[289x405] Как ни странно, Катрин Денев никогда не набирала и
5 процентов голосов в борьбе за звание «самая пышная грудь» или «лучший нос Франции». Но нет ничего странного, что который год на вопрос: «За поцелуй с какой из кинематографических красавиц
вы заплатили бы миллион?» -
одна половина французов отвечает:
«За поцелуй Катрин Денев!».
А вторая — предлагает два миллиона.

Дубль первый

Когда во Франции проводят очередной опрос на тему «Кто на свете всех милее?», социологи придумывают десяток номинаций, чтобы красавицы не обиделись. Звание «Мисс грудь» года регулярно получала Брижит Бардо, теперь путь к славе грудью прокладывает юная Вирджини Ледуайен. «Самые красивые глаза» были сначала у Софи Марсо, а позже ее потеснила Моника Беллуччи. Самыми желанными губами 20 лет назад могла похвастаться Сильвия Кристель, сегодня настало время Эмманюэль Беар.

— Катрин, миллион мужчин мечтают о вашем поцелуе. Легко ли целоваться перед камерой?

— Нет ничего более далекого от любви, чем поцелуи перед камерой. Это все равно что получать удовольствие от крика уличного регулировщика на площади Согласия: «Немного вправо, немного влево. Больше чувства! Закрой глаза! Открой глаза! Вдохни… только не так сильно!» Ужасно, если при этом тебе действительно нравится твой партнер. Но еще ужаснее, когда ты ему не нравишься.

— Кажется, именно так было в вашем «шербурском» дебюте?

— Да, итальянец Нино Кастельнуово мне действительно очень понравился. Мне всегда нравились итальянцы. Сценарий «Шербурских зонтиков» предполагал три поцелуя крупным планом, по 10 секунд каждый. «По-моему, чересчур целомудренно», — заметила я, познакомившись со своим очаровательным партнером. И намекнула режиссеру Жаку Деми, что крупных планов могло бы быть и больше. Деликатный Деми в ответ намекнул мне, что объект моей экранной страсти предпочитает брюнеток.

Я была такая несчастная и наивная! Я мучилась комплексами до самой премьеры «Шербурских зонтиков». А на банкет, посвященный выходу фильма, мой партнер Нино Кастельнуово явился, обнимая за талию юношу из команды осветителей. И тогда я поняла: шоу только начинается.

— Можно сказать, ваша юность началась с «Шербурских зонтиков»?

— «Шербурские зонтики» — это даже не юность, это мое детство. Мой партнер так забавно целовал меня, так мягко и заботливо, почти по-братски. Но это не мой стиль общения с мужчинами. Скоро я смогла выбирать себе партнеров по фильму. Режиссеры прислушивались к моему мнению. И я редко ошибалась. Хотя были, конечно, непозволительные промахи. Мне кажется, с Аленом Делоном у нас совсем не было контакта.

Когда до отвращения сдержанная Катрин Денев произносит вслух это имя, губы ее сами собой изображают недовольную гримасу. Единственная эмоция, которую у нее вызывает Ален Делон. А как все эффектно начиналось — два идола, две французских безупречности заключают друг друга в объятия!

— Но сначала вы были без ума друг от друга!

[показать]— Мы с Аленом встретились на одной съемочной площадке спустя 10 лет после премьеры «Шербурских зонтиков». Через пару недель после начала съемок «две звезды — две светлых французских повести», как нас тогда все называли, стали вместе ужинать, а однажды мы даже позавтракали. На вилле у Алена, под Парижем. Газеты визжали от восторга. Я молчала. А Делон трещал без умолку: он уверял журналистов, что встретил ту, единственную.

— Вы ему не поверили?

— Нашему роману не исполнилось и месяца, как я начала прозревать. А потом благодаря болтливым ассистентам выяснила, что интрижка двух звезд входила в смету пиар-кампании нашего будущего совместного фильма. Только его об этом предупредили и предложили сделку, а я целовалась бесплатно. Делон пытался оправдаться передо мной и говорил что-то о глупом пари и неудачной шутке.

