1893
Сергей Яковлевич Эфрон
публицист, литератор, офицер Белой армии, марковец, первопоходник, агент НКВД. Муж Марины Цветаевой.
Семья и ранние годы
Родился в городе Москва, Российская империя, в семье бывших народовольцев — домовладелицы Елизаветы Петровны Эфрон (в девичестве Дурново, 1855—1910) и подольского Московской губернии купца второй гильдии Якова Константиновича (Калмановича) Эфрона (первоначально Ефрон, 1854—1909). Яков Константинович Эфрон родился в еврейской семье в Ковно, где его отец был строительным подрядчиком. Одним из его братьев был известный прозаик и драматург Савелий Константинович (Шеель Калманович) Эфрон (литературный псевдоним С.Литвин; 1849—1925). В юности был членом революционного общества «Земля и Воля». В воспоминаниях А.С.Эфрон высказана мысль о том, что в юности Яков Эфрон был причастен к убийству полицейского провокатора Н.В.Рейнштейна, однако современные исследователи отвергают эту гипотезу. В 1879 примкнул к «Чёрному переделу», где и познакомился с Елизаветой Петровной Дурново. После женитьбы на ней отошёл от революционной деятельности, посвятив себя семье. В 1892 году Я.К.Эфрон был причислен к купеческому сословию, открыл аптекарский магазин (провизором в котором служил его брат Николай Константинович Эфрон) в доме Голикова на Садово-Спасской улице; состоял инспектором страхового общества «Якорь». С 1893 года (с рождения Сергея Эфрона) семья жила в собственном доме Эфрона в Мыльном переулке, затем в выстроенном в 1905 году собственном доме Эфрон в Гагаринском переулке, № 29.

Марина Цветаева

Я с вызовом ношу его кольцо!
— Да, в Вечности — жена, не на бумаге! —
Чрезмерно узкое его лицо
Подобно шпаге.
Безмолвен рот его, углами вниз,
Мучительно-великолепны брови.
В его лице трагически слились
Две древних крови.
Он тонок первой тонкостью ветвей.
Его глаза — прекрасно-бесполезны! —
Под крыльями раскинутых бровей —
Две бездны.
В его лице я рыцарству верна,
— Всем вам, кто жил и умирал без страху! —
Такие — в роковые времена —
Слагают стансы — и идут на плаху.

