(еще один отрывок из дневника Эарена)
...Я вижу всю грязь, всю глупость их размышлений, их споров, их истин и потому мне иногда кажется, что, возможно, я ослеп, что та, грязь – это бельмо на моих глазах, и я пытаюсь смотреть сквозь него. Не о людях я. О синдарах – сумеречных эльфах. Когда я узнал, что неподалеку есть их селение, я стал ходить туда, в надежде, среди своих обрести покой, удовлетворение, отдых. Но их глупость возмутила меня еще больше, чем невежество людей. На своих собраниях они часто начинали говорить о цветах, о птицах, о небе, но разговор в итоге сводили к вопросам веры. Пошлость слышалась в их словах об Эру и Валарах, и я не мог слушать. Они любили посмеяться над неразумностью адан и похвалиться своими “истинными” знаниями. Возмущение кипело во мне. Не знаю, почему, но, несмотря на это, я продолжал ходить к ним, словно получал удовольствие от боли, что они причиняли мне, истине и Арде. Каждое мое негодование заглушалось внутренним голосом и возможно моей нерешительностью: “Да, кто я, чтоб решать, что истинно, а что нет. О, великий Эру! Кто я? Творение твое?! Дитя твое?! Не во власти ли я своих иллюзий, как и они. Но их иллюзия нежна и добра как мать, хочется отдаться ей, расслабиться. Она будто снимает тяжелый груз с плеч. Дает ответы на все вопросы. Решает за тебя, что правильно, а что нет, определяет путь жизни. Дает легкость безответственности”.
Благотворным действием своей иллюзии, они подтверждали ее истинность. Глупцы! Слепота и опьянение могут притупить боль и страдание, это хорошие средства. Но считать их правдой, поклоняться им, следовать за ними, как за вождями, это верх невежества.
В рассуждениях они опирались на свои древние книги. Словно древность доказывала их правоту. От этих книг разило плесенью и ветхостью. Тогда я вздумал подарить им огонь, чтобы он сжег все мертвое, все изжившее себя в их fёa. Я стал говорить к ним, но они бросали в ответ меткие слова из своих книг, смыкая мне уста. Когда их “мудрецы” не могли привести разумных доводов, они ссылались на веру и на неисповедимость путей Эру.
“Красота!” – также кричали они – “Красота Арды, каждого цветка, ручья, дерева. Разве они не доказывают существование их создателя, разве они не подтверждают нашу веру. Посмотри, красота говорит сама за себя”.
На это я отвечал им.
- Красота мира это создание нашего разума. Только мы и никто другой являемся творцами нашего понятия о красоте. Животные, птицы, люди, да и каждый среди нас отличаются в своих суждениях о прекрасном. Она создана нами для нас самих, чтобы жизнь не казалась пустой, чтобы сердце трепетало каждый миг до ухода в чертоги Мандоса, а возможно и после. Мы творцы! И не нужно сей подвиг, эту иллюзию приписывать Илуватару. Но вы похожи на глупых мастеров, что создают прекрасные дворцы и не знают, что эти шедевры искусства дела их рук, их воли, терпения и полета сердца.
- Но ведь мы не создавали рек и озер, птиц, и вечнозеленых лесов. Разве имеем право, считать себя творцами прекрасного?
- Да, мы не создавали всего этого. Но наша способность чувствовать, творить иллюзии наделяет мир красотой. Кто-то может быть равнодушным к водопаду или же вообще видеть в нем только грязь и пену, а кто-то будет видеть совершенство мира в земляном черве. Мы смотрим на окружающий мир, через стекло наших иллюзий. И я не за то, чтобы разбить эти стекла. Нет. Но я хочу, чтобы ваши мечты, ваши мысли и суждения были рождены сильными сторонами вашего духа, чтобы они вели вас к радости и величию, а не к слабости и разложению.