В результате фильм «Полицейский» со мной и Делоном с треском провалился в прокате. А мы не общаемся до сих пор. Но тогда, в начале семидесятых, я поняла — в Париже популярность дороже десяти заповедей.

— Ален Делон — красавец мужчина, символ Франции. Многие были разочарованы, что ваш роман не состоялся.

— Делон уже давно стал карикатурой на самого себя, он эксплуатирует один и тот же образ, окружил себя льстецами, сам продюсирует свои фильмы. Когда актер любит деньги и власть, когда он слишком приближается к власти — дело плохо. И если честно — Ален Делон целуется отвратительно. Впрочем, так же, как и Бельмондо. Не понимаю, почему их так любят женщины.

В начале восьмидесятых актриса уже знала, сколько стоит ее поцелуй на большом экране. Миллион франков, не меньше. Не по расчету, а в свое удовольствие Катрин Денев делала ЭТО в кино только несколько раз. И только с Жераром Депардье.

— Катрин, говорят, в фильме «Я вас люблю» вы играете себя. Скучающую, холеную, свободную. Так ли это?

— Возможно, и так. «Я не могу каждый день в один и тот же час заниматься любовью. Мне необходимо еще и время, чтобы думать и говорить о любви» — эту фразу для своей героини я придумала сама. О любви я любила говорить с Жераром Депардье. Однажды мы проговорили неделю, когда я проводила отпуск в имении Жерара. Мы осушили все запасы красного сухого вина в погребе. И болтали, сидя на балконе, сутки напролет. Конечно, в это никто не поверил. Но тогда я поняла, что настоящая дружба — это и есть любовь.

— И таким избранником оказался Жерар Депардье?

— Да, мы с Депардье признались друг другу в дружбе 20 лет назад — сразу после того, как закончили съемки в постельной сцене. Бывает и такое.

Как-то в интервью Жерар сказал про меня: «Катрин — мужчина, которым я хотел бы стать». Глупость какая-то, но мне понравилось. Могу ответить, что между мной и Жераром крепкая мужская дружба. А больше вы все равно ничего не узнаете.

В конце года под Парижем начнутся съемки 80-й по счету лав-стори с участием гранд-дамы французского кино. Кого она припечатает юбилейным поцелуем — пока большой секрет. А впрочем, какая разница — кого. Ее и так уже 40 лет целует весь мир — губами Жерара Депардье или Фанни Ардан, страстно или нежно, дома у телевизора или в темноте кинотеатра. И сейчас она понимает, что принадлежит всем. Всем и никому. А больше мы все равно ничего не узнаем.

Вечная мадемуазель

(Дубль второй)

Катрин Денев любит повторять: «Красота — ничто, еcли не носить ее как знамя, как оружие, как меч». Она умеет это делать. Уже 40 лет Катрин Денев — экранное воплощение женственности и символ Франции. Такой же, как духи «Шанель № 5» и Эйфелева башня. В этом году гранд-дама французского кино Катрин Денев навестила Москву с частным визитом. Первая актриса Франции поставила свечку в храме Христа Спасителя и прогулялась по Арбату под руку с милым другом — итальянским бизнесменом Витторио. У звезды нашлось время и для нашей беседы.

— «Праздник изобрели продавцы цветов» — это ваше твердое убеждение?

— Да, но это не значит, что к продавцам бриллиантов я отношусь лучше. Я, как дневная красавица, ненавижу праздники, шумные банкеты и огромные букеты. Единственный цветок, который может растопить мое ледяное сердце, — это розовая орхидея. Дорогой цветок для дорогой женщины.

— В фильме «8 женщин» фантазер Франсуа Озон учел это ваше пристрастие?

— Да, Франсуа для каждой из актрис придумал не только свой цвет и фирменный наряд, но и свой символический цветок. К примеру, роза — это фэм фаталь Фанни Ардан, подсолнух — знойная южанка Фирман Ришар. В центре звездного букета — орхидея Катрин Денев, мой любимый цветок.

