Наедине с самим собой

“В начале был Эру – Единый, которого эльфы Сумеречья назвали Илуватар...”

«А было ли вообще начало?».

«Странный вопрос. Почему ты его задаешь?».

«Смешно. Живые существа пытаются втиснуть мир в свои понятия».

«Начало. Что это такое? Не определение ли придуманное эльфами? Мы разумные существа. Наличие мышления вынуждает нас объяснять то, что твориться вокруг, искать и выдумывать причины всего. Вот именно выдумывать. Каждое существо это делает для себя самого, потому что Эа не нуждается в определениях. Эа просто есть. Все мои идеи, попытки понять мир лишь моя фантазия, еще одна иллюзия. А почему это должно быть плохо? Почему верить в иллюзии и жить ими это плохо? Ведь это удел каждого разумного существа. Каждый делает это. Это никак не сковывает мою свободу, особенно если я знаю, что мои истины всего лишь иллюзия».

«Ха! А в жизни ты можешь применять это знание? Можешь свободно выносить оскорбление, тупо терпеть боль, не пытаясь от нее освободиться, не чувствовать, не думать, понимая, что все это иллюзия? Можешь Эарен? Можешь ты стремиться к чему-нибудь, следуя своему знанию?».

«Зачем? Поступать так это значит, убежав от многих мелких иллюзий, попасть под власть одной большой: идеи, которая гласит, что все в Эа иллюзия. Когда мы играем, разве мы находимся в бездействии. Мы стараемся победить, следуем установленным правилам, несмотря на то, что мы понимаем: это всего лишь игра. Некоторые так поглощаются игрой, что она для них становится реальностью. Они забывают, что правила игры, установлены ими самими, и следуют им, как незыблемым законам жизни. Если меня оскорбляют, бьют, я могу ответить могу и уйти прочь. Я могу чувствовать, могу  освободиться от чувств. Могу думать, могу отрешиться от мыслей и находится в покое. Каждое мгновение я волен выбирать или создавать себе новые идеи, мысли, чувства и святыни. Я помню, что то, как я буду видеть Арду, каким законам я буду подчиняться зависит от меня самого. Я не принимаю абсолютных истин, именно поэтому легко расстаюсь с тем, что считаю заблуждением.

Я уважаю истины других, уважаю их свободу, которую они зачастую пинают ногами, уважаю их чувства, поэтому мои истины, моя свобода и мои чувства всегда остаются только моими. Я стараюсь причинять как можно меньше боли окружающим, но не делаю сострадание своим идолом. Я против всяких идолов и если поклоняюсь чему-нибудь, то всегда в этом нахожу поклонение какой-нибудь части самого себя. Такова моя природа. Такова природа любого разумного существа. Поклоняясь любимой женщине, мы на самом деле поклоняемся своему чувству к ней. Восхищаясь красотой какой-либо вещи, мы на самом деле восхищаемся тем, что вызывает в нашем сердце эта вещь. Из-за того, что Дети Арды не понимают этого в мире полно несправедливости: так называемые “любящие” приносят страдания любимым, люди и эльфы, обладающие разным восприятиями мира не хотят понять друг друга, каждый считает, что то, что ему кажется прекрасным достойным почитания должно быть таким и для других. Они почитают невеждами тех, кто не видит красоты там, где видят они. Многие не могут понять, как же можно не любить цветы или не испытывать ужаса пред поеданием себе подобных, как это делают некоторые племена адан и орков, считая, что таким образом они сохраняют силу умершего. Для квенди и многих других Детей Арды это мерзкий обряд, но те, кто исполняют его, находят в нем выход каким-то своим высоким чувствам и стремлениям. Можно сказать: какие же здесь высокие чувства, это отвратительно. Эти слова будут порождением заблуждения и невежества. Ведь для каждого мерзко то, что он считает для себя мерзким. Если же в каких-то действиях, вещах или явлениях природы он видит прекрасное, то отвращение отсутствует. Эа безлично, ему чужды понятия красивого и омерзительного. Все пристрастия и антипатии образуются в нас и для нас самих».

«А что ты скажешь, если какая-нибудь темная душа посчитает прекрасным убийство и причинение страдания. Ты и тогда будешь уважать и любить ее идеи?».

«Потребность в причинении насилия рождается из рабства, неважно внешнего или внутреннего. Но, несмотря на это я буду пытаться понять его. Ничто не рождается из ничего, на все есть причины».

«А если эта тварь, повинуясь своим чувствам “прекрасного” начнет убивать, ты и тогда останешься в стороне? Что ты будешь делать, если сам или дорогие тебе существа окажутся в опасности?».

«Я буду защищать себя и своих близких, но не от его идей, а от него самого. Я буду бороться».

            «И если потребуется, ты убьешь его?».

            «Да».

            «И не будешь оправдывать его преступления?».

            «Не знаю. Но я не буду гордиться собой за то, что сделал, потому что также как и он следовал своим идеям, своим иллюзиям».

            «Я нашел слабое место в твоей истине. Ты противоречишь сам себе».

            «У меня нет истины. У меня есть только мои иллюзии».

            «Ты безнадежен! Упрямец! Как ты можешь восхищаться жизнью, Ардой, зная, что вся красота лишь иллюзия, обман твоих чувств?».

            «Я поступаю как мистик, я очень часто разрешаю иллюзиям обманывать себя».

            «Не противоречит ли это твоим убеждениям?».

            «У меня нет никаких убеждений. Возможно то, что я считаю сегодня иллюзией, завтра будет реальностью».

            «Но как же можно так жить? Постоянный поиск, постоянные скитания. Неужели ты не хочешь, наконец, достигнуть заветной цели и остановиться? Найти прибежище в одной идее и жить ей».

            «Не цель, а тот путь, что мы проходим для ее достижения, приносит нам больше удовольствия. Я странствую от вершины к вершине, от цели к цели, но не для их достижения, а ради самого пути».

            «И ты не хочешь иметь дом, жену, детей. Хочешь быть вечно одиноким скитальцем?».

            «Странствовать можно, оставаясь рядом с женой и детьми в хорошем доме. Путь это не мокрый дорожный плащ и пыльные сапоги, путь это...».

            «Что такое путь?».

            «Хватит этой бессмысленной болтовни. Пойдем, близится закат».

            «Что значит болтовня? Как можно думать о закате, когда здесь, сейчас возможно рождаются великие мысли?».

            «Никакая болтовня, не может сравниться с тем, что ты сейчас увидишь. Пойдем, мой вечный друг».

            Смешно. Как в моем сердце находится место для двоих!

            Для двоих ли только? (дьявольская улыбка).