Коктебель, 3 июня 1914

Елизавета Петровна Эфрон была дочерью гвардейского штаб-ротмистра Петра Аполлоновича Дурново, из известного дворянского рода, и Елизаветы Никаноровны Посылиной, из купеческого звания. В юности увлекалась Кропоткиным, была членом I Интернационала. В 1905 году вступила в партию эсеров. Дважды подвергалась аресту и заключению: в 1880 и в 1906 году. Была узницей Петропавловской крепости и Бутырской тюрьмы. После освобождения по состоянию здоровья до 1909 года жила с мужем в Москве; скончалась в 1910 году, повесившись после самоубийства сына Константина. После смерти родителей Сергею Эфрону до наступления совершеннолетия был назначен опекун Указом Санкт-Петербургского Сиротского Суда «О назначении присяжного поверенного Э.В.Завадского опекуном над несовершеннолетним Эфроном Сергеем Яковлевичем». С подросткового возраста болел туберкулёзом, его душевное здоровье было также подорвано самоубийством матери. Окончил Поливановскую гимназию, учился на историко-филологическом факультете Московского университета. В 1910 году жил в Санкт-Петербурге на 9-й Рождественской улице, № 19. В мае 1911 года, во время отдыха в Коктебеле, 17-летний Эфрон познакомился в знаменитом коктебельском «Доме поэта» Максимилиана Волошина с 18-летней Мариной Цветаевой. Как вспоминала сама Цветаева, она загадала Волошину, что выйдет замуж за того, кто угадает, какой её любимый камень. Сергей Эфрон в первый же день их знакомства откопал на пляже и принёс ей сердоликовую бусину — любимый камень Цветаевой. По одной из версий, Цветаеву привлекло созвучие имени Сергея Эфрона с Орфеем — персонажем любимой ею античной мифологии. Также на Цветаеву произвели впечатления благородные манеры и внешность Эфрона: по её словам, когда она впервые увидела Эфрона в белой рубашке на скамейке у моря, он был так неправдоподобно красив, что ей казалось «стыдно ходить по земле». В 1912 году, 29 января, когда Эфрону исполнилось 18 лет, он женился на Марине Цветаевой. Впоследствии у них родилось две дочери — Ариадна и Ирина. В письмах супруги всегда обращались друг к друг только на «Вы». В письме В. В. Розанову Цветаева писала о своём муже так:
«Он очень болезненный, 16-ти лет у него начался туберкулёз … Если бы Вы знали, какой это пламенный, великодушный, глубокий юноша! Я постоянно дрожу над ним. От малейшего волнения у него повышается t°, он весь — лихорадочная жажда всего. Встретились мы с ним, когда ему было 17, мне 18 лет. За три — или почти три — года совместной жизни — ни одной тени сомнения друг в друге. Наш брак до того не похож на обычный брак, что я совсем не чувствую себя замужем ...Мы никогда не расстаёмся. Наша встреча — чудо … Он — мой самый родной на всю жизнь. Я никогда бы не могла любить кого-нибудь другого, у меня слишком много тоски и протеста. Только при нём я могу жить так, как живу — совершенно свободная.»
По словам исследователей, героический образ мужа в творчестве Цветаевой напоминал романтическую легенду и, в значительной степени, был выдуман самой Цветаевой. Впоследствии Цветаева сожалела, что их встреча не переросла в дружбу, а закончилась ранним браком. В одном из писем она писала: «ранний брак (как у меня) вообще катастрофа, удар на всю жизнь». В последующие годы, вплоть до революции, семья неоднократно проводила лето в Крыму на даче Волошина. В 1914—1917 годах Эфрон пишет рассказы, пробует играть в Камерном театре у Таирова, а также затевает собственное издательство «Оле-Лукойе», где выпускает книгу своих рассказов «Детство», сборники стихов Марины Цветаевой и другие книги. В 1913 году из эмиграции вернулся смертельно больной туберкулёзом старший брат Сергея Эфрона — Пётр Яковлевич Эфрон. Цветаева ухаживала за ним и между ними возник роман, однако летом 1914 года Пётр Эфрон умирает. В том же 1914 году начинается роман Цветаевой с Софией Парнок. Эфрон крайне болезненно воспринял роман жены, однако в итоге принял решение не вмешиваться в её отношения на стороне.
Первая мировая война, революция и Гражданская война
В 1914 году, с началом Первой мировой войны, неоднократно совершал попытки поступить добровольцем в армию, однако медицинские комиссии последовательно отклоняли его просьбу из-за слабого здоровья, в результате Эфрон отправляется на фронт в качестве медбрата. Однако, в конце концов, ему удаётся поступить в юнкерское училище, которое он окончил в 1917 году. 11 февраля 1917 командирован в Петергофскую школу прапорщиков для прохождения службы. Через полгода зачислен в 56-й пехотный запасной полк, учебная команда которого находилась в Нижнем Новгороде. В октябре 1917 году участвовал в боях с большевиками в Москве, после поражения антибольшевистских сил перебирался на Дон, принимал участие в Белом Движении, в Офицерском генерала Маркова полку, участвует в Ледяном походе и обороне Крыма. С началом Гражданской войны связь между Цветаевой и Эфроном прервалась и у них не было никаких сведений друг о друге, Эфрон не знал даже того, что в Москве от голода умерла его дочь Ирина. До Цветаевой доходили слухи о смерти Эфрона. В одном из писем 1917 года она написала:
«Если Бог сделает это чудо — оставит Вас в живых, я буду ходить за Вами, как собака».
Через 20 лет, в 1939 году, отправляясь в СССР вслед за мужем, она дописала на старом письме 1917 года: «Вот и поеду. Как собака».
В эмиграции