— Неужели вы не любите и не празднуете абсолютно все праздники?

— Единственный праздник, который не вызывает у меня раздражения, — это День святой Катрин. Мы отмечаем его поздней осенью. Святая Катрин считается покровительницей незамужних женщин. Вот уж действительно — мой праздник.

— Почему вы настолько против слова «мадам»?

— Мне всегда казалось, что приставка «мадам» — как лишняя морщина — делает тебя старше сразу лет на 10. Насколько я помню, ни одному мужчине не удалось изменить мое мнение. Однажды я сделала глупость — и расписалась. Но этот брак был недолгим — пару месяцев, кажется.

— Кто же был вашим избранником?

— Это было так давно, что почти неправда. Имя моего первого и последнего мужа помнят только въедливые хроникеры моей жизни. После развода английский фотограф по фамилии Бэйли оставил мне только серию фотографий. Это поистине редкие кадры — где Катрин Денев послушно позирует в пеньюаре. На этом снимке мне 25. У меня уже были первая звездная роль, в «Шербурских зонтиках» и маленький сын Кристиан.

— Это была счастливая пора?

— Когда начались съемки, моему Кристиану было всего три месяца. Все было так легко и безоблачно, как бывает один раз в жизни. Я плохо пою, но в «Шербурских зонтиках» пела с удовольствием, потому что была счастлива. Наверное, поэтому я до сих пор помню наизусть все диалоги из фильма. И если бы сейчас пришлось вновь сыграть эту роль, мне не понадобились бы репетиции.

— Но счастье было недолгим?..

— Вскоре после премьеры «Шербурских зонтиков» наивная продавщица цветов превратилась в холодную дневную красавицу. Трагическая гибель моего самого родного человека, сестры Франсуазы, стала для меня кошмарным откровением — любовь обязательно умрёт. Страх навсегда потерять близких превратился в неизлечимую фобию. С тех пор я никогда и никого не допускала в свое сердце. Не обладая — не потеряешь.

— Но как жить без любви?

— Порой мне кажется, что любовь — это сплошная боль. Иногда я сдерживала себя, чтобы не влюбляться в человека. Нужно быть очень осторожной. Но это не значит, что я холодна и не испытываю сильных чувств. Я выгляжу холодной, потому что блондинка и у меня не слишком подвижная мимика. Но на самом деле я человек страстей.

— Вы всегда разрывали отношения первой?

— Скажем так: я научилась уходить первой. Настоящий праздник для меня — это начало любви. Первые главы этой истории. С годами я научилась чувствовать приближение финала, развязку романа. И, пока еще не очень больно, не дожидаться этой развязки.

— Наверное, многие мужчины не могут вам простить этого?

— Да, многие. Я всегда уходила первой даже от великих. Великие режиссеры Роже Вадим и Франсуа Трюффо, великий актер Марчелло Мастроянни, великий певец Серж Гинсбур. Эти мужчины никогда не простили мне того, что я бросала их в разгар романа. Может быть, они не догадывались, что таким образом я спасала себя от нестерпимой боли. [200x300]

— Вы не жалеете ни о чем?

— Сейчас все, кто меня любил, умерли. Они ушли. Но это светлая грусть. Из моего сердца они ушли гораздо раньше. Я люблю вспоминать, но я не живу прошлым. Это не мой стиль.

— Если любовь — это боль, то что приносит вам радость?

— Сегодня минуты радости мне дарят мои дети. Сын и дочь — они оба артисты. Кристиан много занят в театре, он серьезный актер. Кьяра снимается в кино. Она очень похожа на своего отца. Фамилия Мастроянни ей к лицу. И замашки у нее итальянские — порой меня раздражает ее специфическое чувство юмора. Правда, один анекдот, который рассказала Кьяра, мне понравился: «Итальянцы считают самыми важными на свете две вещи: вторая из них — спагетти».

— Вы гордитесь своими детьми?

— Да, я с удовольствием и гордостью называю Кьяру Мастроянни папиной дочкой. Хотя когда-то все было иначе. Я отказывала Марчелло даже в редких свиданиях с дочкой по выходным.

