Кошмар! Ребенку уже почти полтора года, а я до сих пор не решила, какой свекровью буду. Вернее, какими именно изощренными способами буду портить невестке жизнь. Этому учат где-нибудь?.. А кроме как в школе жизни?
Моей школы жизни в этом отношении оказалось недостаточно.
Мамы молодых людей из детского садика меня любили, потому что я хорошо кушала. Мамы одноклассников души во мне не чаяли, потому что каждый раз, когда я звонила одноклассникам, чтобы пригласить их на очередные блядки погулять, я всегда представлялась и называла маму по имени: "Здравствуйте, Анна Владимировна. А Павел дома? Это Алиса, его одноклассница"
Мамы расцветали, находясь в блаженном неведении, - телефоны одноклассников, вместе с именами их родителей, я всегда переписывала из классного журнала.
Первым серьезным барьером на пути к замужеству стала мама Костика.
Наталья Васильевна изображала неземную любовь ко мне так гениально, что Сара Бернар почувствовала бы себя рядом с ней старлеткой погорелой киностудии. Она (Наталья Васильевна, не Сара) расплывалась в широчайшей улыбке при виде меня и лезла целоваться. Костик был счастлив, я ждала часа икс. Часа, когда Натаха официально объявит войну.
Объявила, как только узнала, что я курю. Влетела в комнату Костика, когда несчастный сын целовал мои алые губы, и разорвала нашу интимную близость банкой, просунутой между нашими пылающими любовью лицами. В банке, в мутной желтой слизи, плавало что-то черное, склизкое, мерзкое и тошнотворное.
- Что это? - спросил Костик.
- Это Алисочкины легкие, - пропела Натаха-гадина. - Ты же помнишь мою подругу, которая на кафедре патологической анатомии работает? Вот она одолжила выставочный экземпляр. Легкие курильщика! Алисонька, тебе срочно надо бросать курить.
Единственное, что я готова была бросить в тот момент, - банка с легкими курильщика. И бросить я ее хотела в маму Костика.
Вторым крестом внебрачной связи была мама Москвича. Как звали Москвича я не помню, но имя его мамули навсегда врезалось кровавыми буквами в мою память. Валентина Афанасьевна до потери сознания боялась, что я займу ее московскую жилплощадь на законных основаниях. Поэтому, каждое утро, собираясь на работу она излишне громко объявляла сыну с кухни: "Пока ты там спишь со своей знакомой, я пошла деньги зарабатывать!"
Я жалела о том, что под рукой у меня не было банки с легкими курильщика и ограничивалась тем, что громко стонала, когда по ночам занималась с Москвичом сексом. Секса я не помню, но вот стоны запомнились на всю жизнь.
Затем на моем пути встал Эверест. Надежда Николаевна - мама Женечки, которая воспылав ко мне страстной любовью, торжественно преподнесла мне тематическую подшивку вырезок из журналов "Солдат любви", "Спид-Инфо", "Крестьянка" и "Огонек", в которых рассказывалось про то, как правильно заниматься сексом и завязывать мужу галстук.
Туго завязав галстук на шее наших с Женечкиных отношений, я покинула его дом. Подшивку выкинула во время очередной генеральной уборки. И тут же, почуяв неладное, позвонила Надежда Николаевна, требуя раритет из семейной библиотеки обратно. Я вежливо послала надоедливую тетку и тем самым спасла будущих Женечкиных девушек от утомительного чтения.
А потом была Татьяна Ивановна.
- А что? - с искренней наивностью удивилась она, - ты всегда так капусту режешь, когда борщ готовишь!?
Я обомлела! Говорить такое девушке с ПМСом, которая держит в руках нож!? Вот это смелость! В гонг ударили! Час икс наступил!
- Мама, - встрял сын Татьяны Ивановны, - Алиса готовит самый вкусный борщ в мире!
Я обомлела во второй раз! Антон - хам! Говорить такое родной матери! Мужчины вообще без понятия пошли.
Я протянула нож будущей свекрови:
- Показывайте, как правильно.Мне и самой кажется, что как-то крупновато получается.
Мы шинковали капусту и шушукались о мужиках. Шушукаемся до сих пор. Только называю я ее теперь на ты и Танечкой. А иногда просто мамой.
С днем рождения, моя дорогая!