После окончания Гражданской войны, осенью 1920 года Эфрон в составе своей части эвакуировался в Галлиполи, затем переехал в Константинополь, в Прагу. Цветаева узнала о том, что её муж жив только в июне 1921 года, а первое письмо от него получила уже в июле. И только весной 1922 года она, вместе с дочерью Ариадной эмигрировала из России, переехав в Берлин, где и встретилась с мужем. В 1921—1925 — студент философского факультета Пражского университета. Член русской студенческой организации, союза русских писателей и журналистов. В 1923 году начался роман Цветаевой с товарищем Эфрона, белоэмигрантом Константином Родзевичем. В 1925 году у Цветаевой родился сын Георгий («Мур») и многие считали, что отцом ребёнка является Родзевич, а не Эфрон. Эфрон вновь почувствовал себя лишним и искал возможности развестись с Цветаевой. В одном из писем Максимилиану Волошину он заявлял:
«М<арина> — человек страстей. Гораздо в большей мере чем раньше — до моего отъезда. Отдаваться с головой своему урагану для неё стало необходимостью, воздухом её жизни. Кто является возбудителем этого урагана сейчас — неважно. Почти всегда (теперь так же как и раньше), вернее всегда всё строится на самообмане. Человек выдумывается и ураган начался … Громадная печь, для разогревания которой необходимы дрова, дрова и дрова. Ненужная зола выбрасывается, а качество дров не столь важно. Тяга пока хорошая — всё обращается в пламя. Дрова похуже — скорее сгорают, получше дольше. Нечего и говорить, что я на растопку не гожусь уже давно. Когда я приехал встретить М<арину> в Берлин, уже тогда почувствовал сразу, что М<арине> я дать ничего не могу.» — Письмо С.Я. Эфрона — М.А. Волошину, 22 января 1924г.
После того как Эфрон сообщил Цветаевой о желании развестись она, по его словам, «две недели была в безумии», не спала ночами и похудела. В конце концов, Цветаева заявила, что не находит в себе сил развестись с Эфроном. Как она писала впоследствии в одном из своих писем, оставить Эфрона для неё «невозможно, причём, трагически невозможно». Эфрон тоже не ощущал твёрдой решимости разойтись. Разрешить ситуацию помог Родзевич, негативно отнёсшийся к рождению Мура и не желавший брать на себя какую-либо ответственность в отношениях. После его расставания с Цветаевой Эфрон и Цветаева переехали в Париж.
В Париже
В Париже семья жила в нищете, Цветаевой практически приходилось работать в одиночку из-за обострения туберкулёзной болезни у Эфрона. После нескольких лет в эмиграции Эфрон стал испытывать ностальгию по России, желание вернуться на родину становилось всё сильнее. Несмотря на сильную ностальгию, поначалу Эфрон продолжал верить в «Белую идею». Главным препятствием к примирению с большевиками он считал память о погибших товарищах. Однако, постепенно у Эфрона развился комплекс вины, чувство отчуждения, по его словам «мы воевали против своего народа». Ариадна Эфрон вспоминала, что отец часто был в депрессии, плакал, признавался что «запутался, как муха в паутине, и пути мне нет», а также заявлял: «я порчу жизнь тебе и маме». Несколько раз Эфрон заводил с Ариадной разговор о том, что ему лучше уйти из семьи и жить отдельно, однако она возражала. Ещё в Праге Сергей Яковлевич организует Демократический союз русских студентов и становится соредактором издаваемого Союзом журнала «Своими путями». Он начинает интересоваться идеями евразийства, участвует в развитии евразийского движения, получившего широкое распространение среди российской эмиграции как альтернатива коммунизму. В 1926—1928 годах в Париже Эфрон работал соредактором близкого к евразийству журнала «Вёрсты». После его закрытия, в сентябре 1928, перешёл на работу в журнал «Евразия». Постепенно Сергей Яковлевич начинает примыкать к левой части движения, которая, по мере углубления раскола евразийства, всё лояльнее относилась к Советскому строю. В 1927 году Эфрон снялся во французском фильме «Мадонна спальных вагонов» (режиссёры Марко де Гастин и Морис Глэз), где сыграл роль заключённого-смертника в Батумской тюрьме, которая длилась лишь 12 секунд и во многом предвосхитила его собственную дальнейшую судьбу. В 1929 году газета «Евразия» прекратила существование. Эфрон тяжело переживал закрытие газеты, вскоре у него начинается возобновление туберкулёзного процесса, он не может работать. После того как его состояние критически ухудшилось, Цветаева обратилась с призывом к эмигрантским кругам помочь собрать средства для госпитализации мужа в туберкулёзный санаторий. Деньги были собраны и практически весь следующий год Эфрон провёл в русском пансионе-санатории в замке д’Арсин в Верхней Савойе. Существует мнение, что именно в этом санатории произошло знакомство Эфрона с советской агентурой. Как вспоминала Ариадна, из санатория Эфрон вернулся окрепшим и бодрым, его жизнь сильно изменилась, он стал подолгу отлучаться из дома. Эфрон начал занимать всё более просоветские позиции, начал читать советскую прессу и литературу. В 1932 году Цветаева писала в одном из писем: «С. Я. совсем ушёл в Сов. Россию, ничего другого не видит, а в ней видит только то, что хочет». В 1930-е годы Эфрон начал работать в «Союзе возвращения на родину», а также сотрудничать с советскими спецслужбами, — с 1931 года. Сергей Яковлевич являлся сотрудником Иностранного отдела ОГПУ в Париже. Использовался как групповод и наводчик-вербовщик, лично завербовал 24 человека из числа парижских эмигрантов. Нескольких завербованных им эмигрантов — Кирилла Хенкина, в частности, — он помог переправить в Испанию для участия в Гражданской войне. С 1935 года жил в Ванве около Парижа. К середине 1930-х принял твёрдое решение переехать в СССР, склонил к этому дочь Ариадну, пытался убедить других членов семьи. По словам Цветаевой, дома «темы, кроме Советского Союза, не было никакой». Согласно одной из версий, Эфрон был причастен к убийству Игнатия Рейсса (Порецкого) (сентябрь 1937 года), советского разведчика, который отказался вернуться в СССР. Современные исследователи склонны считать что роль Эфрона в убийства Рейса сводилась к организации наружного наблюдения.

