в Советскую зону оккупации Германии. Входил в правительство ГДР, где проводил в жизнь решение сельскохозяйственных вопросов согласно разработанной им самим теории. Умер в городе Бад-Либенштайн, Вартбург, Тюрингия, ГДР, 21 июля 1952 года. Труды: Hinter den Kulissen einer königlichen Hofbühne. Ein Beitrag zur sozialen und wirtschaftlichen Lage der deutschen Bühnenkünstler. Stuttgart 1914 Aus Krieg und Kerker. Stuttgart 1919; Sozialistische Jugenderziehung und sozialistische Jugendbewegung. Berlin 1919; Die kommunistische Schule. Schulprogramm d. Freien Sozialistischen Jugend Deutschlands (Entwurf) Berlin 1919; Die Oculi-Fabeln. Stuttgart 1920; Der Jud' ist Schuld [!]. Ein ernstes Wort an alle Kleinbauern, Häusler und Landarbeiter!. Berlin/Leipzig 1921 (Polemik gegen den Antisemitismus); Die Arbeiterklasse und ihre Kinder. Ein ernstes Wort an die Arbeitereltern. Berlin 1921; Rote Lieder. Gedichte Wien 1924; Die Industrialisierung der deutschen Landwirtschaft, eine neue Phase kapitalistischer Monopolherrschaft. Berlin/Leipzig 1928; Grundfragen der proletarischen Erziehung. Berlin 1929; Deutsche Bauern unterm Hakenkreuz. Paris 1939; Коммунистическое движение детей. Москва; Ленинград.: Молодая гвардия, 1925.


1883
Алексей Аполлонович Морозов
полковник лейб-гвардии Павловского полка, герой Первой мировой войны, участник Белого движения. В 1905 году окончил Павловское военное училище, откуда выпущен был подпоручиком в лейб-гвардии Павловский полк. На 14 января 1910 года — поручик того же полка. В Первую мировую войну вступил штабс-капитаном Павловского полка. Командовал ротой и батальоном названного полка. Был пожалован Георгиевским оружием «За то, что, будучи в чине штабс-капитана, в бою 13 августа 1915 года, командуя конными разведчиками, выяснив наступление противника на деревню Мосты, чем отрезался наш арьергард, заняв позицию у деревни Мосты и, отражая атаки сильнейшего противника, дал возможность пройти арьергарду с батареей и обозом опасное место.» 11 октября 1916 года произведен в полковники. В 1917 году — временно командующий лейб-гвардии Павловским полком. В конце 1917 года прибыл на Дон в Добровольческую армию. В декабре 1917 — командир гвардейской роты, в январе 1918 года — командир роты в отряде полковника Кутепова в боях у Таганрога, затем командир офицерского взвода в партизанском отряде полковника Чернецова. Участвовал в 1-м Кубанском походе рядовым в 1-й роте Офицерского (Марковского) полка. В сентябре 1918 года — в 4-м батальоне того же полка, с 28 сентября 1918 — в Сводно-гвардейском полку. В октябре 1918 — командир Сводно-гвардейского полка, затем командир 15-го стрелкового полка в Одессе. Летом 1919 года — в марковских частях. 1 августа 1919 года назначен командиром 2-го Марковского полка, вновь сформированного в Харькове. Был ранен в бою под Ельцом 11 октября 1919, оставил должность 15 октября. Умер в городе Екатеринодар, Юг России, Российское государство, от тифа 21 ноября 1919 года. Был похоронен в усыпальнице Войскового собора Екатеринодара. Награды: Орден Святого Станислава II степени с мечами (Высочайший приказ 15 мая 1915); Орден Святого Владимира IV степени с мечами и бантом (Высочайший приказ 31 мая 1915); Георгиевское оружие с надписью «За храбрость» (Высочайший приказ 9 деабря 1916); Орден Святого Владимира III степени с мечами (Приказ Армии и Флоту 1 октября 1917). Источники: Марковцы в боях и походах за Россию в освободительной войне 1917—1920 годов. Книга вторая. — Париж, 1964; Марков и марковцы. — Москва: НП Посев, 2001. — Страница 471; Клепов М.Ю. Офицеры — Георгиевские кавалеры Первой мировой войны. — Москва: «Минувшее», 2015; Морозов, Алексей Аполлонович. // Проект «Русская армия в Великой войне».