В ответ на мои слова я слышал лишь негодование, во взорах обращенных на меня я видел презрение и ненависть. А некоторые преисполненные жалости к “заблудшей овце” говорили так:
- Ты говоришь, что все прекрасное – иллюзия и желаешь, чтобы мы создавали заблуждения и жили ими. По твоим словам, любовь и все великие чувства лишь выдумка, самообман, а не частичка Эру в нас, Его благословение. Ты говоришь, что вся наша красота – ложь, и хочешь, чтобы мы жили и погрязли во лжи. Нет! Ты сам заблуждаешься и хочешь, чтобы мы следовали твоему примеру. Ты роешь себе яму. Прими наше учение и спасешься, иначе тьма и жестокие муки ждут тебя.
- Вы жалеете меня – отвечал я, обводя взглядом говоривших со мной – Жалеете, потому что, только признав меня глупым или безумным, можете оправдать свою веру. В вашей жалости много яда и она полна самообмана. Ну, что ж. Вы говорите, что было бы заблуждением создавать себе новые прекрасные иллюзии. Но почему это так пугает вас? Каждый эльф или адан создают себе множество ужасов, страхов, которые приносят лишь страдания, и осознание нереальности которых освободило бы от них. Страх в ожидании смерти, боль утраты, негодование от неисполненного желания отравляют вам много мгновений жизни. Почему вы не гнушаетесь этими иллюзиями? Почему вместо ваших страхов, вы не хотите творить что-нибудь прекрасное? Вы хотите верить, что есть Илуватар – некая сила создавшая Арду и давшая вам закон, для того чтобы знать, что кто-то заботиться о вас, чтобы все решения перекладывать на плечи вашего Бога. В его обители хотите спрятаться от боли и страданий. Вы признаете себя грешными и ничтожными. Вот ваша цена. Этим вы платите за его опеку. Повернитесь к Арде лицом, не отворачивайтесь от нее, и может там, где вы ожидали встретить тяжесть и мучения вы найдете много мудрости и радости. И еще скажу вам: если бы ваш Бог существовал то, увидев ваши раболепные душонки, он бы с отвращением отвернулся от вас.
Ответом мне были крики:
- Он безумец! Мелькорово отродье! Предатель Айну!
Кто-то даже плюнул мне в лицо.
Я был переполнен огнем, но не встретил сосуда, который бы вместил его и я горел сам. Мне было очень больно. Но я радовался этой боли, потому что это была мука освобождения. Я видел их низость и наполнялся величием. Неужели мы обязательно должны быть рядом со слабыми, чтобы чувствовать в себе силу? Неужели величие может приобретаться только за счет низости других?!
Не обращая на меня внимания, они стали горячо обсуждать свои законы, будто стараясь вновь укрепить фундамент своей веры, пошатнувшийся от моих рассуждений. Я остался один. Показывая свое презрение ко мне, они перебрались в другую часть помещения, но, несмотря на это, до меня доносились отдельные фразы их разговора.
В их словах: «служение», «поклонение», «Айну», «Эру», я слышал: трусость и страх. От их смирения мне становилось гадко. Я подошел и, опрокинув их «великие» книги, начал топтать их. Освободитесь, освободитесь от своей глупости, смотрите на лес, слушайте ручей, а не своих проповедников! Будьте свободны! Но они, набросившись, оттолкнули меня от своей «святыни». “Видно общение с адан затмило твой разум” – кричали они. “Ты, как и все нолдор слишком горд, слишком эгоистичен, чтобы понять нас и наши заветы. Мы знаем все о вас, тщеславные себялюбцы. Вы отвергли жизнь подле Валар, где могли находиться в святости и свете. Ушли в мир, который некогда оставили. Мы бы все променяли, чтобы оказаться на вашем месте, у престола Манве, где мир и покой. Вы изгои и нам не надо вашего черного огня”. Этими словами они хотели пристыдить и унизить меня, но я смеялся им в ответ.
Трусы! Ничтожные! Вы следуете своим писаниям, не понимая их. Все символы вы понимаете буквально, потакая своему сердцу, а оно полно страха и желания служить, быть рабом. Я бы принял ваши иллюзии, полюбил бы их, если бы они были рождены силой и свободой. Но от ваших истин разит смертью и слабостью. Я хотел вновь обратиться к ним, но они не стали слушать. “Вышвырнуть его вон” – предложил некто из задних рядов. “Вышвырнуть!” – подхватили все. Десятки рук потянулись ко мне. Я попытался увернуться, но они набросились на меня, словно сеть и крепко сжав, поволокли меня к выходу. Чей-то кулак ударил по лицу. Я почувствовал во рту привкус крови. Через мгновения вся процессия оказалась вне помещения. Меня потащили по главной дороге селения, осыпая градом ударов и плевков. Те, кто считал такое обращение непозволительным, плелись рядом, но их глаза, направленные на меня, были полны осуждения и негодования...
