С утра, пока ехал на работу, хотел рассказать о всяком многочисленном волшебстве, заполняющем мою жизнь до краев. Например, о том, что я зачем-то начал слушать немецкие мюзиклы, и если "Элизабет" воспринимается мной выборочно и довольно странно, то "Моцарт" (а точнее "Mozart!", так-то) позитивит неимоверно, и примерно так же штырит. Не знаю, сколько все это продлится, но пока плеер натужно скрипит из-за четырех мюзиклов, залитых в него полностью, а также - половины саундтрека к "2046" и еще всякой херни мегабайт на 200. Кажется, он меня не понимает.
Доехав до работы, понял абсурдность затеи впихнуть в слова все происходящее, и практически успокоился. В конце концов, я никогда не был силен в жанре лытдыбра, и вряд ли стоит об этом сожалеть. Конечно, что-то куда-то рвется (а может быть, что-то рвется где-то?), но кому какое до этого дело? И даже не потому, что "никому не нужны люди, только маски" (с), а потому, что мне кажется утраченным человечье умение видеть за словами то, что за ними на самом деле стоит.
Иногда мне кажется, что это к лучшему, потому что люди слишком уж склонны переворачивать с ног на голову даже то, что не располагает к этому совершенно.
Так что все мое остается при мне неизменным, а долетающие до кого-то обрывки фраз и чувств уже вряд ли моя забота.
"У меня все хорошо. Мне все нравится. У меня все есть". Неофициальные девизы клана Тремер как никогда актуальны, и, знаете, даже не в качестве аутотренинга, а в качестве образа мыслей. У меня действительно осталось исчезающе мало после этой зимы, меня наконец-то догнало это осознание, следом догнало осознание того, что сделать с этим я ничего не могу и не смогу, кроме как жить дальше, в очередной раз перевернув страницу. Пафос пафосом, но я всегда любил начинать писать на чистом листе, очень нравится само ощущение, и визуальное, и не пойми какое еще, все, полностью. И, исходя из этого ощущения, у меня все есть - и мне действительно все нравится. Я не могу сказать, что у меня все хорошо, но это - вопрос времени.
На самом деле, все гораздо проще - выбор сделан, остается ему следовать, а уж это я умею очень хорошо. Пусть кто-то боится того момента, когда мне станет наплевать - я его давно уже не боюсь.