— Вы настолько были обозлены на мужчин?

— Я любила демонстрировать своим мужчинам полную независимость и любила повторять в интервью: «Я родила и воспитала двоих детей, не будучи замужем и не прерывая работы в кино».

Такие жесткие и хлесткие фразы позволяли журналистам не раз обвинять меня в мужененавистничестве и радикальном феминизме. А после выхода фильма «Голод» меня вообще заподозрили в опасных связях.

— В фильме действительно были очень откровенные сцены.

— Да, об этом фильме ходило много сплетен. Но признаюсь, моя партнерша Сьюзен Сарандон меня вообще не впечатлила. Наверное, она неплохая актриса. Но вы не представляете, как с ней замучались гримеры. У меня на грим уходило 15 минут. А ей делали макияж 2 часа. А для съемок в откровенных сценах она и вовсе попросила нанять дублершу.

— Уникальная красота Катрин Денев остается самой большой загадкой и для гримеров, и для партнеров. Как вам это удается?

— Не знаю, я никогда не ложилась под нож хирурга-пластика. И всегда накладывала грим сама. «Чужие руки не должны касаться моего лица» — такой ультиматум я всегда ставила режиссерам перед началом съемок. Почти все мои романы заканчивались неудачно, кроме одного — романа с кинокамерой. Правда, последнее время, когда мне делают комплименты по поводу моей вечной красоты, я отмахиваюсь.

— Повторюсь, как и многие журналисты, и все-таки спрошу у вас: вы всегда были самой красивой женщиной Франции. Это трудно — быть красивой?

— Ну почему же — была? Я и сейчас стараюсь сохранить то, что дала мне природа. Но я никогда не шла на жертвы ради красоты. Вот, к примеру, вчера вечером я ходила в Большой театр, а потом выпила водки в ресторане. Я не отказываю себе в маленьких удовольствиях. Я курю. Я обожаю сладкое. И я не знаю, что такое диета.

— Пройдя такой большой и нелегкий путь, вы счастливы?

— Кто вам сказал, что я счастлива? Вовсе нет. Я была счастлива 40 лет назад, когда снималась в «Шербурских зонтиках». А сейчас я просто люблю жизнь. Знаете, счастье — это все-таки привилегия юности.

АиФ.

Голая королева

Недавно в престижном парижском издательстве «Stock» вышла книга «В тени себя самой» – путевые записки легендарной киноактрисы Катрин Денев.

[256x248]

Казалось бы, ничего особенного – обычный жест для известной личности. Но едва мемуары появились на прилавках, как разразился грандиозный скандал.

И совсем не потому, что на страницах читатели нашли одиозные признания прежде такой замкнутой и закрытой для всех дивы.

В сентябре Катрин приготовила соотечественникам очередную сенсацию. Все знали, что ее личная жизнь покрыта тайной, – Катрин патологически скрытна. И хотя по Парижу давно ходили слухи, что она пользуется платными услугами молодых мальчиков, никаких существенных подтверждений эти домыслы не получали. И тут вдруг Денев открыто появилась на людях с молодым человеком. Ее видели с ним в ресторанах, магазинах, на улицах. Высокий мускулистый молодой шатен с непокорными прядями нежно приобнимал Катрин за талию. Своим знакомым она представляла его коротко: Николя. Сказать о нем можно немногое: молодой человек имеет приличный вид. Он вежлив, элегантен и полон внутреннего достоинства. Юный любовник недавно составил ей компанию в романтическом путешествии на Корсику, где Катрин провела десять дней в люкс-пансионате Relais&Chateau. Парочка влюбленных грелась на солнышке, купалась в бассейне и под покровом сумерек ужинала на открытой веранде.