[483x700]
1883
Андрей Афанасьевич Сапегин
советский селекционер, действительный член (с 1929 и вице-президент Академии Наук Украинской ССР (1939-1945). Заслуженный деятель науки Украинской ССР (1943). Родился вгороде Воскресенск, Херсонский уезд, Херсонская губерния, Российская империя, ныне Николаевской области. В 1905 окончил Новороссийский университет (в Одессе); с 1917—профессор университета. В 1912 принимал активное участие в организации Одесской селекцион.станции(позже реорганизованной во Всесоюзный селекционно-генетический институт). Первоначально занимался флористическими исследованиями, затем перешел к исследованиям в области цитологии, генетики, индивидуального развития растений и др. Особенно известны его работы по селекции сельско-хозяйственных культур. Им выведен ряд сортов озимой пшеницы ("кооператорка", "заемка", степнячка"), сорт яровой пшеницы — "одесская 4", ячменя — "№ 32", и др. Основные труды по генетическим основам селекции, выведению новых сортов зерновых. В 1930 г. совместно с Л.Н.Делоне впервые применил радиационный мутагенез для получения новых сортов пшеницы. Вывел ряд сортов озимой и яровой пшеницы, ячменя. Пытался противостоять Т.Д.Лысенко, в 1931 г. был арестован по обвинению во вредительстве, но вскоре был освобожден. В течение многих лет директор Одесского Института генетики и селекции академик А.А.Сапегин старался поставить селекцию на научную основу, поелику возможно устранить фактор чуда из работы, вести селекцию планово, на твердых основах законов генетики, что особенно существенно для работы с частично стерильными растениями. Сапегин едва ли не первым в мире начал применять для получения новых форм рентгеновскую установку, не мешкая, купил нужное оборудование и начал его широко использовать. Андрей Афанасьевич прекрасно разбирался в законах генетики - науки молодой, но бурно развивающейся, насыщенной математическими выкладками, требовавшей больших знаний и непрестанного слежения за такими факторами, о которых еще лет 10-15 тому назад никто из селекционеров и не задумывался. И, конечно, Сапегин не только сам знал генетику и считал ее главной опорой для селекционера, но и от своих сотрудников требовал овладения сю, чтения научной литературы - и не только отечественной, но и заграничной. Вдова Сапегина как-то рассказывала, что последней каплей, переполнившей чашу терпения обеих сторон, стал случай, произошедший осенью то ли 1930, то ли 1931 года. Сотрудники Лысенко убрали урожай со своих делянок, поля института опустели, надо было готовить их к осенней пахоте. Неожиданно в одной из комнат, где работал Лысенко со своими учениками, появился разгневанный директор и потребовал от Лысенко немедленно пойти с ним в поле. Там еще валялись кое-где остатки соломы, ботва, делянки были нераспаханы, вбитые в землю колышки с надписями вариантов опытов еще оставались на месте. Осматривая поля, Сапегин, оказывается, наткнулся на неожиданную и неприятную деталь: на части делянок остались брошенными каким-то раззявой снопики необмолоченных растений. Дотошный Андрей Афанасьевич до того, как позвать Лысенко, все поля тщательно осмотрел и установил истину: это не было делом раззявы или лентяя. Снопики валялись не как попало. "Забывчивые селекционеры осмотрительно следовали определенной системе: необмолоченный материал оказался на поле лаборатории Лысенко, причем только на контрольных делянках. Таким нехитрым путем сотрудники Лысенко искусственно завышали результат своих опытов, "забывая" учесть весь урожай с контрольных посевов. Лысенко от показанного директором картины пришел якобы в ярость и набросился на Долгушина и других своих единомышленников а вскоре Сапегина арестовали как вредителя. Умер в городе Одесса, Украинская ССР, СССР, 8 апреля 1946 года. Похоронен на Байковом кладбище. Награды и премии: Орден Ленина (2 октября 1944) — за выдающиеся заслуги в области развития советской науки, культуры и техники,за воспитание высококвалифицированных кадров научных работников, в связи с 25-летием со основания Академии Наук Украинской ССР;
Золотая медаль ВСХВ (1940). Память: Именем Андрея Сапегина была названа улица в Одессе.
[429x700]
В 1974 году в Киеве была установлена мемориальная доска на фасаде здания института ботаники Академии Наук Украины по улице Репина №2, где в 1934–1946 гг. работал Андрей Афанасьевич Сапегин. Доска — бронза, барельеф; скульптор Н.М.Дерегус, архитектор А.А.Сницарев. Сочинения: Определение точности полевого опыта с помощью элементов вариационной статистики, Одесса, 1921; Общая методика селекции сельскохозяйственных растений, Одесса, 1926; Вариационная статистика, 4-е издание, Москва—Ленинград, 1929. Литература: История Академии Наук Украинской ССР. — Киев: Наукова думка, 1979.— 836 страниц; Биологи. Биографический справочник. — Киев: Наукова думка, 1984.— 816 с.


