[700x525]
Любит? не любит? Я руки ломаю
и пальцы разбрасываю разломавши
так рвут загадав и пускают по маю
венчики встречных ромашек
...
А может быть
и у тебя такое
Я не спешу
и молниями телеграмм
мне незачем
тебя
будить и беспокоить.
(с)

погода упрямая дура
выстудила совсем.
t сердца
выше чем 37.
осень течет слюной,
глаза выражают юг,
тёмно-зелёной волной
дёргается петербург,
время стреляет в упор,
плюнь и ползи в зарю,
сердце играет хардкор
судорогой, не люблю
видеть такие дали.
разрывы косых дождей
горячую слякоть втоптали
в диаметры площадей.

плюётся дождём рассвет.
вертится, тащит, крутит
то чего больше нет.
не было и не будет


По моему подоконнику стекают
капли дождя и нет ничего проще,
чем рассказать о красоте
падения этой капли, высоте
её измерения.
Каждую долю мгновения
тормозя время
надо ли выражать?
Жаль, если это действительно надо.
Справа и слева финский залив.
И в этом такая правда,
как в том, что шевелится лифт
в доме напротив. Живёт шизофреник,
умирают герои или мещане.
Это не озлобленность, поверьте,
это отчаяние.

Я проткнул свою руку шилом
и теперь вся ладонь занемела,
я хотел, чтобы было красиво,
хоть и выглядит скверно. ...ещё я добавил несколько слов
про то, что это уже любовь,
но не смотря ни на что
мы будем смеяться
вместе с начавшейся осенью.
Год после Бислана.
Мы стали ещё хуже и ко всему прочему
я кажется подцепил простуду.
Серым почерком
самолёт пишет в небе неприличное слово.
Когда я сегодня проснулся - часы показывали пол-второго
и солнце врезало свой жёлтый кусок
как раз в середину кухни.
Воняло хозяйственным мылом.
Я знаю, что некрасиво
сообщать об этом в любовном письме,
но может быть между этих строчек
ты увидишь тоску
и тогда этой ночью
мы станем друг другу ближе.
А, сейчас, подоконник лижет
побледневший солнечный луч,
также, как я у тебя между ног позавчера.
Это письмо всего лишь предлог.
Это письмо всего лишь игра.
Главное - что свобода
требует точного выбора.

Вечность, конечно же, круг.
Жизнь, безусловно, квадрат.
Из города Эн в Петербург.
Электричка. Оттепель. Март.
Так миллиард вещества
вращается в карусели
времени, как слова,
которые надоели.

Девочка шла вдоль дороги.
Её обгоняли машины.
Она могла трахнуться с кем угодно
и всё равно была чистая.
Её снам позавидовал каждый,
если бы мог их увидеть.
В придорожном кафе она пила водку
с водителями грузовиков,
делала им минет,
расспрашивала про любовь.
– Как это бывает, когда любишь?
Те, что-то мычали и старались
побыстрее уехать.
Она напрашивалась в дорогу.
Ей хотелось увидеть весь свет.
А ведь её сны, были гораздо важнее,
чем представления обычных людей
о любви и других городах,
потому что в их тусклых мечтах
ничего интересного нет.

Я знаю, что будет хуже,
я знаю, что бесполезно,
я знаю, что ночь по лужам
бегает по колено,
я знаю, что безразлично,
я знаю, что ветер кричит,
я знаю, что неприлично,
я знаю, что стукачи
есть даже на небесах.
Я знаю в твоих глазах
похоть, любовь, отвращение
и даже такие видения,
которые ты не видала.
Я знаю, как умирают собаки,
я знаю, что этого мало,
я знаю, что звёзды - знаки,
я знаю, что то, что невидимо
может существовать,
я знаю, что должен знать.

Тебе не хватает малого -
понять, что нас только двое,
что время одно наебалово,
пространство другое


… и всё-таки бывает такое:
луч солнца режет собою обои
пополам
и я сам,
и всё, что меня окружает,
превращаем секунды в года.
Нет, правда, бывает, что иногда
я верю в любовь, и твои жесты
не фальшивят и представляют собой послание,
где есть простота оправдания
фальши, и значит её уже нет!
Необходимость сознания это привет
из места, в котором солнце не обязательно существует…
Меня это не волнует.