Марутукку

Понедельник начался со странностей. Точнее с одной странности. Закрывая входную дверь, я заметил на ней нечто. Это нечто было изображенным мелом знаком, символом, который представлял собой окружность с замысловатым рисунком внутри. Я чувствовал, что этот знак оказался здесь не случайно. Это не шалость пьяных подростков. Нет. Кто-то оставил его на моей двери специально.

Символ был мне знаком. Я не помнил, что он означает, но готов был поклясться, что видел его раньше… и даже знал где именно. В памяти всплыла «Книга пятидесяти имен». Да. Я видел этот знак в ней.

«Книга пятидесяти имен» входила в сборник оккультных текстов под названием «Некрономикон», авторство которого приписывалось арабу Абдуле Аль Хазреду известному также под именем Аль Азиф.  Не стоит путать этот сборник с рукописью, найденной доктором Ди, которая носит такое же название и приписывается тому же автору.

В прошлом году я нашел «Некрономикон» в интернете и длительное время изучал его. Готов поклясться, что видел в нем знаки подобные тому, что теперь красовался на моей двери.

Может быть, я все преувеличиваю, может, мне кажется угроза там, где ее вовсе нет, но при виде этого знака, мое сердце похолодело от страха. Нет, я не боялся чудовищ и магических заклятий, хотя, наверное, стоило бы. Я опасался тех людей из плоти и крови, что оставили на моей двери этот символ. Видимо, тайные недоброжелатели до сих пор преследуют меня.

Кто же это мог быть? Кто оставил знак на моей двери?

Александр? Странно, почему  именно его я подозреваю во всем первым.

Фанатики из культа Йог-Сотхотха? Тогда причем тут я?

Или все-таки, начитавшиеся оккультной литературы, пьяные подростки? Хотелось бы поверить в это.

Ладно, для начала нужно выяснить, что этот символ означает, а там можно начинать и пугаться…

Главное, чтобы не было поздно.

Я рассмеялся. «Главное, чтобы не было поздно». Эта фраза была сказана, а точнее подумана таким тоном, что мне сразу вспомнился Юрий Никулин в «Брильянтовой руке» с его кратким монологом «Может быть, меня даже наградят…». Шмыг (это герой фильма жалостливо шморгает носом). «…Посмертно».

Я снова рассмеялся и протянул руку, чтобы стереть злосчастный символ.

Нет. Нужно зарисовать знак, иначе есть вероятность, что я забуду его хитрые очертания. Почему забуду? Это вам не какая-нибудь пентаграмма или звезда Давида, этот символ посложнее будет, а, учитывая, что в «Книге пятидесяти имен» все знаки похожи, можно очень легко ошибиться. Нет, памяти доверять не стоит.  

Я быстро вынул из сумки ручку и блокнот и зарисовал символ, стараясь не упустить ни малейшей детали. Затем я стер его и заспешил на работу.

***

По дороге я вынул сотовый телефон и набрал Юрин номер.

Сначала я услышал громкое: Пи. Пи. Пиии. А потом женский голос, выделяя короткой паузой каждое слово, произнес: «Абонент временно не доступен. Перезвоните позже».

Недоступен! Это продолжается уже целую неделю.  Юра исчез с того самого дня, как я выдал ему задание. Ни ответа, ни привета, как в воду канул. Куда подевался этот поганец?

Я положил сотовый телефон в карман.

Смутное чувство тревоги овладело мной. Я не понимал, опасаюсь ли я за друга или подозреваю его в чем-то. А поводов для подозрений было предостаточно.

