Я более чем просто больна. У меня начинаются истерики, которые невозможно контролировать. Вот и сейчас у меня опять непонятный приступ, и я с трудом понимаю, что и где я пишу. Снег в глазах. Звон в ушах. Крик в душе. Боюсь проснуться в сугробе где-то в районе Бауманской. Боюсь сказать и сделать не то, боюсь себя, боюсь своих действий, слов, боюсь того, что чувствую и того, что со мной происходит. Боюсь пустого сегодня и не менее пустого завтра. Боюсь бессмысленности существования. Боюсь…

Аня зовёт в кино. Не пойду. Не могу. Не хочу. Читать её стихи – сродни издевательству. Зачем меня любить? Она сама говорила, что ей уже 22 и пора бы навести в своей жизни порядок. Пора. Только, прошу, без меня.

Если окончательно не упаду в обморок, то куда-нибудь уйду. Одна. На ночь. Иначе сойду с ума. Не против пообщаться с Мариной. Только сил почти нет…

Оля счастлива с Тамилой. А я жутко счастлива за неё. Более чем. Слова тут бессмысленны. Вернётся от неё – поговорим : )

Мне назначили французский где-то между Электрозаводской и Бауманской. Беда. Катастрофа просто.

Вернусь и, скорее всего, сотру всё это. Но сейчас я ничего не понимаю. И нелепость состояния заставляет улыбаться.