Неужели любовь так вскружила Катрин голову, что она забыла об осторожности? С какой стати вечно спрятанная в свой кокон «дневная красавица» внезапно изменила своим правилам? Вполне возможно, удрученная негативной реакцией общества на издание своих мемуаров, Катрин поспешно решила вернуть себе имидж «самой прекрасной и желанной женщины» – пусть таким простым и банальным способом…

Катрин Денев – женщина-легенда, женщина-миф. Cамая красивая, самая изысканная актриса Франции, снимавшаяся у лучших режиссеров мира от Луиса Бунюэля и Клода Лелюша до Романа Поланского и Франсуа Трюффо. Ее партнерами были чуть ли не все запатентованные супермужчины большого экрана: Ален Делон, Жан Марэ, Жерар Депардье, Филипп Нуаре...

Ее лицо казалось столь совершенным, что никто даже не задумывался над тем, достаточно ли глубок ее драматический, актерский потенциал. Режиссеров и тем более зрителей не очень-то интересовало, насколько тонко и искренне она передает эмоции своих героинь, – одно ее присутствие волновало их воображение. Огромные карие глаза с поволокой затаенной печали, точеный носик, изумительной формы рот, копна пшеничных волос. Это внешне. А в остальном Катрин поражала всех прохладной отстраненностью. Она, как никто другой, умела держать дистанцию с внешним миром, никому не позволяя нарушать свое личное пространство. Она производила впечатление женщины эфемерной, нездешней – неслучайно критики называли Катрин «феей эльфов». Естественно, вокруг такого «сфинкса» ходили разговоры и слагались легенды, весь Париж полнился самыми невероятными слухами. Но до недавнего времени разгадать тайну «божественной Катрин» так никто и не смог. И вдруг она сама отдала в чужие руки ключик от драгоценного ларца – она выпустила книгу! Вся Франция выстроилась в длинные очереди, чтобы приобрести заветный экземпляр и наконец-то расшифровать код ее красоты.

Они познакомились в далекие шестидесятые – в воскресный день на вечеринке модного заведения «Эпи Клеб» в парижском квартале Монпарнас. Талантливый молодой режиссер Роже Вадим на тот момент уже успел снискать себе скандальную известность – снимал смелое кино, делал звезд и сводил с ума роковых красоток. Его сумасшедшие романы дважды заканчивались браком – с Брижит Бардо и Аннетт Стройберг. Он был привлекателен и крайне развязен в общении, что производило на женщин поистине гипнотическое впечатление. Конечно, когда изумительная блондинка, юная актриса Катрин Денев попала в поле его зрения, он тотчас же решил «прикарманить» столь дивное создание. Вальяжно представившись, Вадим сразу пошел в наступление, предложив опешившей девушке интересные роли в кино и руку покровителя.

Говорили, это была «любовь с первого взгляда». Что ж, возможно.

(Кстати, такие же стремительные чувства с брачными последствиями преследовали Вадима чуть ли не до конца его дней. Уже будучи старым и немощным, он умудрился соблазнить молодую актрису Мари-Кристин Барро.)

Согласно неписаным законам, установленным Катрин Денев, о том, как протекала жизнь супругов, ровным счетом ничего не известно. В своих редких интервью актриса давала сухие комментарии: «Он научил меня быть женщиной. И хотя наше счастье продлилось всего два с половиной года, я благодарна Роже за то, что он подарил мне сына Кристиана и себя… ненадолго».

А вот Роже Вадим позволил себе более откровенные признания. В одном из интервью для «Ici Paris» он так осветил образ бывшей жены: «Эта женщина сделана изо льда и гранита. Она холодная, самовлюбленная кукла. Знаете, я никогда не видел ее настоящего лица! Она всегда была в гриме – даже спала с накладными ресницами, боясь, что я проснусь посреди ночи, включу свет и увижу ее «о натюрель».

Вадим снял жену в двух фильмах – «И сатана правит бал», «Порок и добродетель» – и при первой же новой влюбленности (в американскую кинозвезду Джейн Фонда) сразу разорвал отношения. Страдала ли Катрин? Увы, никаких следов информации даже при самом тщательном исследовании.