Тюремная фотография, 1939
В СССР
В октябре 1937 спешно уехал в Гавр, откуда пароходом — в Ленинград. В июне 1939 года в СССР выехала и Марина Цветаева с сыном, всегда выступавшая против возвращения в Советский Союз. По возвращении в Советский Союз Эфрону и его семье предоставлена государственная дача НКВД в подмосковном Болшево. Первое время ничто не предвещало беды. Однако, вскоре после возвращения Марины Цветаевой 27 августа арестовали их дочь Ариадну Эфрон. 10 октября 1939 года Эфрон арестован НКВД. В ходе следствия Эфрона разными способами (в том числе с помощью пыток — например, помещение зимой в холодный карцер) пытались склонить к даче показаний на близких ему людей, в том числе на товарищей из «Союза возвращения», а также на Цветаеву, однако он отказался свидетельствовать против них. После двух лет заключения и допросов физическое и психическое состояние Эфрона ухудшилось настолько, что его поместили в психиатрическое отделение Бутырской тюрьмы. Тюремный врач, проводивший его осмотр, фиксировал, что у Эфрона начались галлюцинации, по его словам, Эфрону казалось, что «в коридоре говорят о нём, что его должны взять, что его жена умерла, что он слышал название стихотворения, известного только ему и его жене». Врач отмечал, что Эфрона стали посещать мысли о самоубийстве, «чувство невероятного страха». Согласно заключению врача Эфрон
«страдает частыми приступами грудной жабы, хроническим миокардитом, в резкой форме неврастенией, а поэтому работать с ним следственным органам можно при следующих обстоятельствах: 1) дневное занятие и непродолжительное время, не более 2—3 часов в сутки; 2) в спокойной обстановке; 3) при повседневном врачебном наблюдении; 4) с хорошей вентиляцией в кабинете»