Все это очень странно. Юра обещает мне пропуск (или что-то в этом роде) на собрание ролевиков «Ломинэссэ», а потом без предупреждения исчезает. С другой стороны, мало ли какие дела возникли у приятеля. Я ему не мама и не жена, чтобы он передо мной отчитывался. Но работа. Ведь он же должен ходить на работу. Нельзя просто так взять и исчезнуть по своим делам. А может, у него просто украли телефон? Со мной такое было. Вытащили из кармана в общественном транспорте, а я даже не заметил. Так хоть был бы телефон, а то развалюха, которую я купил за десять долларов у коллеги по работе. Честно говоря, мне даже было немного стыдно перед вором. Человек рисковал, старался и все  из-за куска металлолома. Ну, бог с ним. Будет знать, как лазить по чужим карманам, а у меня теперь другой телефон – новый и не такая развалюха. Почему не такая? Потому что развалюха, хоть и не такая, как предыдущий. Рангом повыше будет. На два пунктика.

О чем это я? Ах, да. В общем, когда я, наконец, снова стал абонентом мобильных телесистем, на меня посыпалось множество звонков и сообщений, в которых фигурировал один и тот же вопрос: «Ты где пропадал?». А я то нигде и не пропадал, а пропал мой телефон… раз и навсегда. В общем, такое бывает. Может, и Юра стал жертвой карманного вора?

Или просто-напросто ему отключили телефон за неуплату? Хотя, в этом случае я бы дозвонился до него, а вот он до меня – нет. Дело не в этом.

Куда же он подевался?

Я еще раз прослушал свой мысленный монолог и внезапно рассмеялся. Рассмеялся мысленно, для окружающих мои губы лишь заметно тронула улыбка. Не больше. Но в душе я ликовал. Это же надо! Окажись герой какого-нибудь фильма или книги в той ситуации, что оказался я, горе тогда незатейливому режиссеру или автору. Если бы сценарий к моей жизни писал профессиональный писатель, то он бы не допустил подобного ляпсуса. Главный герой  обязательно додумался бы позвонить Юре домой, прежде чем начинать волноваться и сочинять различные истории, иначе критики обязательно бы заметили это слабое место в сценарии. Мол, ваш герой тупица, даже не додумался позвонить на домашний телефон. Такого не бывает.

А нет. Бывает, дорогие мои. Я тот самый тупица. Жизнь, на самом, деле не настолько логична и последовательна, как множество книг и фильмов. В жизни намного больше необычного, чем нам кажется. Вот и я – яркий пример этой нелогичности и непоследовательности. Звоню приятелю, волнуюсь вместо того, чтобы набрать его домашний номер. Если не Юра, так его родители рассеют мои  сомнения.

Позвоню ему вечером. Решено.

***

- Никита, это к тебе, - обращалась ко мне офис-менеджер Лена (высокая девушка двадцати четырех лет),  пропуская в наш отдел двух мужчин в костюмах.

Первым вошел молодой парень примерно моего возраста. Короткая стрижка и бурое лицо вошедшего производили отталкивающий эффект.  Он был настроен несколько агрессивно. Конечно, он старался не показывать этого, но его выдавал взгляд. Что-то в этом взгляде было такое, что придавало незнакомцу хищный вид.

За ним следовал другой мужчина. Этот разительно отличался от первого. Он был заметно старше. Лысоват и тучен. Его внушительных размеров живот смешно подпрыгивал при ходьбе, словно под костюмом был спрятан резиновый мячик.  Разрез глаз незнакомца говорил о том, что в его генеалогическом дереве не обошлось без монгольской ветви. В отличие от агрессивного товарища, толстяк  выглядел отстраненным.

 Я встал из-за стола и пожал предложенные мне руки. Сначала агрессивному, затем толстяку. Рука первого была сухой и горячей, рука второго холодной и липкой. Поразительный контраст.

- Здравствуйте, я лэйтэнант Потопэйко, - сказал агрессивный. – А это, - он указал на толстяка, - Майор  Гудник. Мы из милыции, отдел криминалыстики. Вы не могли бы ответить на несколько вопросоу.

Я сразу обратил внимание на забавный акцент лейтенанта Потопейко. Парень явно выходец из деревни.