1884
Вильгельм Брюкнер (немецкое имя — Wilhelm Brückner)
обергруппенфюрер СА (9 ноября 1934), шеф адъютантов Адольфа Гитлера до 1940 года. Брюкнер родился и вырос в городе Баден-Баден, Великое герцогство Баден, Германская империя. Изучал право и экономику в Страсбурге, Фрайбурге, Гейдельберге и Мюнхене. Во время Первой мировой войны Брюкнер был офицером баварского пехотного полка и имел чин лейтенанта. После войны он вступил в баварский добровольческий корпус фон Эппа и принял участие в разгроме Баварской советской республики. В конце 1919 года Брюкнер вновь поступил в университет, но изучал в течение трех лет технику съемки кинофильмов. В конце 1922 года он вступил в НСДАП и несколько месяцев спустя, 1 февраля 1923 года, стал командиром полка СА в Мюнхене. Он был одним из тех, кто активно подталкивал руководство партии устроить восстание. Брюкнер принял участие в пивном путче 8—9 ноября 1923 года в Мюнхене, за участие в котором был осужден на полтора года тюремного заключения. По решению судебных властей он был отпущен на свободу через четыре с половиной месяца и вновь возглавил свой старый полк СА. 1 августа 1930 года Брюкнер стал адъютантом и телохранителем Адольфа Гитлера, затем был назначен шеф-адъютантом. В связи с этим он имел большое влияние во внутреннем кругу Гитлера, наряду с Йозефом Геббельсом и Зеппом Дитрихом, принимал участие в пропагандистском фильме «Гитлер над Германией» (1932). Тем не менее вскоре Брюкнер попал в немилость фюрера. Летом 1933 года Брюкнер вместе с подругой, художницей Софи Штарк, попал в автомобильную аварию на повороте у города Рейта, оба получили серьёзные увечья. Через некоторое время беззаботный ловелас Брюкнер увлёкся другой женщиной и привёз её в Бергхоф представить Гитлеру.

Адольф Гитлер и его сотрудники в штаб-квартире фюрера в Фельзеннесте в июне 1940 года, Вильгельм Брюкнер крайний слева.
По воспоминаниям секретаря Гитлера Кристы Шрёдер, Гитлер был возмущён тем, что его шеф-адъютант не женился на пострадавшей из-за Брюкнера Софи Штарк, и выставил его вместе с новой подружкой из Бергхофа. 9 ноября 1934 года Брюкнер получил чин обергруппенфюрера СА. 15 января 1936 года Брюкнер стал почётным гражданином Детмольда (лишен звания решением городского совета от 9 ноября 1945). Брюкнер, которого очень любили посетители рейхсканцелярии за его прямоту и приветливость, потерял все своё влияние с началом войны. Он стал замечать, что постепенно адъютанты от вермахта и СС приобретают больше влияния в ущерб ему. 18 октября 1940 года Брюкнер был неожиданно уволен за спор с комендантом Бергхофа Гитлера Артуром Канненбергом. Скорее всего, к увольнению Брюкнера был причастен Мартин Борман. На посту шефа адъютантов Брюкнера сменил Юлиус Шауб. Брюкнер же служил на фронте в вермахте и к концу войны имел чин полковника. Умер в посёлке Хербсдорф, Нусдорф, Траунштайн, Верхняя Бавария, Бавария, ФРГ, 18 августа 1954 года. Награды: Кавалер ордена Крови Nr.968 от 9/11/1933

[499x700]
1884
Отто Сас (венгерское имя — Ottó Szász)
немецкий математик. Родился в Венгрии. Работал во Франкфурте и Цинцинати (США). Основные труды относятся к теории степенных рядов Фурье, теории суммирования и теории аппроксимации непрерывных функций. Умер в Цинциннати 19 сентября 1952 года.