Список заключённых Бутырской тюрьмы коменданту НКВД СССР В.М.Блохину для расстрела
Цветаева написала несколько писем к Берии, прося за Эфрона, но безрезультатно. Эфрон был осуждён Военной коллегией Верховного суда СССР к высшей мере наказания 6 июля 1941 года по статьям 58-1-а («измена Родине»), 58-8 («террор») и 58-11 УК РСФСР («участие в контрреволюционной организации „Евразия“»). В своём последнем слове заявил: «Я не был шпионом, я был честным агентом советской разведки». Решением Комиссии Политбюро ЦК ВКП(б) по судебным делам приговор оставлен в силе. 16 октября 1941 года был расстрелян на спецобъекте НКВД «Коммунарка» в составе группы из 136 приговорённых к высшей мере наказания заключённых, спешно сформированной в целях «разгрузки» тюрем прифронтовой Москвы. Реабилитирован посмертно 22 января 1956 года ВКВС СССР. Ариадна провела 8 лет в исправительно-трудовых лагерях и 6 лет в ссылке в Туруханском районе и была реабилитирована в 1955 году.

Полицейская карточка В.Эфрон, 1907 г.
Семья
Брат — Пётр Яковлевич Эфрон (1881—1914), актёр, член партии эсеров; его жена — танцовщица и актриса немого кино Вера Михайловна Равич, в девичестве Натензон (1886—1971). Сестра — Анна Яковлевна Трупчинская (1883—1971), педагог. Сестра — Елизавета Яковлевна Эфрон (1885—1976), театральный режиссёр и педагог, хранительница архива семей Цветаевых и Эфрон. Сестра — Вера Яковлевна Эфрон (1888—1945), актриса Камерного театра (1915—1917), библиотекарь, жена правоведа Михаила Соломоновича Фельдштейна (1884—1939), профессора МГУ и Института народного хозяйства имени К.Маркса, сына писательницы Р.М.Хин. Расстрелян в 1939 году, реабилитирован посмертно. Их сын — биолог Константин Михайлович Эфрон (1921—2008), деятель природоохранного движения в СССР, председатель секции Охраны природы Московского общества испытателей природы. Брат — Константин Яковлевич Эфрон (1898—1910). Двоюродный брат — Никита Савельевич Эфрон, дерматовенеролог, профессор. Расстрелян в 1933 году в Москве, реабилитирован посмертно. Жена — Марина Ивановна Цветаева, поэтесса. Дети: Ариадна Сергеевна Эфрон (1912—1975), переводчица прозы и поэзии, мемуарист, художница, искусствовед, поэтесса; Ирина Сергеевна Эфрон (26 апреля 1917—15 февраля 1920), умерла от болезни и голода в Кунцевском детском приюте; Георгий Сергеевич Эфрон («Мур») (1 февраля 1925—июль 1944), погиб на фронте; по данным ОБД «Мемориал», похоронен в братской могиле в городе Браслав Витебской области. Опубликованы его дневники (март 1940—август 1943). Литература: Ирина Чайковская. Алмазный венец Цветаевой. // Чайка, № 10-11 (21-22) 2004; Эфрон С. Детство, Книга рассказов. — Москва, 1912; Дядичев Владимир, Лобыцын Владимир. Доброволец двух русских армий: военная судьба Сергея Эфрона, 1915—1921 годы. — Москва : Дом-музей Марины Цветаевой, 2005. — 139 страниц; В.А.Шенталинский. Марина, Ариадна, Сергей. // «Новый Мир», 1997, № 4; М.И.Полянская Неотвратимость коктебельской встречи: Марина Цветаева и Сергей Эфрон. — ноябрь 19, 2014; Г.Н.Эльштейн-Горчаков Правда бело-красного офицера; Эфрон С.Я. Автобиография. Записки добровольца. — Москва, Берлин: DirectMEDIA, 2016. — Страница 154. — ISBN 978-5-4475-8647-8; Эфрон С.Я. «Писательское русло" Сергея Эфрона / сост. Виленский С.С. — Москва: Возвращение :Государственный музей истории ГУЛАГа, 2014. — 235 страниц. — ISBN 978-5-7157-0282-1; Марина Цветаева. Писала я на аспидной доске (1920). Документальные фильмы: «Марина Цветаева и Сергей Эфрон» Передача из цикла «Гении и злодеи» телеканала «Культура»; Марина Цветаева Отрывки из цикла «Исторические хроники» Киновоплощения: Карэн Бадалов в художественном сериале «Очарование зла», 2006 год; Роман Полянский в художественном фильме «Зеркала», 2013 год; Григорий Константинопольский «Никто не идеален», 2019 год.


1894
Юлиус Куперьянов (эстонское имя — Julius Kuperjanov; в Русской армии — Юлиус Данилович Куперьянов)
офицер Русской императорской армии, эстонский военный деятель, лейтенант, глава крупного партизанского формирования, воевавшего за независимость Эстонии. Родился в деревне Лахово, Псковская губерния, Российская империя, куда переселился дед Куперьянова из-за противоречий с Ряпинским мызником-немцем. Отец Куперьянова унаследовал маленький хутор, на котором вторым ребёнком в семье появился на свет Юлиус. 7 января 1895 года он был крещён в лютеранской церкви святого Якова в Пскове. В 1904 году семья Куперьянова переехала в Юрьевский уезд Лифляндской губернии.
Образование
Куперьянов окончил приходскую школу в деревне Сипе (Юрьевский уезд) (1909) и Юрьевскую учительскую семинарию (1914). По окончании семинарии Куперьянов был назначен учителем в приходскую школу Камбья].
В годы Первой мировой войны

