И эта ночь сотрётся бледно-серым,
В рассветной умирая тишине,
И яблоком на небе жёлто-спелым
Луна опять покатится ко мне.
Сожмётся в точку, в каплю канифоли,
Янтарный шарик брошу под язык -
Вселенский холод… впрочем, поневоле,
За триста лет я к этому привык.
Прольются звёзды росами на травы,
В их хрустале оставлю длинный след…
А сказочники всё-таки не правы –
Нас, оборотней, не было, и нет.
На мягких лапах путь домой короче,
Шарахнется спросонья соловей,
Чтоб быть собою, я ворую ночи
У спящих и доверчивых людей.



Им знать нельзя, что Волк ещё остался,
Что он, как прежде, Повелитель Лун…
Я столько раз над сказками смеялся,
Где оборотень, в сущности – колдун!
Тут всё не так, моё предназначенье
Стеречь всерьёз полночный свет Луны,
Чтобы твои сбывались сновиденья,
Чтоб самому прокрасться в эти сны.
И нужно потерпеть ещё два века,
Ведь пела же нам Птица-Гамаюн,
Что будет ночь, когда из человека
Ты снова превратишься в Фею Лун.
И вот тогда, уставший и гонимый,
Взъерошенный, клыкастый и большой,
Я снова подойду к тебе, любимой…
Взгляну в глаза: позволь мне быть с тобой…

Сказоч-Ник





.