- Доктор Генрих! Если я не ошибаюсь, Марианна здесь уже пять лет?
- Вы не ошибаетесь. Но ее зовут Марина, не Марианна.
- Она Ваша дочь?
- Да, Ханна. И здесь ты права.
- Ей… 14 лет?
- Да. Хватит расспросов! Как она отреагировала на игрушку?
- Великолепно. Она говорила с ней на… каком-то странном языке…
- Это русский, Ханна. Он не странный, он великолепен.
- Прошу прощения, но я думала, что Вы – немец!
- Да, я из Германии. Ее мать – русская.
- О…
- Я не был фашистом. Я даже не служил. Их взорвали… Понимаешь? Их взорвали русские… Из-за меня…
- Сэр…
- Нет, не перебивай… Слишком долго я терпел… Я написал ей, моей жене, чтобы она переезжала сюда, в Америку. Но русские нашли их и взорвали убежище, где они прятались… Узнав об этом, я примчался к ним… И увидел маленькую белокурую девочку… Окровавленную… С простреленным правым плечом… Она спала. На щеках – грязные разводы, кровь. Кровь была везде. Она спала. Спала в обнимку с изуродованным трупом женщины. Труп выглядел ужасно, но я все равно понял, что это моя жена: правая сторона лица почти полностью лишена плоти так, что видно череп. Я бросился к дочери, но разбудить ее было невозможно – она была обессилена, потеряла много крови. И не ела как минимум неделю… Я похоронил любимую… А дочь забрал к себе… Я никогда себе не прощу…
- Доктор Генрих…
- Нет! Можешь не слушать. Просто сиди.
Через пару дней я смог разбудить дочь. Ее безумные глаза… Она смотрела на меня, как будто я… Как будто я монстр из ее детских кошмаров… Девять лет… Ей было девять лет… Она протянула руки и начала бить меня… Кричала: «Верните, верните ее! Не трогайте! Мама! Самолет… Бомба, мама! БОМБА!». Ее голос срывался на визг, изо рта летела слюна. Она забывала дышать. И все била, била меня… Так она бросалась на всех… Она всех ненавидела… Я с трудом приехал обратно и открыл здесь эту больницу.
Я лечил ее… Лечил электричеством, уколами… Она потеряла память два месяца назад – упала из окна. Сломала ногу и так искалечила уже простреленную когда-то руку, что мне пришлось ампутировать ее. Игрушка все это время была у меня. Я нашел ее рядом с Маришкой тогда, в ту ночь… Застывшая кровь… Не отмытая тогда она так и осталась ржавыми пятнами на шерсти Тома, так кажется называла его Катя (так звали мою любимую). Помню в порыве страсти я порвал ей лапу… Правую… А еще глаза отвалились. Но это поправимо.
Я люблю ее. Я виноват перед ней. Я никогда не забуду жестокость русских! Они убили ее мать из-за меня… Я никогда не забуду Катю… Я очень часто вспоминаю ее. Скоро я снова уеду к ней на могилу, иначе я просто взорвусь от переполняющих меня чувств.
Война забрала у меня все…
- Доктор, а что если вам рассказать все дочери?
- Нет, Ханна. Она еще не в себе. Хотя она может вспомнить... Но она не простит… Я слишком люблю ее, чтобы еще раз напомнить все. А сейчас… Сейчас идите к ней. Покормите ее. В каше антибиотики. И дайте ей апельсинов…

[показать]