Командир Юлиус Куперьянов
В феврале 1915 года мобилизован в Русскую императорскую армию. Подготовку получил в 177-м пехотном запасном батальоне в Новгороде. После окончания курса 4-й Петроградской школы прапорщиков приказом главнокомандующего 6-й армией от 28 августа 1915 года произведён в прапорщики армейской пехоты и направлен в 7-ю запасную маршевую бригаду в Бельск, откуда получил назначение на фронт в 5-й гренадерский Киевский Его Императорского Величества Наследника Цесаревича полк, под Барановичами. В полку был назначен командиром команды разведчиков, где показал себя храбрым офицером. В апреле 1916 года заболел малярией, для излечения был эвакуирован в московский эвакуационный № 2 госпиталь. 18 ноября 1916 года Высочайшим приказом произведён в поручики (со старшинством с 22 мая 1916 года). 1 авгувста 1917 года во время очередной вылазки был тяжело ранен в ногу и был эвакуирован в Москву. Выписавшись по излечении из госпиталя направился в Эстонию, где стал заместителем командира запасного батальона Эстонской национальной дивизии.
В борьбе за независимость Эстонии
Во время немецкой оккупации Эстонии в 1918 году руководил подпольем. Организовывал отряды Тартуской самообороны (Омакайтсе). В декабре 1918 года поручик Куперьянов получил разрешение от командира 2-й пехотной дивизии на формирование партизанского отряда. Мысль о создании партизанского отряда возникла в связи с общим беспорядком, царившем в те последние дни декабря 1918 года на Южном фронте эстонских войск. После захвата Красной армией Тарту Куперьянов со своими людьми отошёл в район Пылтсамаа, где неподалёку в Пуурманни закончил формирование Тартуского партизанского батальона. Вместо официального наименования часть звали по имени его командира — Куперьяновским. 14 января 1919 года батальон принял непосредственное участие в освобождении Тарту. 31 января 1919 года Куперьянов был смертельно ранен в бою за мызу Паю под Валгой. Скончался в госпитале города Тарту, Эстония (Улица Валликраави, 10) 2 февраля 1919 года.

Был похоронен в день смерти на кладбище Раади в Тарту.
Награды
Российская империя: Георгиевский крест IV степени (с лавровой ветвью); Орден Святого Владимира IV степени с мечами и бантом; Орден Святой Анны II степени с мечами; Орден Святого Станислава II степени с мечами; Орден Святой Анны III степени с мечами и бантом; Орден Святого Станислава III степени с мечами и бантом; Орден Святой Анны IV степени с надписью «За храбрость»
Эстонская республика: Крест Свободы I класса II степени — за военные заслуги (посмертно); Крест Свободы II класса II степени — за храбрость (посмертно); Крест Свободы II класса III степени— за храбрость (посмертно).

Нарукавная нашивка куперьяновцев
Символом куперьяновцев был череп со скрещенными костями, которую они заимствовали у батальонов смерти Российской армии времени Временного правительства. Эта же символика была распространена в Вооружённых силах Юга России (у Корниловского ударного полка), а также в различных германских фрайкорах, боровшихся в это же время против революционного движения в Германии и Прибалтике. Алиса, урожденная Йохансон, жена Юлиуса Куперьянова, была одним из основателей и спонсоров Женской добровольной организации защиты. Она была депортирована в 1941 году и расстреляна в 1942 году в Советском Союзе.
Увековечение памяти
Приказом Главнокомандующего Йохана Лайдонера от 3 февраля 1919 Тартуский партизанский батальон переименовали в честь погибшего командира в Куперьяновский партизанский батальон. Эта воинская часть отлично зарекомендовала себя в боях Освободительной войны. 9 марта 1992 эту легендарную часть Эстонской армии восстановили под названием Куперьяновский отдельный пехотный батальон (ныне Куперьяновский пехотный батальон). В 1925 году ему был установлен памятник на кладбище Раади в Тарту (скульптор Яан Коорт). После получения Эстонией независимости улицы городов Тарту, Валга и Пылтсамаа получили имя Куперьянова. Вошёл в составленный в 1999 году по результатам письменного и онлайн-голосования список 100 великих деятелей Эстонии XX века. Портрет Юлиуса Куперьянова изображён на почтовой марке Эстонии 2009 года, выпущенной в честь 90-летия Паюской битвы под городом Валга в ходе войны за независимость. (Yvert et Tellier 583).

Отряд Куперьяновского батальона под командованием старшего лейтенанта Рудольфа Куслапа (третий слева). Псков, 1919 год

Гаубичный отряд артиллерийской батареи Куперьяновского батальона

Офицеры хозяйственного отдела Куперьяновского батальона. Печоры, декабрь 1919 г.

Похороны Юлиуса Куперьянова. Тарту, 7 февраля 1919 г.
Литература: Эстонский биографический словарь. — Таллин, 2002; Urmas Salo. Julius Kuperjanov Paju lahingus