Со своим именем я долго не могла примириться, конечно. В детстве хотелось быть Катей, как все нормальные люди, ну или хоть Наташей. Юля - звучала резко, ломко, не по-принцессински совершенно. Позже меня огорчало, как обыденно это имя на слух, - никакой тайны не просверкивало в фонетике, никакого праздника, никакой неповседневной эмоции. Другое дело имя моей старшей сестры - её часто просили к телефону молодые люди, и в их исполнении чуть запинающееся мягкое "д" давало загадочные, сумеречные, сокровенные обещания, "на" выныривало из томных бездн чистой блестящей жемчужиной, и я уж молчу про "и". А у меня - ну что это такое, блям, блям.. Завидовала.

Спасли стихи Сидура (случайно прочла, в каком-то журнале, что ли) про любимую жену - "Четверть века стригу шестнадцатилетнюю Юлю.." Как-то очень хорошо слышалось это осторожное, чтобы не порезать, не разбить - юлю. Мне как раз шестнадцать лет было, ну и вообще -- купилась. С тех пор не страдала.

На ту же тему -- как-то стояла в очереди к таксофону, и наблюдала, как толстая тётя, опустив тяжёлые сумки на асфальт, набрала номер и спросила в трубку тревожно -Серёжа? Я как-то задохнулась даже, до чего нежно прозвучало это привычное имя, а я ведь тогда даже встречалась с мальчиком Серёжей, и никогда, никогда ничего такого не замечала. Было стыдно, ругала себя поленом.