Следователи показали мне какие-то значки, которые я не успел рассмотреть и агрессивный продолжил:

- Где бы мы могли поговорыть?

Вот и до меня добрались. В сердце кольнуло.

Стоп! Чего мне бояться? Я никого не убивал и не в чем противозаконном не замешан. Спокойно.

- Вы можете пройти в комнату для совещаний, - сказала Лена и удалилась.

- Да, следуйте за мной, - сказал я и повел милиционеров по коридору.

Через несколько мгновений мы сидели за круглым столом. После непродолжительного  молчания толстяк сказал:

- Мой коллега, наверное, напугал вас. Простите его. Он не умеет общаться с людьми, -  в мягком голосе майора Гудника таилась некая жесткость. - Не бойтесь, мы лишь хотим задать вам пару вопросов, касательно инцидента, который произошел полтора месяца назад, а точнее двадцать пятого апреля.

Точно по мою душу пришли. Ну что ж, главное не врать представителям закона, а то потом хлопот не оберешься. Хлопот? Легко сказано. Эти дылды запросто могут еще и виноватым сделать.

- Вы про убийство, которое произошло на вечеринке «Церкви Света»? – пошел я навстречу.

- Про убыйство? – агрессивный наклонился ко мне. – А кто сказал, что там произошло убыйство?

Нет, этот парень начинал меня раздражать. И берут же в охранников правопорядка таких тупиц. Молодой, а разговаривает, как старый дед с глухой деревеньки. Небось над тобой девушки смеются, буролицый?

- Если вы думаете, что человеческое тело с выколотыми глазами и ножом по самую рукоять в сердце можно назвать живым, а инцидент подобного рода мелким хулиганством, то, пожалуй, вы правы. Это не похоже на убийство.

Я удивился своей неожиданной наглости. Такое обращение с незнакомыми людьми мне не свойственно, а тем более с представителями закона. Хотя если присмотреться, эти двое не похожи на следователей. Да и документы они показали мне как-то хитро, что я не успел ничего разглядеть. Прямо, как в голливудских фильмах. Мне начало казаться, что меня водят за нос, и с этого момента я решил быть осторожным. Фигушки вам, а не правду!

Лицо агрессивного мгновенно из бурого стало пунцовым. Похоже, он был не в себе. Неужели я умудрился обзавестись врагом в лице этой деревенщины? Не хотелось бы. Я ярый приверженец спокойствия и не люблю заводить неприятелей, которые могут встать между мной и моим равновесием. Может, пока не поздно попросить прощения? Да, точно. Только я собрался раскрыть рот, как в разговор вновь вступил толстяк:

- Спокойно Потопейко, - его холодная липкая рука легла на плечо коллеге, и тот, повинуясь невидимой команде, отодвинулся от меня. По гримасе на его лице, я понял, что он пытается взять себя в руки. – Я согласен с вами, господин Осинович.

О?! Господин? Недурно.

- Речь идет об убийстве. Это и дураку ясно, - Гудник  бросил многозначительный взгляд в сторону агрессивного. Тот сделал вид, что не заметил этого. – Итак, двадцать пятого апреля произошло убийство. Не будем тянуть время, а сразу же приступим к делу. Нам хотелось выяснить, не вступали ли вы в контакт с жертвой до того, как было обнаружено тело?

Я удивился, почему следователей в первую очередь интересует именно эта деталь.

- Да, вступал.

При этих словах лейтенант Потопейко как-то весь напрягся. Я заметил, как он сжал руки в кулаки так сильно, что побледнели пальцы. Нет, что-то здесь определенно не так. Разве могут таких психов держать в милиции?

Майор Гудник никак не проявил своих эмоций. Его лицо по-прежнему светилось доброжелательностью. Но что-то в этой доброжелательности было омерзительно-отталкивающим. Она походила на добродушие маньяка, который всячески пытается успокоить свою жертву, чтобы потом беспрепятственно перерезать ей горло.

