Мы зашли в ресторан перекусить, но когда Мейджу сказала, что это за счет организации, мы тут же решили плотно отобедать. Рыбу принесли ближе к середине застолья:
- Красота какая! - восхитился Джонни.
Пространство между рыбьей головой и хвостом было усыпано толстым слоем льда. На льду разложены аккуратно нарезанные кусочки рыбьего филе. По краю блюда - лимон, виноград, зелень. Шедевр!
- Очень вкусно!
- Дайте и мне попробовать!
- Мммммммм!
- По-моему рыба двигается! - прошептала побледневшими губами Лилибет.
- Не говори глупостей! - отмахнулась от неё я и дотронулась палочками до рыбьей головы.
Рыба приветливо моргнула глазом и помахала нам плавником:
- Здрасьте!
Лилибет вскрикнула. Джонни замер с бокалом у рта. Антон подавился.
- А я-то думала, что это я не умею готовить! - сказала я.
За столиком началось смятение. Мы рассматривали рыбу, которая, словно мы и не ели её вовсе, вовсю моргала глазами и складывала губы в кокетливую трубочку, как-будто хотела нас поцеловать.
- Как можно так издеваться над животным?
- Её надо немедленно убить, чтобы облегчить ей страдания!
- Чем? Палочками её не убьешь!
- Попросите официанта принести вилку!
- Мейджу, как будет "вилка" по-китайски?
Мейджу и рыба смотрели на нас с плохо скрываемым презрением:
- Не понимаю, чего вы так взволновались! - сказала китаянка, хладнокровно отправляя в рот кусочек наблюдавшей за ней рыбы. - Это - рыба! Она родилась для того, чтобы быть съеденной.
Рыба гордо взмахнула плавником и обвела наше застолье счастливым взглядом.
- Почему её не убили гуманным способом? - продолжала возмущаться Лилибет, пока Антон с Джонни тыкали в рыбу палочками, желая убедиться, что страдалица еще жива и страдает. - У меня совершенно пропал аппетит!
- Так что? - расстроилась Мейджу. - Курицу никто уже не будет?
- А она мертвая? - хором спросили мы.
- Абсолютно - заверила нас Мейджу.
Антон и Джонни разочарованно вздохнули.
Набив мертвой курицей рот, Лилибет наклонилась к полусъеденной рыбе:
- Прости меня! - прошептала она, глядя основному блюду в глаза. - Прости, пожалуйста!
Рыба молчала, как рыба. Мейджу расплачивалась по счёту с официантом. Мужчины тыкали палочками во всё, что стояло на столе, пытаясь обнаружить у остатков трапезы признаки жизни. Лилибет плакала...

- Представляете, вчера с мужем ели в ресторане черепаху!
- Мертвую? - сурово интересуется Лилибет.
- Да! Абсолютный труп! Совершенно дохлая!
- Это хорошо! - успокаивается она и счастливо добавляет. - Дохлая - это очень хорошо!