[525x700]
1885
Эрих Бруннер (немецкое имя — Erich Brunner)
швейцарский шахматный композитор; теоретик логической школы в задаче. Родился в городе Плауэн, Цвиккау, Королевство Саксония, Германская империя. Автор ряда тем, наиболее известные из которых посвящены пересечению линий действия фигур (Бруннера — Новотного тема, Бруннера — Тертона тема и другие). Умер в городе Цюрих , Швейцария, 16 мая 1938 года. Литература: Klüver H., Henneberger M., Е.Brunner. Ein Künstler und Deuter des Schachproblems, В., 1958; Шахматы: энциклопедический словарь / главный редактор А.Е.Карпов. — Москва: Советская энциклопедия, 1990. — Страница 48. — 621 страница. — 100 000 экземпляров. — ISBN 5-85270-005-3.


1885
Аугусто Рангоне (итальянское имя — Augusto Rangone)
итальянский футбольный функционер, арбитр и тренер начала XX столетия. Родился в городе Алессандрия, Италия. Был одним из первых энтузиастов футбола в родном городе Алессандрия, в частности в 1912 году был среди основоположников местного футбольного клуба. В клубе «Алессандрия» занимал ряд технических и руководящих должностей, в том числе должности казначея, технического директора, а также в 1925—1926 годах должность главного тренера команды клуба. В 1924 году также вошёл в тренерский совет сборной Италии, а в течение 1925—1928 годов был главным тренером национальной команды. Под руководством Рангоне «лазурные» принимали участие в футбольном турнире на Олимпийских играх 1928 года в Амстердаме, где выиграли бронзовые награды. Также руководил сборной во время первых матчей первого розыгрыша Кубка Центральной Европы, соревнования, которое длилось четыре года (1927—1930), и победителями которого стали итальянцы. Всего провёл 36 матчей в качестве главного тренера сборной Италии. Впоследствии тренировал футбольные команды клубов «Про Патрия» и «Торино». Также был футбольным арбитром, в течение некоторого времени — председателем судейской комиссии. Скончался в городке Акви-Терме неподалеку Алессандрии, Италия, 4 декабря 1970 года. Литература: Ugo Boccassi, Enrico Dericci, Marcello Marcellini, Alessandria U.S.: 60 anni, Milano, G.E.P., 1973; Alberto Ballerino, Anni rimossi. Intellettuali, cinema e teatro ad Alessandria dal 1925 al 1943, Recco, Le Mani, 2006.


1886
Степан Васильевич Васильев
российский и советский спортивный функционер (баскетбол). Заслуженный мастер спорта СССР (1946). Родился в городе Санкт-Петербург, Российская империя. Начинал с коньков, велосипеда, гимнастики, гребли, футбола. С 1904 года состоял в спортивном обществе «Маяк» (Санкт-Петербург). В декабре 1906 года организовал проведение первых баскетбольных матчей в России. Играли спортсмены общества «Маяк», поделенные на команды по цветам маек: «Красные», «Зеленые», «Белые» и «Лиловые». Историческую победу одержали «Лиловые», капитаном которых был Васильев. В 1909 году по инициативе Степана Васильева в Санкт-Петербурге был проведен первый международный матч в мире. Игра знаменитой команды «Лиловых» с американцами из Союза христианской молодежи закончился победой россиян — 28:19. В 1914 году стал одним из организаторов первого в России рабочего спортклуба при Путиловском заводе — «Путиловец». В 1915—1930 гг. — преподаватель физкультуры Путиловского коммерческого училища. Одновременно с этим выступал за баскетбольную команду училища и сборную Петрограда. Чемпион Петрограда (1921). В 1931—1957 гг. возглавлял кафедру физвоспитания Ленинградского текстильного института. С начала войны — руководитель военной и физической подготовки отрядов народного ополчения, методист лечебной физкультуры. В 1946 году удостоен почётного звания заслуженный мастер спорта СССР. В 1948 году окончил ГДОИФК имени П.Ф.Лесгафта. Много сил и энергии вложил в деятельность Всеобуча. Также был в числе основателей ленинградской организации «Спартак». В 1965 году — почетный гость Чемпионата Европы по баскетболу, проходившего в Москве. В этом же году снялся в фильме о советском баскетболе. Умер 5 июня 1972 года.

