Мы с Би возвращаемся из Стрельни на трамвае, я сижу у окна и любуюсь на проплывающие мимо парки. Клонящееся к западу солнце освещает мир тем особенным теплым светом, который можно увидеть только в предзакатный час ранней-ранней осенью. Листва деревьев, уже частично окрашенная во всевозможные оттенки желтого, золотого и красного, тростники вдоль канала, подсыхающая трава на газонах купаются в этом теплом свете, красуясь золотом – красным, желтым и зеленым, оконные стекла и грязная вода каналов отражают его, мир кажется чертовски уютным местом. Би, уставшая после целого дня беготни, игр, охоты на уток, уютно устроилась на моих коленях, положив морду на сгиб руки и лениво щурит глаза, глядя то на заоконный пейзаж, то на маму, то на попутчиков. От ее приятно тяжелой тушки исходит уютное тепло, она посапывает, задремывает на минутку, но время от времени поднимает веки, чтобы проверить, все ли в порядке… Мы едем домой, до краев наполненные ощущением покоя и расслабленности, видом бледно-желтых, ярко-желтых, золотых листьев, отражающихся в воде, отблеском серо-синих волн залива, крохотной белой часовенки, чье отражение колеблется на воде канала, обрамленное рамкой из пожелтевшей листвы. День клонится к вечеру, скоро сядет солнце, но у нас еще большие планы. Впереди вторая часть выходного – уже в темноте, при свете фонарей и луны… Впереди еще куча времени и масса удовольствия… Нам хорошо.