***
...Странно. Я как ураган стремлюсь к своей цели, разрушая на пути чужие замки и святыни. Люди и эльфы за это ненавидят меня и бояться. А нужно ли это? Нужно ли уметь обходить все низкие иллюзии или стоит уничтожать их? Ведь я желаю принести им свободу. Я желаю... Я? Безумец ли я? Тиран? Можно ли кого-то заставить измениться? Я насильно одеваю их в свои иллюзии. Но достойная ли они замена их мечтам и стремлениям? Может для меня это так, но для них... Я ведь их совсем не знаю. Разве я не защищал бы свою истину так, как они, будь я на их месте? Что нашло на меня? Почему я решил, что имею право разрушать чужие истины? Мне становится смешно, когда я понимаю, что становлюсь очень похожим на их пророков. Они также пытались что-то разрушить, выступали со своими идеями и пытались насильно вдолбить их в головы адан и квенди. Многие из них были за это гонимы. Гонимы, как и я теперь. Во что я превращаюсь? Во мне слишком много огня. Я начинаю терять равновесие и скоро упаду. Ведь наша жизнь, мысли и решения это хождение по веревке над бездной, стоит склониться в одну сторону, и ты упал. Мне нужно больше рассудительности, глубины, вода обладает свойством тушить пламя.
Необходимо научиться обходить их святыни, не разрушая их. А не поступлюсь ли я тогда своими святынями? Могут ли в моем сознании сосуществовать мои истины с уважением к истинам других? Ведь признание мною их иллюзий разрушит мои собственные. Так вот почему, я так настойчиво набрасывался на их книги, мысли и желания, я защищал свои святыни. В их заветах я видел врагов моим заветам. Гнев, страх и тщеславие помутили мой разум, поэтому я не понял этого ранее. Но теперь то я знаю. Я выступал против страхов, побуждаемый собственными страхами. Я осуждал их за слабость, движимый собственной слабостью. Нужно отказаться от того чтобы учить. Зачем принуждать кого-то принимать мои знания? Это вызывает только ненависть или презрение и отвращает людей и эльфов от моих истин. И зачем вообще мне нужно, кому-то передавать свои мысли, зачем кого-то учить? Первый раз за долгое время я задался этим вопросом. Я все время бросался в общество, где, как мне казалось, царит невежество, с единственным желанием научить. Научить ли? Или утвердить что-то в себе? Доказать? Или может почувствовать себя выше других, выступая в роли учителя? Часто я твердил себе, что мое стремление вызвано состраданием, желанием помочь. Но разве кто-то страдал? Я выдумал мучения адан и эльфов, чтобы потом предложить им свои лекарства. Но зачем им лекарства, если нет болезни. Или есть? Или не зря я учил их быть сильными, взывая к самому светлому в их феа? Как же иногда бывает сложно найти правильное решение. И существуют ли правильные решения? Что такое правильность? То, что истинно? Или то, что выгодно нам? А может правильно то, что приносит радость, но как тогда быть с печалью, потому что в ней порой больше удовольствия, чем в радости? И не ложью ли будет тогда связывать истину с нашими чувствами? Много вопросов. Возможно ли, дать на них ответы? Или каждый ответ будет лишь нашей выдумкой.
Я сидел на вершине высокого холма подле могучего дуба, солнце медленно опускалось за горизонт, делясь с небом красным закатным светом. Ветер щедро одарял запахом полевых цветов и свежескошенной травы. Где-то пели птицы. По полянке, у подножия холма, медленно растекалось облако густого тумана.