[528x700]
1886
Александр Константинович Лозина-Лозинский (полная фамилия - Любич-Ярмолович-Лозина-Лозинский)
русский поэт, прозаик и переводчик, драматург, критик. Поэт «без групп», запомнившийся современникам «не столько стихами, сколько обликом и смертью, а потомками был прочно забыт. Свой оригинальный стиль с мрачновато-развязной бравадой он выработал лишь в последние годы своей недолгой жизни». Автор нескольких поэтических сборников, поэмы «Петербург» (1912—1913; в сборнике «Благочестивые путешествия». Петроград. 1916). Родился в Санкт-Петербурге, в семье земских врачей народнических убеждений. Отец, Константин Степанович Лозина-Лозинский, происходил из старинного рода дворян Подольской губернии, полная фамилия — Любич-Ярмолович-Лозина-Лозинский. Мать Варвара Карловна — дочь генерал-лейтенанта К.Ф.Шейдемана, героя Крымской войны. Старший брат Владимир стал протоиереем (в 2000 году причислен к лику святых Русской православной церкви). В 1888 году, когда Алексею было два года, от тифа, во время борьбы с эпидемией в городе Духовщина Смоленской губернии, умерла его мать. После этого отец переехал в Санкт-Петербург, где работал врачом на Путиловском заводе. Окончив гимназию, Алексей поступил в Петербургский университет. Оттуда его уволили за участие в студенческих беспорядках. Ещё с гимназических лет юноша принимал участие в революционной работе. Его трижды арестовывали. Один год (1912—1913) Алексей Лозина-Лозинский пробыл на острове Капри. Там он встречался с Максимом Горьким, но симпатии между ними не возникло. В 19 лет из-за несчастного случая лишился ноги и ходил на протезе. Собираясь на охоту, молодой человек небрежно бросил в лодку заряженное ружьё. Прогремевший выстрел раздробил колено; следствием этой тяжёлой травмы и явилась ампутация ноги. Поэт трижды покушался на самоубийство. 2 ноября 1909 года после неудавшейся студенческой забастовки (по случаю вывода из университета евреев-второгодников) Алексей Лозина-Лозинский выстрелил себе в грудь. Это была первая попытка самоубийства. 31 января 1914 года Алексей совершил вторую попытку: в ресторане «Рекорд» в кругу нескольких литераторов, среди которых был и Куприн, он выстрелил в себя. Пуля прошла выше сердца, парализовала руку. В тяжелом состоянии его отправили в больницу. В последний раз 18 ноября 1916 года поэт принял морфий и, раскрыв книгу Поля Верлена, до последней минуты вёл записи о своих ощущениях. По свидетельству протоиерея Владимира Лозина-Лозинского, несмотря на самоубийство, был отпет по церковному обряду (воспоминания Святого Владимира опубликованы как приложение к собранию стихотворений поэта, изданному в 2008 году). В «Петербургских зимах» Георгия Иванова есть портрет Алексея Лозина-Лозинского — скорее, это можно назвать фантастическим скетчем, почти осязаемо рисующим обстановку утренней «Бродячей собаки», инфернальному сумраку которой созвучно предстаёт призрачно-зловещая фигура несчастного и грешного поэта, рассуждающего о предпочтительном способе и времени самоубийства…: «…Прощайте, господин Лозина-Лозинский… Прощайте, неудачный поэт Любяр!.. Тут мне делается неприятно. Я знаю, что Любяр — псевдоним поэта, который несколько раз неудачно кончал с собой и, наконец, недавно, покончил. Я читал его стихи, то бессмысленные, то ясные, даже слишком, с каким-то оттенком сумасшествия. Во всяком случае, талантливые стихи. Упоминание его имени мне неприятно. Зачем тревожить память мёртвого? Я говорю это вслух. …Трогай!.. Прозябшая лошадь уносит сани. Я смотрю на визитную карточку: А.Любяр… Лозина-Лозинский… Такая-то улица…». А далее Г.Иванов вспоминает: «Месяца через два я получил повестку общества „Медный всадник“ на заседание памяти поэта Любяра. На этот раз (через три недели после нашей встречи) самоубийца-неудачник своего добился»; — и о фарсе, в который превратился вечер устроенный Ларисой Рейснер: «Вечер был безобразный, что и говорить. Но шагая домой через Троицкий мост, я вспомнил усмешку моего недавнего ночного собеседника, и мне казалось, что, может быть, именно такими поминками был бы доволен этот несчастный человек». Лозина-Лозинский похоронен на Митрофаниевском кладбище Санкт-Петербурга.

