Багровый рассвет или история убийцы.

Часть 1 – Проклятый.

В тот самый час, когда Варда окончила свои труды, когда Мэнельмакар впервые шагнул в небо, и синее пламя Хэллуина вспыхнуло в тумане над гранью мира – в тот самый час пробудились Дети Земли, Перворожденный Илуватара. У озаренного звездами озера Куйвиэнэн, Вод Пробуждения, очнулись они ото сна; и пока они – ещё в молчании – жили у Куйвиэнэн, глаза их видели звезды, и звездный свет стал им милее всего.

(Сильмариллион «О приходе эльфов»).

Равнина медленно таяла в наступающих сумерках. Теплый ветер нежно поглаживал траву. Цветы готовились ко сну. По обеим сторонам равнины Пеларгир расположились лагерем две большие армии. Словно тысячи звезд горели костры. На восходе солнца армия Темного Властелина столкнется с воинством эльфов и спокойное поле окраситься кровью.

Лязг оружия, громкие команды начальников и бравые песни воинов сводили Эдельхарна с ума. Он жаждал покоя и тишины. Плохие предчувствия не давали ему покоя. «Возможно, это последний закат и последняя ночь в моей жизни» - думал он.

В поисках покоя он отправился к группе одиноких холмов, чернеющих в стороне от равнины. Это было рискованно, потому что там могли рыскать разведчики врага. Но эльф двигался бесшумно, уверенный, что никто из созданий Темного Властелина не приблизиться к нему ближе, чем он того пожелает. У себя на родине в Белерианде, он слыл самым искусным разведчиком. Не раз Эдельхарн отправлялся один в холодный северный край к неприступной твердыне Моргота Утумно и раскрывал коварные планы врага. Именно в своих далеких походах он научился любить одиночество. И теперь перед великой битвой, Эдельхарн желал побыть вдали от шумного лагеря.

            Соблюдая осторожность, он неторопливо приближался к холмам. Солнце уже начало скрываться за горизонтом. Небо было багровым от его умирающего света. Еще некоторое время, и солнце спрячется за далекими горами, а багровое небо станет черным. Взойдут звезды, любимые всеми квэнди, и весь мир погрузиться в сон. Уснут и оба воинства, оставив бодрствовать лишь часовых.

            Внезапно легкий ветерок донес до Эдельхарна легкие звуки музыки. На вершине одного из ближайших холмов кто-то играл на флейте. Мелодия была полна тоски и боли. Для эльфа, привыкшего к цветущим балладам синдаров, она показалась чуждой и непонятной. Но, несмотря на это, она трогала его. Печаль неизвестного музыканта магическим способом передавалась и ему самому. Эдельхарн вспомнил Алвирин – свою жену, оставшуюся в далеком Белерианде. Может, завтрашний бой отнимет у нее любимого. Эдельхарн сунул руку в карман и аккуратно нащупал маленький сверток, в котором хранились семена мэллорнов – самых прекрасных деревьев Средиземья – подарок его любимой. Когда он собирался в разведку первый раз, Алвирин, поцеловав его, протянула этот сверток.

            - Держи любимый. Это самое дорогое, что есть у меня. Эти семена подарили мне  родители, когда я покидала дом. А теперь я дарю их тебе.

            По щеке эльфийки медленно катилась слеза. Эдельхарн обнял ее, и она прошептала:

            - Там, где ты оставишь этот мир, прорастут самые красивые в мире деревья. Я найду это место и последую за тобой.

            Эльф в тот памятный вечер нежно обнимал ее, а она плакала. Так они расстались в первый раз. С тех пор, когда Эдельхарн покидал Белерианд, он всегда брал сверток с собой.

            «Уф!» - подумал эльф. – «Порой какая-нибудь мелочь вызывает странную цепь мыслей. Погружаясь в них, забываешь даже о причине их появления». Эдельхарн мотнул головой, стряхивая пелену воспоминаний. «Нужно держать себя в руках, раз уж решил покинуть лагерь. Зазеваешься, а там гляди, твой плащ уже украшает черная стрела, которая почему-то хочет добраться до твоего сердца. Ну, уж нет».