- Мы вас слушаем, - произнес толстяк и тут я увидел на его лице неприятную улыбку.

Я поежился и продолжил:

- Да, я вступал в контакт с жертвой незадолго до инцидента. Это было сразу после речи местного проповедника Александра. Когда все разошлись по комнатам, я столкнулся с жертвой в главном зале…

- Потерпевший, что-нибудь дал вам?! Что вы получили от него?! – не вытерпев, перебил агрессивный.

Я увидел, как толстяк недовольно прикрыл глаза. Казалось, он был очень зол на своего коллегу. В то время как я был благодарен нетерпеливости лейтенанта Потопейко, или как там его звать на самом деле. В общем, я был почти уверен, что меня дурят. Я почувствовал, как мной овладевает непонятное злорадство. Я не мог и не хотел сопротивляться ему. Оно холодным лезвием проникло в сознание. Я мысленно улыбнулся. Ну, что? Поиграем?

- А почему вы решили, что жертва (дурацкое слово!) должна была непременно что-то дать мне?

- Ну… Потому… - замялся агрессивный в поисках  подходящего ответа.

Точно врут. Ах, мерзавцы! Вздумали со мной играть. Посмотрим, кто кого!

- Нам рассказал об этом очевидец, - нашелся толстяк, - Некий господин, имя которого мы сейчас не можем назвать. Он говорил, что видел, как потерпевший что-то передал вам.

- Не можете назвать или не знаете? Кто этот господин? Когда я разговаривал с потерпевшим, рядом никого не было. Зал был  пуст. К тому же он освещался только двумя свечами – моей и потерпевшего, что не дало бы вашему свидетелю возможности наблюдать за нами с далекого расстояния.

Я понимал, что мои аргументы не так уж идеальны, но на моих собеседников представление подействовало. Агрессивный по-прежнему пытался подобрать слова, а толстяк нервно улыбался. Значит, такие они следователи. Лопухи, нашли кого дурачить!

- Позвольте узнать, как вы нашли меня? – не унимался я.

Потопейко хотел, что-то сказать, но майор Гудник сдержал его суровым взглядом.

- Мы имели честь выйти на вас по спискам приглашенных на собрание «Церкви Света», - ответил толстяк.

Надо же! Имели они честь, понимаете ли.

- Тогда я буду иметь честь поставить вас в известность, меня не было в списках приглашенных.

Я почувствовал, как что-то во мне сорвалось с цепи. Осторожный Никита, который был оттеснен в глубины сознания, хватался за голову, представляя, к чему могут привести его слова и наглость. В то время как Никита, сорвавшийся с цепи, злорадно скалился.

- Кто вы? – придвинувшись к лжеследователям, тихо сказал я. – Вы не из милиции, господа. Ну, не стесняйтесь, скажите дяде Никите, - сказал я, заговорщески подмигнув, словно обещая никому не выдавать тайну.

Это уже был перебор. Я разговаривал с ними, как милосердный воспитатель  с двумя провинившимися детьми.

- Вопросы здесь задаем МЫ! – жестко сказал толстяк, видимо, пытаясь ответной наглостью поставить меня на место.

- А МЫ, - я ткнул пальцем себя в грудь, - вправе не отвечать на вопросы каждого встречного. Все, господа, время аудиенции закончено. Я вынужден откланяться и покинуть вас. У меня полным полно неотложных дел.

Судя по всему зловредный «Я» решил, что учтивые манеры выглядят наиболее оскорбительными, и потому наш разговор закончился именно по правилам английского этикета викторианской эпохи… или что-то вроде того.

Я встал и вышел, не плотно закрыв за собой дверь. Почему не плотно? А потому, что игра моего злого «Я» на этом не закончилась. Изобразив топот удаляющихся шагов, я придвинулся к двери и прислушался. Лжемайор Гудник отчитывал лжелейтенанта Потопейко. Несмотря на то, что толстяк говорил шепотом, мне  удалось кое-что расслышать.

