Я старший. Так уж сложилось. Сестра умерла в младенчестве. А братья, родной и двоюродные, все были младше. Жили мы тогда хоть и не вместе, но отдыхали всегда кучно. Старшим быть классно. Защищать, заботится, быть кумиром, ловит восхищенные взгляды… Приятно, очень приятно.

Ромка младше меня на десять лет. Двоюродный брат, но как родной. Как сейчас помню, иду из школы и рассказываю друзьям-одноклассникам с гордостью, удивлением и восхищением одновременно о том, что у меня родился брат.
- А когда мне будет 20, представляете, ему будет только 10!

Когда учился в институте, часто приезжал к тетке, его матери, в Новогиреево. Ромка, тогда еще достаточно маленький мальчик, слушал меня всегда с открытым ртом, восторженно.
- Ты был там? Вот это да!
- Хорошо!- сказал я ему однажды, - мы поедем в кафе мороженное на улицу Горького.
Это сейчас всюду Шоколадницы, Макдональдсы, Кафе-Хаусы, а тогда мой арсенал был не велик, пару кафе мороженных, куда можно было сходить с ребенком, да куча пивнушек, рюмочных, сомнительных баров, куда с ребенком уж точно не пойдешь.
- Ну, когда, когда? – светился он счастьем.
- Завтра.
На завтра мы пошли в кафе “Север”. Это было одно из лучших кафе мороженных. Меню, официанты, белые скатерти, приглушенный свет, музыка. Но обслужили нас, как обычно, со всем присущим развитому социализму наплевательством и хамством. Буквально на моих глазах, рушилось счастье, тайна, настроение маленького мальчика. Все это было, мягко говоря, очень неприятно.

Много лет спустя, я шел со своей маленькой дочкой, через парк маленького, провинциального городка. У дорожки стоял старенький облезлый продуктовый киоск, перед ним несколько пластиковых столиков со стульями в основном заполненных отдыхающими. Играла музыка.
- Хочешь, что-нибудь купим?
- Да.
Мы купили и пошли. Краем глаза я увидел, как дочь, оглянувшись, посмотрела на сидящих. В её глазах мелькнула едва заметная детская зависть к этому взрослому миру. Мы еще сделали несколько шагов. Я встал, посмотрел на неё сверху вниз и спросил:
- Послушай, а что мы все это будем кушать на ходу? Может, сядем? А?
- А можно?
- Еще бы.
Мы сели на скрипящие пластиковые потрескавшиеся стулья. Дочь с гордостью оглядела сидящих за соседними столиками. В её глазах светилось счастье. А я сидел и не дышал, и молил Бога, чтобы стул подо мной не развалился. И это было счастье.