            Причиной замешательства была эта мрачная мелодия. Она напомнила ему о той тоске по дому, которую он испытывал всякий раз, когда покидал его. Ему захотелось узнать, кто этот неизвестный музыкант. И он бесшумно, прижимаясь к деревьям, двинулся вверх по холму.

            Оказавшись наверху, Эдельхарн на мгновение был ослеплен красными лучами закатного солнца. Быстро прейдя в себя, он нырнул в ближайший кустарник и схватился за лук. Перед ним, скрестив ноги, сидел здоровенный орк. Кривой ятаган в ножнах, шлем и щит мирно лежали рядом. Устремив свой взор к багровому солнцу, морготово отродье играло на флейте. Отвращение к врагу сменилось удивлением. Эдельхарн никогда не думал, что мерзкие, кривоногие создания Темного Властелина способны на такое.

            По доспехам врага, эльф понял, что перед ним один из орковых военоначальников. Эдельхарн осторожно достал стрелу и натянул тетиву лука.

            Орк прекратил играть и, положив флейту, обратился к скрывающемуся в кустах эльфу.

            - Сможешь убить безоружного? Сможешь выстрелить в спину?

            Эдельхарн понял его речь, потому что враг говорил на его родном языке, хоть и дико искажая мелодичные звуки своей мерзкой пастью.

            - Это война, а не дуэль - многозначительно сказал эльф и, укорив себя за то, что заговорил с врагом, добавил. – Подними свой меч.

            - Ну, уж нет, - казалось, орк смеется. – Кровь будет завтра. Много крови. Зачем сегодня проливать ее? А теперь с вашего позволения, уважаемый, я хочу доиграть песню.

            После этих слов, враг приложил к губам флейту и заиграл.

            «Флейтист поганый!» - выругался в сердцах Эдельхарн.

            Смущенный таким поведением, квэнди, стоял, тупо уставившись на орка, но потом, вспомнив о коварстве темного народа, стал прислушиваться к доносящимся звукам. Шум лагеря вдалеке, здесь музыка и больше ничего, что бы говорило о засаде или даже о присутствии кого-то третьего на холме. Эльф задумался, может ли он доверять своему чутью, никогда не подводившему его. А музыка все лилась и лилась…

            ...В тихих звуках флейты Эдельхарн увидел Алвирин, она сидела на скамье у дома и ждала его, а он все не шел и не шел. Внезапно, он увидел, что его любимая изменилась. Ее руки дрожали, лицо постарело и осунулось, на губах печать страдания, волосы белы как снег, а глаза полны скорби. Уходило время, тая в бесконечности. Липа около дома цвела, желтела, умирала, а с приходом весны вновь оживала и так много раз. А Алвирин ждала.  «Я умер» - пришел ответ. Эльфу стало грустно. Почему так происходит? Почему умирать намного легче, чем оставаться. Боль, темнота и тебя нет. А тот, кто жив полон воспоминаниями об утраченном счастье. Эдельхарн почувствовал прилив страха. Он боялся, что его видение станет реальностью, что его бедная Алвирин будет страдать от тяжелой утраты. Эльф почувствовал нестерпимое желание. Он хотел оказаться рядом с любимой и сказать ей, что все будет хорошо. Всего лишь три слова: «все будет хорошо», а потом обнять ее и никогда не покидать…

            Музыка словно тянула его за струны сердца, и оно начинало подыгрывать ей.  «Что со мной происходит?» - подумал он.

            Не ведая, что творит, Эдельхарн опустил лук и, спрятав стрелу в колчан, присел рядом с орком. Солнце наполовину скрылось за далекими горами. Ветерок принес запах травы. Завтра здесь будет пахнуть смертью, а пока с равнины, медленно окутываемой туманом, пахло лишь травой.

            Орк, закончив играть, положил флейту, и устремил вперед взгляд полный печали. Так они и сидели молча, боясь словом или движением развеять то, что творилась в их сердцах.