- Вот видишь, что ты наделал, болван, - говорил толстяк. – Он (это, наверное, обо мне) почти поверил нам. Мы были недалеко от нашей цели. А теперь… (не разобрать)… как нам заполучить… что будем делать?... хитрая тварь… ма…

Дело принимало интересный оборот. Мое злое «Я» вдруг улыбнулось некой родившиеся в нем хищной мысли и, потопав, изображая приближающиеся шаги, вошло в комнату.

Толстяк и агрессивный уже не сидели, а двигались в направлении двери. Я изобразил виноватую улыбку и произнес:

- Простите, меня, пожалуйста. Не знаю, что на меня нашло. Иногда со мной такое бывает. Ни с того ни с сего начинаю говорить людям всякие гадости. Я посещаю психоаналитика и надеюсь на скорое выздоровление. Сейчас приступ прошел, и я готов к беседе. Еще раз прошу прощения.

А вот насчет психоаналитика это я зря. Могут проверить. Ну, что ж. Слово не воробей, улетит не поймаешь.

Я видел, как агрессивный облегченно вздохнул и с надеждой посмотрел на толстяка. Лжемайор на мгновение недоверчиво прищурился. Затем, кивнув какой-то осенившей его мысли, сказал:

- Ну, чего ж вы так. Впредь постарайтесь держать себя в руках и не фамильярничать, особенно, когда имеете честь общаться с представителями закона.

Опять это «имеете честь». Слишком уж ты манерен толстяк. Не верю я тебе. Не верю. И Станиславский бы не поверил. Плохие вы актеры, ребята. Никудышные.

- Да, да. Я буду очень стараться, - с напускной готовностью закивал я. – Вы хотели знать, давал ли мне покойный что-нибудь? Так?

- Нас интересует это и не только. Но можно начать с этой детали, если вы хотите.

- Хорошо. Тогда я открыто заявляю вам, что жертва передала мне в тот день некий кулон в виде пеликана.

Теперь нетерпение отразилось даже на лице толстяка. Опять промахнулись. Точно, никчемные из вас актеры, дорогие мои лжеследователи.  

- Так. Мы вас слушаем. Продолжайте, - неумело скрывая волнение, произнес лжемайор Гудник.

- К сожалению, ввиду того бреда, что нес потерпевший, когда вручал мне кулон, я не придал ему особого значения. А поскольку я верю в то, что чужие вещи, доставшиеся подобным путем, приносят неудачу, то мне пришлось расстаться с этим кулоном.

- Как?! – снова не выдержал агрессивный.

Толстяк смерил его беспощадным взглядом и тот замолк.

- Я его выбросил, - продолжил я. – Да, боясь, что вещь покойного может накликать на меня беду, я оставил ее в ближайшем мусорном ящике.

- Когда? Где? – толстяк вынул из внутреннего кармана пиджака платок и протер вспотевшую лысину. – Где вы оставили эту важнейшую улику?

- Теперь уже и не вспомнить. Когда, подобно остальным посетителям вечеринки, я в страхе покинул здание «Церкви Света», то заспешил домой, а от кулона избавился по дороге. Предположительно, я выбросил его в мусорный ящик на автобусной остановке. Да точно! Я вспомнил. Я отделался от этой безделушки именно там.

Лжеследователи озадаченно переглянулись, и толстяк принялся задавать другие вопросы, наверное, для того, чтобы отвести подозрения от кулона.

Как же! За кого они меня держат?!

Я правдиво ответил на все предложенные вопросы, не забыв пересказать наш разговор с покойным. Толстяк довольно кивал, но на его лице не было видно того интереса и волнения, которые обуревали его, когда я говорил о пеликане.

Когда допрос подошел к концу, мы расстались. Напоследок лжемайор Гудник сказал:

-  Если, что-нибудь вспомните, звоните. Будем вам очень признательны за дополнительную помощь в расследовании.