Как же ты прекрасен, мир. В тишине, когда не слышно ни единого слова, ни единой мысли, лучше всего познается твоя красота. Я вспомнил прощальные слова Финрода: “...Помни, что можешь слышать свое сердце...”- кажется, так он говорил. Я улыбнулся. Тогда мне казалось, что я обладаю даром слышать сердце Арды, а на самом деле слышал только свое сердце. Повелитель... Я повзрослел после нашей последней встречи. Когда-то я уходил зеленым юнцом, как мне кажется теперь, исполненным уверенности в полноте своих знаний. Теперь я подрос. Иногда меня посещают мысли, что я достиг той полноты. Но они также ложны, как и те, что были несколько лет назад. Рост будет продолжаться всегда. И те истины, что признаются мною сейчас, когда-нибудь, возможно, покажутся детскими забавами.
Главное слушать свое сердце.
Я вспомнил, что так и не ответил на множество поставленных мною вопросов, не определил, что считать правильным, а что нет. Эти мысли испугали, посетившее меня чувство покоя и я почувствовал, как оно медленно ускользает.
“Слушай свое сердце...” – пел ветер.
“Музыка покоя и силы внутри...” – подпевали ветру листья дуба.
- Музыка покоя и силы внутри – повторил я вслух, - Слушай свое сердце.
Зачем искать ответы на все вопросы? Зачем... Иногда лучше оставаться в неведении, потому что обнаженная истина не всегда имеет приятный вид. Разве я против познания? Нет. Просто необходимо беречь свой покой и дать сердцу решать то, что не под силу разуму. Нужно уметь остановиться, уйти от всех вопросов, страхов, удовольствий и даже радостей и окунуться в пустоту своего сердца, потому что в пустоте, в покое источник огромной силы. Все, что мы растрачиваем в окружающем мире, мы обретаем в этой пустоте. Но разве сердце мое не наполнено, я словно чувствую в нем целый мир и в тоже время, когда я погружаюсь в него, обретаю ощущение свободы и приятной пустоты.
“Музыка покоя и силы внутри...”
Я почувствовал всю тщетность моих стремлений научить... Разве этому можно научить? Эта музыка есть или ее нет и все. Своими усилиями я только пугал ее, загоняя все глубже и глубже в бездну моего мира.
Я потянулся, выпрямив затекшие ноги. Болела разбитая губа и почему-то руки.
Я устал. Устал от споров, от грозных мыслей, от ненависти и презрения. Устал искать истину, устал плыть против течения. Хочется отдохнуть. Лечь под деревом и уснуть, прогнав прочь размышления о храбрости и страхе, силе и слабости, таково желание мое. Спать под пение птиц и шелест травы, под шептание ветра в кронах деревьев. Спать… Уметь спать это великий дар. Уметь оставить свои заботы, истины, близких и погрузиться в неизвестность, разве не совершаем мы этот подвиг каждый день. Но ни эльф, ни человек, никто не боится сна, потому что знают о возвращении назад в этот мир. А не есть ли смерть людская лишь еще один сон? Сон, где адан набирается сил, очищается, чтобы потом вновь вернуться в Арду? Тогда стоит ли, боятся ее?
Вижу, как садится солнце и мне становится грустно.
Почему?
Ведь оно завтра вновь засияет на небосклоне.
Почему? Почему мне грустно расставаться с ним, несмотря на то, что я знаю о его возвращении? Почему я прощаюсь с ним, словно вижу его последний раз.
Что я знаю о смерти? Я эльф – бессмертный! Я рассмеялся, и ветер вторил моему смеху. Все эти суждения пусты и бессмысленны. Что такое смерть я смогу познать, только если умру. Что такое человек, я смогу понять, только став человеком. Эльф... Это слово отдает горькой вечностью и совершенством. Адан не имеет постоянного вкуса. Иногда оно кажется вечным как эльф, иногда слабым и ничтожным, а иногда могучим... Что это? Опять я погрузился в мысли. Неужели я не могу побыть один, прогнав даже их – вечных спутников... Красный шар печально смотрел на меня, скрываясь за горизонтом. Пели птицы, трава о чем-то шепталась с ветром. Я расстелил плащ и лег под деревом, закрыв глаза. Тишина. Покой. Пустота...