Всю жизнь я хотел быть писателем. Просто раньше я не осознавал это и удовлетворялся пересказами своих и чужих историй. Сначала меня никто не слушал, но со временем я отточил мастерство, в том чтобы какие то моменты упускать а какие-то преукрашивать наполняя их смыслом и интригой. Моя мечта не сбылась. Я не пишу книги. Я не пишу, рассказывать наверно проще. Но однажды наступит момент, когда я просто устану рассказывать, проще будет сослаться на книгу. И тогда мне бы не очень хотелось оказаться стариком.

Глава первая

часть первая

Если небо на горизонте не сильно отличается по цвету с водой в которую упирается, кажется что линии горизонта вообще нет. Раньше я замечал это лишь в Питере, там всегда так пасмурно, что даже фотографии сделанные на цветную плёнку получаются черно белыми. Здесь ровно тоже самое но наоборот. Горизонт сливается не потому что пасмурно, а потому что ясно, а вода напоминает озеро, не море. А где то здесь на этом самом месте Жиптис дочь короля нанов племени лигурийцев стояла и дожидалась своего подвипимшего мужинька грека Протиса.Гдето в полуторах километров от меня никогда не существовавший на самом деле Эдмон Дантес, не сдавась и не унывая ел землю руками чтобы выбраться из заточения на острове, в которое попал по несправедливости. Четыре часа назад со мной тоже поступили не справдливо. Меня ограбили и пытались убить. Но я не смог повторить подвиг вымышеленного француза. Я сдался мне было себя жалко. И самое противное в этом положении, мне обсалютно некому было посетовать на ситуацию, мне не перд кем было оправдываться. Вы никогда не задумывались над тем что все что вы делаете на публике от части игра несостоявегося актёра. Сейчас я задумался над тем плакать мне или нет. Я разбит, убит, подавлен, растроен. Слёзы наворачиваются, но не идут. В чужой стране, в которой к тому же я нахожусь незаконно, с чужим языком, культурой которую я совсем не знаю. Меня никто сдесь не поймёт. Мой зритель я сам. И в двойне противно что сам себя заранее закидал помидорами с партера. И поэтому я сижу и смотрю как небо сливается с морем. Хуже внутренней боли противоречий, о своей несостоятельности, только голодное нытье желудка. Поэтому я поднялся обсалютно не зная куда я пойду и что буду делать. Руки тряслись, тошнило,к ногам как будто привязаны стокилограмовые гири и хочется все время оглянуться.

часть вторая

Подумать только я заснул в атобусе