Он вручил мне карточку с номером телефона.

- Конечно. Обязательно. Если я что-нибудь вспомню, то обязательно позвоню вам, - обещал я.

Мне показалось, что лжеследователи поверили обману, который преподало им мое злое «Я». Но моя склонность к сомнениям не переставала мучить меня вопросами. А что если эти подозрительные типы, как раз превосходные актеры и, думая, что разыграл их, я лишь попался на их удочку. Может это не я, а они играют со мной? Не исключено. Не следует переоценивать свои возможности. Ну, а если мои опасения напрасны, и эти двое действительно такие дураки, какими кажутся, то они направятся по ложному следу. Пусть перероют все мусорные ящики в округе, они ничего не найдут. А я, тем временем, буду спокойно заниматься своим делом. Все же, зачем этим типам понадобился кулон? Что в этой побрякушке такого важного? Зачем им этот кусок меди? Может, обратиться в милицию? Думаю, не стоит. Если будет нужно, они и так со временем найдут меня. А пока попробую разобраться в этой каше событий сам. Только нужно быть предельно осторожным, похоже, этот пеликан не так уж и прост, каким кажется.

Я сел за свое рабочее место. Подошел Сергей («любитель» игры в бильярд) и сказал, что он доработал новою функцию для нашей программы, и мне осталось ее протестировать. Я ответил, что сделаю это через несколько минут и хотел было надеть наушники, как он вдруг, улыбаясь, произнес:

- А чего это ты делал в комнате совещаний?

- Приходили ко мне кое-какие ребята, нужно было ответить на пару вопросов.

- Странно.

- Что?

- Мне казалось, что в комнате ты был один.

- Нет, ко мне приходили. Ты, наверное, ходил за чаем, когда эти типы зашли за мной в офис?

- Они заходили сюда? Я никого не видел. Может, я и вправду отсутствовал. Хотя нет. Я видел, как ты вышел из офиса.

- С двумя типами?

- Нет, один.

-Ты, наверное, что-то путаешь. Я никуда не выходил.

- Может быть, - Сергей почесал затылок. – В общем, не важно. Когда протестируешь мою работу, скажешь? Хорошо?

- Ладно, - озадаченно ответил я.

Вопрос Сергея показался мне подозрительным. Странно это все. Очень странно.

Я одел наушники и загрузил «Лунную сонату» Бетховена. Под спокойные звуки фортепиано, я вынул из сумки скопированный с двери символ и, внимательно рассмотрев его, занялся поиском «Книги пятидесяти имен». Когда мои усилия увенчались успехом, и на экране появилась титульный лист «Некрономикона», я осмотрелся, и, убедившись, что никто из коллег не наблюдает за мной, принялся прокручивать страницы электронного текста. Наконец, я увидел то, что искал. Передо мной крупным шрифтом было выведено «Книга пятидесяти имен», и ниже шрифтом помельче: «Книга пятидесяти имен Мардука, попирателя Древних».

Копия древнего манускрипта начиналась следующими словами: «Сие суть Книга Мардука, Владыки Энки, Властелина Кудесников, поправшего Тиамат, ведомую как Кур, ведомую как Хумбаба, в колдовском сражении, поправшего Древних, дабы Старшие могли жить и править Землей».

Я прокрутил две страницы и увидел символ. Он не походил на тот, что я искал, потому, не останавливаясь, я продолжил поиски. Долго блуждать мне не пришлось, третий знак оказался точной копией моего. Вот, что было сказано в тексте:

«Третье Имя есть Марутукку

Властелин Искусства Защиты, опутавший узами Безумного Бога в Сражении. Опечатал Древних в их Пещерах за Вратами. Обладает звездой Арра…».

Справа от текста была изображена печать Марутукку – тот самый символ, что я обнаружил утром у себя на двери.