«Посв. Е.А.Ш.»

Это может быть, что вы не замечали,
Что на этом свете вовсе не одна,
Разные есть тишины, что тишина
Может в камне быть иль, например, в вуали.
Тишина всегда есть в искренней печали.

Я всегда искал её, её одну,
Эту сложную, большую тишину
По старинным и заглохшим амбразурам,
В лампе под зелёным абажуром
И под небом, серым, благородным, хмурым...

Так как в юности я был в любви несчастным,
Так как я скучаю и всегда один,
Так как я считаю в мире всё напрасным,
Я собрал себе коллекцию тишин.
Труд мой был безмолвным, долгим и опасным.

Слово лишь намёк роскошнейших молчаний.
Дружелюбные читатели стихов,
Вы должны быть сами полными мечтаний.
Я ещё коллекции сбираю — снов,
Глаз, закатов, тьмы и северных сияний.
«Меланхолия». Рассказ. «Русские записки», 1916, май

Первая книга Алексея Константиновича в духе памфлетов французской революции «Смерть призраков (Надгробное слово над последними события­ми в С.-Петербургском университете)» (Санкт-Петербург, 1908) была конфискована полицией. В брошюре Лозина-Лозинский анализировал причины поражения студенческой стачки, рассматривал эволюцию студенчества «от мар­ксизма к футболизму», показывал, как университетский «социализм» из реальности «превратился в призрак, а из призрака в прах». Итоги поражения студенческой стачки заставили Лозину-Лозинского сделать вывод о поражении революции и необходимости дальнейшей борьбы. Автор пяти книг стихотворений. В 1912 году Алексей Лозина-Лозинский под псевдонимом Я.Любяр издал три сборника своих ранних стихов под общим названием «ПЖивя в 1912—1913 годах в эмиграции, на Капри издал книгу «Античное общество. Рим и Киев. К вопросу о непрерывности процесса» под псевдонимом Я.Любяр. Подготовил к печати другую «Как беспроигрышно играть в рулетку в Монте-Карло? Исследования по теории вероятности». Поэт долго жил в Италии и Франции, немало переводил. Лучшее из обнаруженного в журналах и архивах — переложения французского поэта Шарля Бодлера («Печали луны», «Сплин», «Вино одинокого», «Смерть бедных», «Голос» «Крышка») и итальянского поэта Лоренцо Стеккетти («Чуть спустит девушка немного с плеч покров…», «Зачем ты голос свой, бунтуя, подымаешь…»). Книга «Одиночество. Капри и Неаполь. (Случайные записки шатуна по свету)», на которую невозможно было найти издателя, вышла уже после смерти поэта, в рукописи она сочувственно с положительной оценкой литературных её достоинств предварялась дружившими с А.Лозина-Лозинским А.П.Чапыгиным (за квинтэссенцию «грустно-лирического», без чего немыслимо «настоящее литературное произведение») и И.Д.Сургучёвым (их письма к поэту — ЦГАЛИ); «Меланхолия» — рассказ, который не вошёл в книгу, был напечатан В.Г.Короленко в «Русских записках» (1916, № 5), воспринявшим всю книгу, как «бесплодное самоуглубление». Библиография: Смерть призраков. Надгробное слово над последними событиями в Санкт-Петербургском университете. Санкт-Петербург, типография «Луч», 1908. 87 страниц (книга арестована по постановлению суда, но сохранилась); Противоречия / Обложка П.А.Шилинговского. — Санкт-Петербург: Типография акционерного общества типографского дела, 1912. — Перед заглавием автор: Я.Любяр. — Книга 1: Эпикуру. — 96 страниц. — 1000 экземпляров; Противоречия / Обложка П.А.Шилинговского. — Санкт-Петербург: Типография акционерного общества типографского дела, 1912. — Перед заглавием автор: Я.Любяр. — Книга 2: Мы, безумные… — 78 страниц; Противоречия / Обложка П.А.Шилинговского. — Санкт-Петербург: Типография акционерного общества типографского дела, 1912. — Перед заглавием автор: Я.Любяр. — Книга 3: Homa formica. — 104 страницы; Троттуар. — Петроград: Типография М.Пивоварского, 1916. — 48 страниц. — 500 экземпляров; Благочестные путешествия: 1. Цветы руин. 2. Море! Море! 3. Санкт-Петербург. — Петроград, 1916. — 56 страниц. — 500 экземпляров; Одиночество. Капри и Неаполь (Случайные записи шатуна по свету). — Петроград: Жизнь и знание, 1916. — 346 страниц; Противоречия. Собрание стихотворений / Составление, подготовка текста и комментарии К.Добромильского. — Москва: Водолей Publishers, 2008. — 648 страниц. ISBN 978-5-9796-0113-7.