Как-то унылой осенью в начале семидесятых на дружеском ужине у Романа Поланского в Лондоне Катрин познакомилась со своим соседом по столику, обворожительным и сексуальным Марчелло Мастроянни. Встреча с горячим итальянцем потрясла ее настолько, что она впервые решилась поделиться охватившими ее чувствами с журналистами (интервью 1989 г. для «France Dimanche»): «Не отреагировать на него было просто невозможно! Он то и дело подливал мне вина, подкладывал какие-то кусочки снеди, целовал руки и беспрестанно делал комплименты. Так я узнала, что мои глаза похожи на два глубоких пруда без лебедей, волосы – на старинный китайский шелк, а тело схоже с телом греческой богини Афины Паллады».

К тому же Марчелло был полной противоположностью Катрин – ее сдержанности он противопоставлял свою порывистость, ее прохладе свое пламя. Ему понадобилось всего три дня, чтобы уложить ее в постель, и несколько недель, чтобы сделать ей ребенка.

Они снялись в двух фильмах – «Лиза» Марко Феррери (1970), «Это происходит с другими» Надин Трентиньян (1971), но жить вместе не смогли. У Марчелло обнаружилась стойкая аллергия на брак: он уверял Катрин, что ей не стоит воспринимать его серьезно.

«Я никогда не был мужчиной домашнего очага, как говорится. Ходил, приходил, уходил», – говорил актер. Сама Катрин, за несколько лет так и не сумевшая приручить этого бродягу, решилась на резкие комментарии в его адрес: «Это человек-сквозняк! Он не способен усидеть на месте ни секунды. Он лжет и улыбается, говорит правду и улыбается. Ему дашь по башке – встретишь ту же улыбку. С женщинами – просто беда. Он желал их всех и по мере скромных возможностей до конца своих дней пытался осуществить эту мечту».

Злость Катрин имела самые веские основания – у похотливого Марчелло в Риме оставались официальная жена и дети, а на стороне у него были еще две гражданские жены с детьми и даже внуками. Еще одна – парижская жена – стала бы лишней головной болью, поэтому когда Катрин предложила ему расстаться, он «улыбнулся» и… исчез навсегда.

Официально мадам Катрин Денев считается свободной женщиной без определенных любовных увлечений. Ее часто видят на публике в гордом одиночестве. Однако ей приписывали страстные романы то с модельерами Ивом Сен-Лораном и Пьером Карденом (несмотря на то, что оба всегда считались убежденными гомосексуалистами), то с режиссером Франсуа Трюффо.

Доподлинно известно, что Катрин сдалась под натиском Жерара Депардье. Актер хвастался друзьям, что «взял ее силой», так как Катрин только внешне строила из себя недотрогу. На самом деле в постели она страстная львица, не знающая ни стыда, ни преград. Их отношения начались во время работы на фильме Трюффо «Последнее метро» и продолжались чуть больше месяца. Жерар, большой любитель женщин, покинул Катрин ради интриги с другой парижской красавицей, актрисой Кароль Буке.

Потом ходили разговоры, что Денев тайно сочеталась браком с неким французским стоматологом. Согласно другим слухам, она регулярно заказывала мужчин-проституток в свою парижскую квартиру. В поездках ее часто видели в сопровождении таинственных мальчиков (в частности, во время визита в Москву в начале этого года). Ходят разговоры, что «миньоны» чуть старше двадцати – любимое времяпрепровождение стареющей дивы.

Есть и другие «мнения». Бульварный «Public» как-то напечатал репортаж, что Кат-рин (анонимно, разумеется) заказывает себе по почте сексуальные игрушки и развлекается с ними в своей пустой спальне.

Так это или нет, судить довольно трудно. Никто с точностью не может сказать, что творится в душе Катрин.

Что же так потрясло французов в мемуарах Денев? Ответ лежит на поверхности. Вообще вся соль ее записок в том, что они патологически поверхностны. Если книга – зеркало души автора, то в мемуарах Катрин отражаются одни банальности. Инвентарная опись действительности – и ничего более:

«…как трудно есть пищу без перца и приправ. Какая вообще тут жирная пища, все течет от жира. Что ж, сосредоточусь на помидорах с сыром фета». (о впечатлениях от съемок фильма «Восток-Запад», проходивших в Болгарии).