            Когда же солнце спряталось за горизонтом, и на темном небе появились луна и звезды, эльф сказал:

            - Это было красиво.

            Орк не ответил, и эльф сделал вторую попытку:

            - Меня зовут Эдельхарн, но друзья зовут просто Эд.

            - «Просто Эд»? Неплохо для квэнди, - враг улыбнулся. – А меня зовут Азхгур Иш Маха Нихшем Игх Тагх Фиш, но для друзей я Азхгур Иш Маха Нихшем Игх Тагх Фиш.

            Эльф задумался, как бы обратиться к собеседнику по имени, не обидев его.

            - Шутка, – внезапно расхохотался орк и дружески похлопал Эдельхарна по плечу. – Зови меня Аз.

            - Так то лучше, - обиженно пробубнил эльф. Он впервые видел хохочущего орка.

            - И как же тебя занесло на этот холм? – спросил Азхгур.

            - Да, вот шел мимо, слышу кто-то играет на флейте. Дай, думаю, посмотрю, что за дурень, - отыгрался эльф.

            Эдельхарн на всякий случай положил руку на рукоять меча, но орк вновь рассмеялся.

            - Неплохо, «просто Эд», неплохо!

            - Почему ты зовешь меня так? – возмутился эльф.

            - Как так? – казалось данная ситуация забавляла орка.

            - «Просто Эд».

            - Просто Эд? Но ты же сказал, что так тебя зовут друзья.

            - Эддддд! – Эдельхарн сделал ударение на последней букве. – Эдддд, а не «просто Эд».

            - Ладно, «просто Э...», - Азхгур запнулся, - Эд.

            - Азур Киш Миш Тах Маш Иш, - эльф злорадно улыбнулся.

            Орк улыбнулся в ответ и, одобрительно кивнув головой, полез в карман.

            - Стой! – Эдельхарн выхватил меч.

            - Что? – возмутился Азхгур.

            - Что у тебя там?

            - Сейчас увидишь.

            Орк вынул маленькую деревянную коробочку.

            - Думаешь, я хочу убить тебя этим? – Азхгур протягивал ему странную трубочку.

            Эльф опустил меч и поднес вещицу к носу.

            - Странный запах.

            - Еще какой странный, - усмехнулся орк.

            Азхгур сорвал пучок сухой травы и зажег ее каким-то устройством. Пока трава полыхала, он сунул один конец трубочки в рот, а другой приложил к огню. Скрученная из неведомых эльфу листьев трубочка не вспыхнула, как ожидал Эдельхарн, а начала медленно тлеть, наполняя ночной воздух подозрительным ароматом. Не отрывая губ от странной вещицы, орк стал усиленно втягивать воздух. Затем, добившись ведомого лишь ему одному результата, он довольно улыбнулся и выпустил изо рта кольцо дыма.

            - А ты чего теряешься, - Азхгур обращался к Эдельхарну. – Огонька дать?

            - Что это за дрянь? - настороженно спросил эльф.

            - Не робей. Она поможет тебе расслабиться.

            - Я не хочу расслабляться.

            - Брось, все сегодня хотят расслабиться. Может, последний день живем.

            Азхгур мечтательно уставился на звезды, то и дело, выпуская изо рта кольца дыма, и напивая какую-то орочью песенку.

            «Ему наверное сейчас хорошо», - подумал эльф, - «А к черту все! Была ни была!».

            - Как зажечь эту дрянь?

            - Что созрел? – орк оторвался от своего занятия и принялся демонстрировать технику прикуривания.

            - Берешь один конец в рот. К другому подносишь огонь и одновременно втягиваешь воздух.

            Эдельхарн закашлялся:

            - Отравить меня хочешь!

            - Это с непривычки. Все дело в опыте, а он приходит со временем. Вдыхай осторожно и смотри, чтобы дым не попал в легкие.

            - А что тогда? – эльф снова закашлялся.

            - Вот об этом я и говорю.

            - Избавь меня от своих поучений.

            - Как скажешь, - Азхгур выпустил очередное кольцо дыма.

(продолжение ниже)