[515x700]
1886
Александр Николаевич Мазарович
советский учёный-геолог, геоморфолог и гидрогеолог; магистр геологии (1917), доктор геолого-минералогических наук (1934), профессор. Опубликовал около 130 работ по вопросам гидрогеологии, общей геологии, стратиграфии, четвертичных отложений, региональной и общей тектоники, геоморфологии, исторической геологии и истории науки. Родился в Санкт-Петербурге, в семье библиографа Публичной библиотеки, впоследствии (в 1898—1909) предводителя дворянства Краснинского уезда Смоленской губернии. Внук командира Красноярского казачьего полка, правнук русского поверенного в делах в Персии. С 1905 года жил в Москве. В 1905 году окончил Смоленскую классическую гимназию. В 1905—1912 годах учился на естественном отделении физико-математического факультета Московского университета, сначала на кафедре географии и антропологии у Д.Н.Анучина, затем — на кафедре геологии у А.П.Павлова. По окончании университета был оставлен для подготовки к профессорскому званию. С 1915 по 1929 годы работал гидрогеологом, затем руководителем гидрогеологического отделения Первой Поволжской партии, гидрогеологом Управления мелиорации Наркомзема РСФСР. Одновременно в 1920-е годы преподавал в Московской горной академии и Ярославском университете. В 1930 году перешел в Московский геологоразведочный институт, но в 1931 году снова вернулся в Московский университет, где работал профессором на кафедре исторической геологии и до конца жизни был её руководителем. Также с 1938 года возглавлял геологическую секцию Московского общества испытателей природы при Московском университете. Был членом университетской комиссии по разработке Устава МГУ (1938). Воспитал группу учеников, среди которых: Е.Е.Милановский, Е.М.Великовская, Г.П.Леонов, В.В.Фениксова, Е.Н.Пермяков, О.А.Мазарович, М.М.Москвин, Н.И.Николаев, Н.П.Херасков, Н.С.Ильин, Б.В.Милорадович, Р.М.Пистрак, И.В.Лучицкий, Г.Ф.Крашенинников, В.С.Яблоков и другие. Жил в Москве в Трубниковском переулке, 26. Умер в Москве 26 марта 1950 года. Похоронен на Новодевичьем кладбище. Его именем названа гора в Сахалинской области. Награждён орденом «Знак Почёта» (1940), а также медалями, среди которых «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.». Литература: Москвин М.М., Александр Николаевич Мазарович (к двухлетию со дня смерти), "Ученые записки МГУ. Геология", 1952, том 5, выпуск 161 (имеется библиография); Памяти профессора Александра Николаевича Мазаровича, Москва, 1953.