«…я стащила из театра старинное эмалированное ведро для мусора, дома перекрашу его и поставлю куда-нибудь».

«…меня разбудила Кьяра, вся в слезах, – Марчелло должны оперировать. Я попыталась ее успокоить. После ее звонка заснуть так и не получилось. Надо принять душ, отжать из мандаринок сок, выпить кофе, съесть тост, мед и послушать Марвина Гейя, а затем отправиться по магазинам…» (после телефонного звонка дочери о госпитализации Мастроянни).

«…я всегда требую, чтобы меня угощали настоящим шампанским, а не мочой».

«…я увидела его в аэропорту с сумкой от Вюиттона в руках! Элегантная вещица!» (после долгой разлуки с маленьким сыном).

Дневники представляют из себя невероятно скучный материал – создается впечатление, что некая недалекая женщина фиксирует на бумаге события своей жизни, не испытывая никаких эмоциональных потрясений, не переживая и не задумываясь. Она лишь констатирует факты: встала, поехала. У кого бы она ни снималась, с кем бы ни общалась, – все равно: тот же ровный, пресный тон, подробное описание одежды, цвета берета и список провизии, без которой не мыслит себя на съемках (чай, мед, йогурты, сушки).

Вот Катрин встретилась с Хичкоком за ужином. Даже намека нет на то, что встреча эта – особенная, редкая. Или что великий режиссер интересен ей как личность. Катрин довольствуется сухим комментарием: «Он очень толстый и болтливый. У меня болел зуб и раздуло щеку».

Снимаясь с гениальной певицей Бьорк, она сетует на то, что этой вздорной девице отдано предпочтение и уделяется слишком много внимания на площадке: «…ведь она играет главную роль, а мне что-то очень непривычно находиться не в центре внимания».

Зачем Катрин вообще все это написала? Такой же вопрос задал ей журналист Паскаль Бонитцер. И получил красноречивый ответ Денев: «От скуки. Когда нечем заняться, когда скучно и не с кем поговорить»…

О своих мужчинах – ни слова, о детях – никаких комментариев, а вот о том, как она перевозила огромного лосося через несколько стран, – подробно и обстоятельно.

И это записки богини? Вряд ли. Если абстрагироваться от ее экранного образа, то о дневниковых заметках Катрин можно сказать лишь то, что они никакие. Пустые слова, пустые фразы. Именно это и потрясло соотечественников! Женщина, на которую они молились не одно десятилетие, символ Франции, живая легенда, ослепительная красавица, на поверку оказалась тривиальной обывательницей и мещанкой.

Испугавшись реакции читателей, звезда попыталась оправдаться: «Эти пометки ничего из себя не представляли, они валялись на дне ящика моего письменного стола, я писала их для себя, чтобы скоротать время, и никогда не предполагала напечатать!» Но ее уже не слушали. Катрин потеряла свою корону и развеяла миф о Прекрасной Даме, который так пленял людские сердца.

Каждое утро она выходит в сквер, неподалеку от своего дома, погулять с собакой. Садится на скамью и просматривает свежую прессу, надвинув на нос очки. Ей давно исполнилось шестьдесят, но она выглядит так, будто в свое время продала душу дьяволу, – ни единой морщинки, складки или лишнего килограмма. Все та же царственная осанка, все то же физическое совершенство. Проходящие мимо, конечно же, узнают знаменитую актрису, но вот что странно – никто не выпрашивает автограф и не оборачивается ей вслед. К ней страшно подойти. Она не располагает к себе. А ее холодное лицо и «мертвая» идеальная красота не вызывают никаких чувств... Катрин ведет собаку в дом, затем завтракает в кафе, а потом отправляется за покупками в соседний супермаркет.

Кстати, она никогда не носила и не носит черных очков – она хорошо знает, что никто не решится досаждать ей своим вниманием…

МК

[600x400]