Вечер 31-го октября тянулся бесконечно.
Время приходилось просто убивать: слегка хлопотать по хозяйству, курить, пить чай, коситься одним глазом в телевизор, где уже начали показывать глупые ужастики, не имеющие ничего общего с предстоящим обрядом, и ждать.
Ждать, волнуясь, с перебоями сердечного ритма, дрожью в руках, кружением в голове и тянущим холодком под ложечкой.
Без пяти двенадцать Вицлипуцли нервно прошелся по квартире туда-сюда несколько раз и оглядел стол, где все было приготовлено к нужному времени.
Часы с кукушкой задавленно всхрипнули и начали мерно отбивать полночь.
Каждый удар заставлял сердце замирать, а руки холодеть.
После двенадцатого удара и секундной тишины раздался скрип двери, пахнуло серой, и началось. Дом стонал, выворачиваясь наизнанку, пространство искривлялось, с потолка сыпалась штукатурка, не осталось ни одного прямого угла и ровной поверхности, скрежеща, поворачивались дверные и оконные ручки, проворачивались в замках ключи, отовсюду ухало и выло, распахивались дверцы шкафов, что-то цокало и бухало в стены.
Вицлипуцли решительно взял в руки маленькую, круглую, белую, почти кукольную головку и острым узким ножом вкруговую снял с нее верхушку.
- Ах-ха-а-а-а! – страшно выдохнули за плечом, и пламя трех свечек метнулось в сторону. Воск зашипел и с треском закапал на скатерть. Вицлипуцли бросило в сторону, но, уцепившись одной рукой за стол, другой он ухватил вторую почти кукольную головку.
Ее верхушка тоже была аккуратно срезана, невзирая на душераздирающие крики мандрагоры из-под пола.
Вицлипуцли начал аккуратно разделывать головки на тонкие дольки, откладывая в сторону почти живую, влажную дрожащую кожицу.
На потолке и стенах плясали страшные огромные тени, из плиты со свистом вырывался газ, подсвечивая картинку синим мертвенным светом.
Последняя часть приготовления к обряду требовала особого внимания.
На блюдечко тонкого фарфора нужно было ровным кружком выложить белые дольки и немного подышать, чтобы запустить механизм магии.
С каждой выложенной долькой в доме грохотало, стенало и рвалось все сильнее, из раковины фонтаном брызнула вода и окрасилась в кровавый цвет, свечки вспыхивали и почти угасали от чьего-то тяжелого дыхания, лоб Вицлипуцли покрылся испариной, навалилась какая-то невероятная усталость, но круг надо было закончить.
И вот последний ломтик занял свое место. Тут же все стихло.
Все вокруг обрело привычные очертания, никакой разрухи. Чисто, тепло, темно и тихо. Гробовая тишина. Свечи горели так ровно и спокойно, будто вокруг было неживое пространство.
И только за спиной Пуцля сотни горящих глаз уставились на блюдечко.
Глубоко вздохнув, Вицли взял одну очищенную дольку чеснока и сунул в больное ухо с намерением подержать ее там с полчасика.

Народная медицина обещала излечение таким образом гайморита, синусита и прочих внутричерепных воспалений за пару-тройку дней.

А поскольку чеснок является прекрасным средством против бесов и нечисти, то самоотверженный Вицлипуцли решил выгнать их разом и из своей головы, и из округи, куда они понавылезали в связи с хэллоуином.

А теперь хочу спросить, сегодня утром видали ль вы хоть одного беса на улице?
Нет.
А это значит, что народная медицина всесильна и никогда не ошибается.
Глядишь, и ухо пройдет.